Остров Русь (сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 84
Около часа мы гуляли по набережной, с любопытством разглядывая развешанные повсюду плакаты и лозунги. Смысл их по большей части был непонятен. Вот, например: «Пятидневке — ура!» Или: «Перейдем реку досрочно и вброд!» А самый частый и странный лозунг гласил: «Проискам нэцкистов — решительное фу!» {87}
— Что такое нэцки? — спросил Мак-Смоллет.
Кубату покрутил ус и ответил:
— Нэцке?.. Куколки такие маленькие, восточные.
По улицам сновали люди — в большинстве своем мальчики разного возраста. Девочек и взрослых практически не было, а изредка встречавшиеся выглядели крайне смущенными, как бы чувствуя свою неуместность. Потом мы услышали гул моторов, и по улице медленно проехало пять черных мотоциклетов. Механизмы эти выглядели великолепно, и я уверился, что это и впрямь фантастический мир. Молодые парни в белых рубашках и шортах, сидевшие на мотоциклетах, проводили нас внимательными взглядами.
— Ох, что-то готовится, — тоскливо сказал Иванду. — Чую!
Инстинкты негра не подвели. Над городом вдруг прокатился колокольный звон, и люди засуетились, торопливо двигаясь в одном направлении. Нас подхватило толпой и понесло. Взрослых стало больше, они выскакивали из домов и присоединялись к потоку, опасливо озираясь по сторонам. Из переулков выезжали рычащие мотоциклеты, образовавшие сплошное кольцо вокруг толпы.
— Куда нас ведут? А? — запаниковал Мак-Смоллет. — Чего-то мне это не нравится…
Кубату молчал. Он казался растерянным. Холмс зорко оглядывался по сторонам. Я начал припоминать порядок первой помощи при травмах, потому что толпа густела и несколько человек уже едва не упали под ноги идущих. Мы медленно приближались к мосту, перекинутому через реку.
— Привет, туристы!
Мы оглянулись. Людским водоворотом к нам прибило того самого проворного юнца, что польстился на шоколадные конфеты.
— Что происходит? — взял быка за рога Мак-Смоллет.
— Праздник Перехода Реки, — пожал плечами мальчик. — Ну вы и темные…
Иванду, явно болезненно воспринимающий цвет своей кожи, помрачнел. А Мак-Смоллет истерически воскликнул:
— Ты нам зубы не заговаривай! Что за праздник? А то вмиг уши надеру!
Толпа двигалась тихо, и слова Мак-Смоллета услыхали все. От нас шарахнулись как от прокаженных. Мальчик удивленно приподнял брови. А со всех сторон уже протискивались парни в белых рубашках и шортах, побросавшие свои чудесные мотоциклеты. С некоторым удивлением я понял, что нас подхватывают под руки и волокут.
— Еще порядочными притворялись, впятером шли! — выкрикнул тощий прыщавый юнец, глядя, как нас утаскивают. — Я сразу понял — провокаторы! Да здравствуют Ветерки!
— Ура! — нестройно ответила толпа.
— Что вы себе позволяете? — возмущался Кубату. — В чем дело?
— Как в чем? — Темноволосый желтоглазый парень, явно предводитель мотоциклетчиков, ехидно прищурился. — Вы грозили избить невинного ребенка!
— Не избить, а уши надрать! — возмутился Мак-Смоллет. — И это ведь просто фигура речи! Слова!
Парень помрачнел:
— А слова — это, по-вашему, не обидно? Мальчик, тебе было очень горько?
Выбравшийся из толпы вместе с нами мальчик пожал тощими плечами:
— Ну… Не так чтобы очень… Умеренно.
— Умеренно — но больно! Эх…
— Что делать-то будем? — осведомился у предводителя рыжий, интеллигентного вида юноша. — Сделаем внушение и отпустим?
— Внушениями тут не отделаться, — предводитель махнул рукой. — К Яру их!
Нас повели вдоль берега, к маленькой трибуне, возвышавшейся у моста. Оханье и писк толпы стали тише. Многие падали в воду, но не выбирались на берег, а с радостными возгласами форсировали реку.
— Яр… Яр… — бормотал Кубату. — Я знаю это имя! Я читал! Я вспомню…
— Быстрее вспоминай, — нервно ответил Мак-Смоллет. — В расход пустят, падлы! Ох и зачем я на это подписался…
Трибуна была обсажена молодыми тополями и выглядела очень уютно. В простом деревянном кресле сидел пожилой мужчина, потягивавший что-то из пузатой бутылки с надписью «Верона» и с довольным видом поглядывавший на переправу в бинокль.
— Подозрительных типчиков привели, — сплюнув, сказал предводитель мотоциклетчиков. — Мальчика обидели, ведут себя странно.
— Юра, не кипятись, — осадил его пожилой. — А вдруг люди издалека? Надо разобраться.
— Как знаешь, пап. — Парень облокотился на перила трибуны и с показным безразличием уставился на реку. В этот момент Кубату гулко хлопнул себя по лбу и заорал:
— Ярослав Игоревич? Родин? Скадермен? Очень приятно познакомиться!
Старик расплескал свой напиток и подозрительно уставился на генерала:
— Откуда вы меня знаете?
— Да кто ж вас не знает! — веселился Кубату. — Рад, очень рад встрече!..
Все разинув рты глазели на нас. Старик размышлял. Потом спросил:
— Если можно, один вопрос. Напоследок… Земля, город Нейск, магазин мужской одежды. Это не вы стояли в витрине, одетый в костюм аквалангиста?
— Н-нет, нет, н-не я, — неожиданно начал заикаться Кубату.
— А похожи… Бей их, ребята!
В ужасном положении, в которое мы попали, бить нас было нетрудно. Сплошное кольцо народа вокруг, да еще наша растерянность… К счастью, мотоциклетчики повели себя очень странным образом. Они разбежались вокруг широким кольцом (лишь Юра грудью прикрыл старика) и принялись кидать в нас маленькими мячиками, слаженно выхватывая их из карманов. Точность попаданий была замечательной, но ввиду легкости оружия серьезного ущерба мы не понесли.
— Ходу! — взвизгнул Мак-Смоллет, и мы помчались. Ох как мы мчались! Впереди несся Иванду, раскидывая нападавших, за ним мы с Холмсом, а Кубату и Мак-Смоллет прикрывали отход.
— Яшка, особыми — огонь! — кричал за спиной Юра. Через секунду Мак-Смоллет взвизгнул.
— Что случилось? — поинтересовался на бегу Холмс.
— Падлой буду, они в шарики свинец залили!
— Значит, бежим быстрее, — рассудил Шерлок.
Погоня отстала — молодежь принялась взнуздывать свои мотоциклеты.
— Узнали книгу? — полюбопытствовал у Кубату Холмс.
— Узнал. Знаменитый русский детский роман.
— Детский? — Холмс не скрывал своего удивления. Да и я поразился. Ох уж эти загадочные русские души!
— Да, но это не сам роман. То, что мы видим, происходит лет через десять после описанных в нем событий… Интересно. Вымышленные миры порой развиваются в непредсказуемых направлениях…
— Вынужден вас огорчить, — Холмс казался смущенным, — в этой книге пропавших детей нет.
— Огорчить? Да вы меня обрадовали! Но почему нет?
Холмс загадочно улыбнулся и твердо сказал:
— Нет. Гарантирую.
— Тогда бежим… Где бы нам обнаружить шкаф приличных размеров? А!
Вслед за Кубату мы вошли в дом, над дверью которого красовалась вывеска: «Таверна „Пустой город“». Вопреки названию она оказалась не пуста, а, напротив, — полна мокрых, веселых, довольных людей, попивающих за столиками вино. Видимо, грелись после переправы.
— Шеф, давай задержимся? — оживился Мак-Смоллет.
— Забыл, как свинец под ребра бьет? — каменным голосом ответил Кубату, решительной поступью направляясь в дальний угол таверны. Там сквозь табачный дым проступал солидный платяной шкаф.
Посетители поглядывали на нас, но ни о чем не спрашивали. Возле шкафа мы выстроились в небольшую очередь. Кубату открыл шкаф, вытащил оттуда гору одежды самых разных фасонов, сложил на пол. Сурово сказал:
— Первыми уходят Холмс и Ватсон. Мы с Иванду прикрываем.
Под удивленные возгласы посетителей мы втиснулись в шкаф. Возгласы стихли. Добросовестно посидев в шкафу с полминуты, Кубату распахнул дверцу. Признаюсь, мне было страшновато — а ну как чудесное изобретение не сработает и мы вновь окажемся перед разгневанными мотоциклетчиками?! Но все было в порядке. Книжные полки, пальмы и березки за окном…
Холмс бережно вынул из-под закачавшегося шкафа книгу, положил ее на стол, стал отбирать новые тома. Спросил у Кубату: