Охота на дракона (сборник) - Бритиков Анатолий Федорович. Страница 50

— Да, я знаю… Парень вернулся через шесть часов, в целости и сохранности, правда, без рубашки и, следовательно, без рекордера, но зато с вполне различимым фонарем под левым глазом. Полагаю, это доказывает, что в нуль-пространстве он не растворялся… Такой фонарь можно заработать, только находясь в контакте с физически ощутимой силой.

Лицо Паркера тронула недоверчивая улыбка.

— К счастью, — продолжал Калинов, — я успел проконтролировать индекс, которым он воспользовался перед исчезновением.

И куда вы попали?

— Увы, Дин, увы… Я сделал два десятка попыток, прошел шесть кабин, но так никуда и не попал. Сразу же зажигалось табло “Ваш индекс занят”. Тогда я сунулся к ближайшему пульту Информатория… Каково же было мое удивление, когда он ответил, что информацией об этом индексе не располагает.

Паркер пожал плечами.

— Чепуха какая-то…

— А может, какой-нибудь засекреченный индекс?.. Вот я и решил обратиться к вам… Как к члену Транспортной комиссии Совета.

Паркер снова неопределенно пожал плечами.

— Хорошо, — сказал он. — Ждите меня здесь.

Он зашагал к ближайшей джамп-кабине. Калинов проводил его взглядом и уселся на скамейку. Набережные были полны народа. Тысячи туристов со всех краев света, ощетинившись камерами, группами бродили вокруг архитектурных чудес старинного города. Сердца их трепетали при мысли о том, какими шикарными голографиями украсят они стены своих коттеджей. Калинов взирал на них с некоторым превосходством, удивляясь раздражению, которое они почему-то вызывали в его душе.

Впрочем, пусть их, сказал он себе. Пусть проводят ежегодный отпуск, как их душе угодно, лишь бы с пользой для интеллекта. Хотя бы своего… Вот только детей почему-то с туристами крайне мало. Не любит почему-то турист своего отпрыска, с некоторых пор он стал ему в тяготу… И это тоже проблема, достойная специального исследования. Не мешало бы заняться… Как члену Социологической комиссии.

Он вдруг пожалел, что согласился помочь этой Нонне. Тоже мне детектив на старости лет! Шерлок Холмс нашего времени… Делать ему нечего, кроме как искать великовозрастных деток, сбегающих от любвиобильных мамаш!.. Ну да ладно. Можно раз в жизни отвлечься от глобальных проблем… В качестве отдыха… Только бы выловить то место, куда исчезает этот оболтус… Остальное — дело техники! Привел, увидел, победил — и никаких гвоздей!

Паркер вернулся через несколько минут. Он плюхнулся на скамейку рядом с Калиновым и с трудом перевел дыхание.

— Действительно, чудеса, коллега, — сказал он. — Вашего индекса я не обнаружил.

— Как это? — удивился Калинов.

— А вот так!.. Нет такого индекса в памяти компьютеров Транспортной Системы.

— Странно! — сказал Калинов. — Ведь я же своими глазами…

— Это еще не все! — перебил его Паркер. — Дело в том, что с таким вопросом к нам уже обращались… Полгода назад в манчестерский сектор Системы явилась некая Консуэла Салливан и попросила дать ей адрес по номеру, который она нашла у своей дочери. Тамошний наш представитель сказал ей, что она что-то перепутала.

— Вы мне дадите адрес этой Консуэлы? — спросил Калинов.

— Разумеется, коллега… Салливан наш ответ вполне удовлетворил. Похоже, что с вами будет иначе.

— Да уж, конечно, Дин… Я ведь ни у кого никаких номеров не находил. Как этим индексом пользовались, я своими собственными глазами видел. Так что…

Паркер вздохнул.

— Все очень просто, Алекс! — сказал он. — На одном из Уровней Транспортной Системы возникли неполадки. — Он поморщился. — Когда они возникли, я просто не знаю… Вероятность появления сбоев такого характера близка к нулю, и поэтому охранные автоматы на них запрограммированы не были… Одним словом, индекс фиктивный, но адресат, судя по всему, вполне реальный… Вот только не знаю, где он находится.

Калинов молчал, уставившись куда-то в пространство.

— Контроль над ситуацией ни в коем случае не утерян, — говорил Паркер. — И пусть вас не беспокоит то, что мне неизвестно, где находится адресат… Хотя, это, конечно, для нашей обжитой и исхоженной планеты звучит несколько фантастично… — Было видно, что ему не по себе от того, что в его любимом детище произошло что-то ему непонятное. — Все это не главное. — Он тронул Калинова за локоть.

Калинов вздрогнул.

— А что тогда главное? — спросил он.

— А главное то, что мы можем закрыть этот несуществующий индекс. И ни одна живая душа никогда не сможет им воспользоваться.

— Да, — сказал Калинов. — Это мы сможем. Это мы всегда можем!

Закрыть, думал он, закрыть… запретить… отмахнуться… развязаться… Меры приняты и, заметим, меры энергичные, требующие поступка, а не рассуждений… А потом вдруг выясняется, что надо было не спешить, что надо было подумать, обсосать проблему со всех сторон и только потом… Видимое безделье всегда дается нам труднее, чем видимое действие: могут не так понять… И потому мы сначала делаем, а потом думаем… А потом напускаем на свои физиономии глубокомысленный туман и с утробным удовлетворением заявляем: “Не ошибается тот, кто ничего не делает!”.

— Нет, Дин, — сказал он. — Закрыть — это слишком просто и слишком глупо… уж во всяком случае, преждевременно… Надо сначала разобраться, что это такое и с чем его едят, а то как бы снова открывать не пришлось… В еще больших масштабах и с большим расходом энергии.

Паркер молчал. Калинов почесал кончик носа.

— Похоже, этим индексом пользуется не один мой беглец, — произнес он.

— Разобраться, — сказал Паркер. — А как разберешься? Разве что шпиона послать?

Калинов усмехнулся и встал со скамейки.

— И пошлю, — сказал он. — Мелькнула у меня одна мысль… Дисивер использовать надо.

Паркер посмотрел на него с испугом.

— Дисивер?.. Но ведь его можно применять только со специального разрешения Совета!.. А если вам откажут?

Калинов еще раз усмехнулся и сказал:

— Мне не откажут!

Калинов сделал шаг вперед и зажмурился. После серого тумана, только что висевшего вокруг непроницаемо-плотной пеленой, солнечный свет был резок и неприятен. Когда глаза привыкли к нему, Калинов огляделся.

Он стоял посреди огромного луга, усыпанного яркими цветами Цветы были незнакомые. Мимо прошелестела большущая стрекоза. Калинов не был специалистом по энтомологии, но он готов был биться об заклад, что на Земле он таких стрекоз не встречал.

На лугу группами располагались молодые люди. Одни сидели и разговаривали друг с другом, другие лежали, третьи танцевали. Обручи с кристаллофонами украшали головы танцующих.

Вдали у самого горизонта виднелись темно-зеленые купы каких-то деревьев. Слева метрах в двухстах раскинулось слепящее зеркало небольшого озерца. Легкий ветерок доносил оттуда веселый девчачий смех и визг. Видимо, там купались. Над озером висело синее солнце.

— Ты кто?.. Новенький?

Калинов стремительно обернулся. Сзади стояла молоденькая девушка. На лице ее, не носившем никаких следов макияжа, выделялись большие зеленые глаза. Пышные, слегка рыжеватые волосы локонами ниспадали на плечи. Открытое платье такого же цвета, как и глаза, обтягивало стройную фигурку с чуть заметной грудью.

— Ты новенький? — повторила незнакомка. — Что-то я тебя здесь раньше не видела.

— Да, — сказал Калинов. — Я тут в первый раз.

— А как тебя зовут? — спросила девушка. — Меня Джина.

— А меня Саша, — сказал Калинов и церемонно поклонился.

— Зачем ты сюда пришел?

Вопрос был задан в лоб, и Калинов слегка опешил.

— А зачем сюда ходят? — спросил он.

Джина вздохнула.

— Кто зачем, — ответила она, печально улыбнувшись. — Одни приходят потанцевать, другие покупаться. Или просто поговорить…

— А разве потанцевать нельзя дома? — спросил Калинов.

— Конечно, можно… Только здесь гораздо интереснее!..

— Почему?

Девушка снова улыбнулась, на этот раз без печали.

— Скоро узнаешь, — сказала она. — Пошли в лес?

Калинов с сомненьем посмотрел на далекие купы деревьев. Синее солнце палило нещадно, и тащиться под его лучами по открытому пространству совершенно не хотелось.