Полуденный фокстрот - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 3

Кто-то выстрелил и промахнулся. Кто-то вопил. Ржали и вставали на дыбы кони.

Денис, будто танцуя, пронесся сквозь сыплющихся с повозок врагов. Двоим он сломал шеи, третьему, одним ударом руки, вырвал сердце. Совсем молоденький парнишка на повозке увидел это, поднял пистолет, обхватил ствол губами и выстрелил себе в рот.

Девушка с дробовиком свисала с повозки, оружие медленно вываливалось из ее пальцев. Денис подхватил дробовик. Разрядил один заряд в голову мужчине на лошади – голова разлетелась красным туманом.

– Тра-та-та-та, тра-та-та-та, тра-та-та-та, – отсчитывая мертвых врагов, будто ритм фокстрота, напевал Денис. Парнишку, который застрелился сам, он решил не считать. Не попадал в ритм и вожак – его ждал другой танец.

Оставшиеся кинулись врассыпную. Но фокстрот еще не закончился.

Второй заряд дробовика вошел в спину парню с охотничьим ружьем, тот упал и забился на пыльной земле. Приклад Денис вогнал в лоб костлявому, с безумными глазами мужчине – тот убегал пятясь, ловко перебирая ногами и хихикая, будто увидел что-то удивительно смешное.

– Тра-та… – сказал Денис.

Три лошади неслись к морю по дороге. Денис перехватил револьвер, выкинул гильзы, вщелкнул три патрона.

– Та-та… – закончил Денис, стреляя. Двое ссыпались с лошадей, которые тут же рванули быстрее. Один зацепился ногой за стремя и несколько метров волочился за лошадью, потом с него сорвало сапог и он остался лежать.

Остался вожак – и Денис, с легким сожалением в груди, всадил пулю в лошадиную ногу. Лошадь забилась на дороге, вожак соскочил на удивление ловко, но даже не стал вставать – только перевернулся и уставился на приближающегося Дениса.

Денис неторопливо шел к нему.

Вожак выхватил пистолет и выстрелил – один раз.

Денис ногой выбил у него из рук оружие. Плотно запахнул куртку и сказал:

– Ты промахнулся.

Руки вожаку он стянул его же собственным ремнем, рот заткнул чистым, будто даже отглаженным, носовым платком. И потащил к станции.

Женщина вышла из кафе, когда они проходили мимо. В руках ее подрагивала чашка.

Денис заглянул – да, это был капуччино. Прекрасный капуччино.

– Вы быстро, – похвалил он.

– Вы быстрее, – просто ответила женщина.

За ее спиной стояла дочка и улыбалась. Эта улыбка терзала почти так же, как плач раненой лошади за спиной.

– Надо добить лошадь, – сказал Денис озабоченно. – Вы сумеете? Там много оружия.

– Не надо больше смертей, – ответила женщина. – Даже хромая лошадь – это живая лошадь.

Денис пил капуччино. Вожак что-то сипел в кляп.

– Да уходите же вы, уходите ради всего святого! – закричала женщина. У нее сдавали нервы.

– Вам лучше никому не рассказывать, что именно вы видели, – посоветовал Денис. Вернул недопитую чашку и потащил вожака к вокзалу.

Бочки с рыбой стояли на перроне, но рядом никого не было. Денис сам посигналил флажком приближающемуся поезду, сам загрузил в пустой товарный вагон в конце состава бочки. Потом забросил туда же вожака и забрался сам.

Паровоз дал гудок и поезд тронулся.

Денис постоял у открытой двери, глядя на удаляющийся городок. Лениво, не глядя отбросил вожака, пытающегося выпрыгнуть из поезда на ходу. Потом закрыл дверь, подошел к вожаку и вытащил из его рта кляп.

– Ты проклятый придурок! – закричал вожак. Он был так напуган, что уже ничего не боялся. – Ты придурок! Мы не вампиры! Мы просто называли себя «Полуденные вампиры»! Мы обычная банда, понимаешь? Просто банда!

– Понимаю, – кивнул Денис.

– А это наш городок!

– Был ваш, – ответил Денис.

Вожак замолчал. Секунду смотрел на Дениса, потом уставился ему в грудь и пробормотал:

– Я не промахнулся. Я не мог промахнуться!

Денис снял куртку – и вожак уставился на дыру в его груди, из которой медленно вытекало темно-красное, утреннее, бурлившее недавно в жилах сына доктора. Рана уже затягивалась серой холодной плотью.

– Ты не промахнулся, – сказал Денис. – Но нас очень трудно убить. Те, кто уже умер, не любят умирать снова. А еще мой Мастер не любит, когда шайка живодеров называет себя вампирами.

Он помолчал секунду, разглядывая шею вожака. Потом продолжил:

– Мы и убивать не слишком-то любим. Да, нам приходится, мы такие. Но если есть выбор – всегда выбираем тех, кто еще хуже, чем мы.

Колеса поезда стучали – тра-та-та-та, тра-та-та-та, мерно, успокаивающе бился вдали прибой.

В бочках снуло шевелилась переложенная мокрыми водорослями рыба.

В отличие от вожака бандитов она дожила до самого города.