Звездная Тень - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 7

— Петр, но если эта информация есть в одном корабле… они же все одинаковы… тот, на котором ты улетел, также должен был ее содержать…

— А он и содержал, — сказал я. — Уверен.

Тело рептилоида дернулось. Я уже научился отличать, кто собирается высказаться — Карел или дед.

— Прошу прощения, что прерываю вас, Андрей Валентинович, — сказал счетчик. — Но это единственный доступный нам метод коммуникации…

— Врешь, — я покачал головой. — Уверен, ты можешь читать его мысли. И транслировать свои.

— Могу, но не делаю, — отрезал счетчик. — Это было оговорено между нами.

Может быть, он и не врал.

— Да, я знал принцип движения Геометров, — продолжал счетчик. — Но это непринципиальная информация, которая мало что меняет. Поэтому я не счел нужным ее сообщать.

Тело рептилоида чуть обмякло.

— Принципиальная! — рявкнул дед. — Совершенно принципиальная!

Да, больше всего это напоминало раздвоение личности.

— Двигатели Геометров доступны чужим? Они не сходят с ума? А, Петя?

— Полагаю, что нет. Ведь свою звездную систему они перемещали тем же методом, а ее населяют три разумные расы. Да и не похож джамп в подпространстве на обычный джамп. Эйфории нет никакой.

— Значит, теперь всем расам Конклава становится доступным быстрое передвижение в космосе? Мы — не нужны?

Рептилоид привстал, передние лапы заплелись и он шлепнулся на брюхо. Но дед даже не заметил, что от волнения попробовал двигаться в чужом теле:

— Карел, ведь это наша смерть! Если появляется враждебная Конклаву раса, абсолютно идентичная людям, это уже повод уничтожить нас! А если к тому же мы утрачиваем свою единственную ценность…

Счетчик принял управление телом, уселся поудобнее и сказал:

— Андрей Валентинович, я с самого начала предупреждал, что ситуация смертельно опасна для людей. Если Сильные расы узнают технологию Геометров, они уничтожат вас без всяческих колебаний. — Он помедлил: — Могу утешить лишь одним, та же участь ждет и нас. Мы ведь только живые компьютеры — для Сильных рас. Нас используют, потому что создание разумных машин считается опасным. Но Геометры обошли эту проблему.

— Кого еще ожидают неприятности? — перехватил инициативу дед.

— Многих. Конклав одновременно и ужасен, и спасителен тем, что использует сильные стороны своих членов. Да, это приводит к ущербному, одностороннему развитию Слабых рас. Но одновременно гарантирует им безопасность — их способности постепенно становятся уникальны. А Геометры развиты комплексно.

— Очень странно, — похоже, дед немного успокоился. — Они пришли из Ядра. Расстояние между звездами в Ядре гораздо меньше. Можно было ожидать, что количество разумных рас там на порядок больше, контакты между цивилизациями случаются гораздо чаще… соответственно — возникают структуры, подобные Конклаву…

— Что мы знаем о законах возникновения жизни? — бросил счетчик.

— Мы — немного! — съязвил дед.

— Мы — еще меньше.

Мне показалось, что рептилоид готов сказать что-то очень, очень важное. Но увы, дед, раздраженный необходимостью говорить по очереди с Карелом, этого не заметил:

— Нам известно лишь о двух цивилизациях Ядра, — произнес он. — Геометры — союз трех рас, в котором, при внешнем равноправии, главенствуют люди. И Тень, о которой мы не знаем ничего. Даже внешнего их вида.

Я наконец решил вмешаться в разговор:

— Мне кажется, они тоже гуманоиды.

— Почему?

— Ну… это интонации, дед. Когда они говорили о Тени… мы так не рассуждаем о чужих. Скорее о каком-то земном государстве. Неприятном, но своем.

— Геометры гораздо менее подвержены ксенофобии, чем мы.

— Тем более, дед. Они признают за Друзьями право на любые странности. Знаешь, такая вот позиция… старшего брата. С Тенью совсем другое дело.

Дед молчал.

— Карел, — негромко спросил я, — ответь мне на один вопрос. Почему мы с Геометрами так похожи? Даже не внешнее сходство, а единый генетический код. Это ведь не может быть случайным!

— Не может, — неохотно согласился счетчик.

— Тогда в чем дело?

Мне казалось, что если он объяснит, то я сразу найду ответ. Какой-то странный, универсальный ответ на все загадки и проблемы. Почему Сильные — сильны, почему Слабые — слабы, что такое Тень и как заставить Геометров не лезть ко всем со своей Дружбой…

— Я не знаю точного ответа.

— Карел, точных ответов не существует вообще, — ласково сказал я. — Но всегда есть догадки и предположения. Ты ведь не удивлялся тому, что мы с Геометрами похожи. Значит, имеешь гипотезу на этот счет?

— Только гипотезу. И не хочу ее сообщать.

— Почему?

— Вы ее примете — и перестанете искать ответ сами. Лучше, чтобы вы искали ответ самостоятельно, независимо.

Я поразмыслил секунду.

— Карел, если ты считаешь… думаешь, что мы примем твою гипотезу, значит, она льстит людям?

— В какой-то мере… — неохотно откликнулся рептилоид.

— Например, что и мы, и Геометры — потомки древней могучей сверхцивилизации, некогда заселявшей всю Галактику… — начал я.

Рептилоид зашелся тонким смехом:

— Петр, подобные мечты свойственны юным, незрелым расам. Я раньше не относил людей к их числу.

— Тогда, возможно…

Заговорил дед:

— Петя, я бы мог выложить тебе десять гипотез. Что Геометры — плод нашего материализовавшегося воображения, что мы — последствия их неудачного эксперимента, или потомки заблудившейся экспедиции…

— Плод воображения? А почему бы и нет? Дед, ты же сам говорил, что их общество похоже на земные утопии! Даже я помню, мне где-то встречались регрессоры… или прогрессоры, Мировой Совет…

— Это ничего не значит, Петр. Это лишь вопрос перевода и восприятия. Когда счетчик влил в тебя язык Геометров, ты поневоле подобрал адекватные замены их терминам. Отовсюду, из научных журналов, из прочитанных в детстве книг, из бульварных газет. Будь ты французским астронавтом Пьером или американцем Питером, планета Геометров стала бы для тебя другой. Совсем другой. Мы смотрим на мир сквозь очки с толстыми кривыми стеклами, которые нам одели в детстве. Эти очки — воспитание, культура, менталитет. От них не избавиться никогда. Я не мог вырастить тебя под черным колпаком, Петя, тогда ты вообще не научился бы видеть.

— Слушай деда, он умный, — сказал Карел.

Я смотрел на ухмыляющегося рептилоида. Потом спросил:

— Сговорились? Двое на одного?

— Думаешь, я не прав? — поинтересовался дед.

— Прав, наверное, — неохотно признал я. — Ты умнее, дед. Гордись.

— Ничего, Петя, я ведь и постарше тебя буду.

Дед тоненько хихикнул, как всегда, если шутка была понятна лишь ему.

— Тогда скажи, что мы будем делать? Поддерживать Геометров? Сражаться за Конклав? А?

— Как ты представляешь себе поиск Тени? — спросил дед, помолчав.

— В корабле Геометров есть какие-то маршрутные карты. Ведь он шел из Ядра Галактики самостоятельно. Я просто сяду в корабль и…

— Мы сядем в корабль. Все вместе. Ты, я… мы с Карелом. Данилов, Маша…

— Не выйдет, — с удовольствием сказал я. — Эти кораблики рассчитаны на одного. Максимум — на двоих, но это уже для коротких полетов.

— Ты помнишь, при каких обстоятельствах алари захватили разведчика Геометров?

— Что?

— Он пытался взять на абордаж истребитель алари. Пристыковаться и утащить с собой. Видимо, операция достаточно отработана. Мы можем соединить корабль Геометров с нашим «Волхвом»…

Я засмеялся.

— Дед, ты серьезно? К Ядру Галактики — в челноке с жидкостным ракетным двигателем?

— Почему бы и нет?

А собственно говоря, почему? Я замолчал. Старый шаттл будет служить просто дополнительной кабиной. Вполне возможно, что мощности разведчика хватит и для полета вместе с челноком.

— Кстати, там уже не жидкостные двигатели, — добавил дед. — Алари сменили их на свои плазменные.

— Вот так просто взяли — и сменили?

— Да.

Я хотел было высказаться о центровке, аэродинамике, термоизоляции, системах управления — которые никак, ну никак не рассчитаны на чужую технологию! Потом посмотрел на ухмыляющуюся морду рептилоида и промолчал.