Неделя неудач - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 11
Было уже заполночь, и народ, похоже, начинал расползаться по домам. Я прошел в электронный зал – моих дублей уже не было, а в воздухе пахло озоном. Растворились... моей магической энергии никогда не хватало больше чем на пару часов. Я подошел к «Алдану», постучал пальцем по дисплею, потом потянулся к выключателю питания. Затарахтела пишущая машинка, скосив глаза я прочитал:
«Только попробуй!»
Вздохнув, я убрал руку. Пускай работает. Чем бы занять полчасика... точнее – часок, знаю я Корнеева...
В дверь деликатно постучали, и я обрадованно крикнул:
– Войдите!
Появившийся в дверях лысый старичок с выбритыми до синевы ушами был мне знаком. Не то, чтобы часто пересекались, но все-таки однажды мне довелось поучаствовать в его эксперименте.
– Проходите, Луи Иванович! – поднимаясь, сказал я. – Садитесь.
Луи Седловой, кашлянув, прошел в зал. Изобретатель машины для путешествий по описываемому времени был мне очень симпатичен. Многие, Витька например, относились к нему с иронией, считая Луи Ивановича кем-то вроде Выбегалло. Действительно, работы Седлового грешили такой же красивостью и показушностью, но, все-таки, были куда интереснее и полезнее. Машиной времени, например, очень заинтересовались историки и литературоведы, а Союз Писателей уже выступил с предложением запустить ее в широкое производство – дабы каждый автор мог побывать в собственноручно сотворенном мире и поглядеть на все безобразия, которые там творятся.
Нравилось мне в Седловом и то, что мужественно борясь с шерстью на ушах, он никак не пытался скрыть ее существования. Каждый день он появлялся с залепленными пластырем царапинами, и виновато объяснял в ответ на иронические взгляды: «Вот... лезет, проклятая... особенно по осени, к холодам...»
– Александр, здравствуйте, милейший... – Седловой казался изрядно смущенным. У меня закралось легкое подозрение, что заглянул он ко мне не случайно.
– Садитесь, Луи Иванович, – повторил я. – Может, кофе сварить?
– Нет, нет, ненадолго я... – Седловой отвел глаза. – Александр, вы уж простите за такой вопрос... вы не в курсе, куда моя машина времени подевалась?
– Ну... осталась где-то там, у Пантеона-Рефрижератора, рядом с Железной Стеной, – растерянно ответил я. – Помните же, я вернулся без нее...
– Да нет, нет, не та, новая, вторая модель, которую я для писателей собирал...
Секунду я ничего не мог понять. Потом понял и пожалел об этом.
– Луи Иванович... – пробормотал я. – Простите, не в курсе. Не брал.
Мне стало гадко и стыдно.
Седловой протестующе замахал руками.
– Александр, да что вы, что вы! Как я мог такое предположить! Я, знаете, крайне вам признателен, еще с тех самых пор, как вы мне с демонстрацией помогли! Очень высокого мнения о вас! Совсем о другом речь...
Смущаясь и временами трогая мочки ушей, Седловой принялся торопливо объяснять. Оказывается, вот уже с неделю, как он замечал странные вещи. Началось с того, что, зайдя утром в лабораторию, он обнаружил машину времени передвинутой в другой угол. Значения этому Луи Иванович не придал, списав все на бестолковых домовых. Но странности продолжались. С дивной регулярностью машина времени меняла расположение, укрепляя Седлового в мысли, что кто-то по ночам ей тайком пользуется. Как правило, Луи Иванович, человек немолодой, а недавно еще и женившийся, уходил домой рано. Сегодня, однако, он попытался подкараулить таинственного визитера. Но стоило ему на полчаса выйти из лаборатории, как я понял – к старому приятелю Перуну Марковичу, как машиной времени воспользовались снова. Мало того, что воспользовались – машина оказалась забрызганной грязью, а возле нее валялся очень странный предмет...
И Луи Иванович смущенно достал что-то из кармана и подал мне.
С минуту я разглядывал удивительный предмет. Была это маленькая пластмассовая пластинка на пластиковом же ремешке. Пластинка была прикрыта тонким стеклом, под которым на сером фоне четко вырисовывались черные цифры. Сейчас они показывали «00:21». С боку пластинки были две крошечные кнопки, нажав на одну из них я заметил, что стекло слабо подсветилось изнутри, нажав на другую – добился смены цифр на «30:11».
– Какой-то прибор, – сказал я, с восхищением разглядывая устройство.
– Удивительное устройство дисплея... интересно, что он может измерять...
Седловой кашлянул и виновато сказал:
– Полагаю – время...
Я схватился за голову. Посмотрел на свой «Полет» – полпервого ночи. Только и нашелся, что сказать:
– Отстают.
– Нет, Саша, я проверял, очень точно идут. Прямо-таки хронометр. Это ваши – спешат.
– Вторая цифра, видимо, дата, – предположил я. – Великолепно. Луи Иванович, это надо как следует исследовать!
– Да, конечно. Александр, вы не подскажете, где применяются такие устройства?
– Я, конечно, не специалист... – признал я. – Но с подобными часами не встречался.
– А сложно такое сделать? Вещица-то электронная, вам виднее. Я попытался представить себе электронное устройство для измерения времени. Самое простое, которое только можно сделать. На германиевых транзисторах, или на микросхеме, вроде той, что недавно вмонтировали в «Алдан»... Наручных часов никак не получалось. Будильник получался, очень симпатичный, со светящимися циферками на электронных лампах-индикаторах и с питанием от розетки. А наручные часы – никак.
– Луи Иванович, – признался я. – Ума не приложу, как такое сделать. Возможно, какая-то магическая разработка?
Седловой покачал головой.
– Да я вначале так и подумал, Саша. Проверил, как мог, магии нет.
– Луи Иванович, – предложил я. – А давайте еще у кого-нибудь спросим? У Витьки Корнеева... он по таинственным исчезновениям специалист. Сколько раз диван из запасника вытаскивал.
– Полагаете, он? – заинтересовался Седловой.
– Нет, нет, – запротестовал я. – Ну... просто опыт какой-то...
– Пойдемте. Если вам не очень сложно...
Я замахал руками. Мне было интересно. Мне было прямо-таки крайне интересно. Если где-то делают подобные механизмы – то... Все мои представления об электронике летели к чертям.
Мы отправились к Витьке. Седловой суетливо бежал рядом, бдительно поглядывая на часы в моей руке.