Сумеречный Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 40

– Не очень, – признался я. – Наверное, и я не лучше?

– Это только видимость, – небрежно ответил Эдгар. – Ты держишься?

Я держался. Второе погружение в глубины Сумрака далось легче.

– Надо идти на четвертый слой! – сказал Эдгар. В глазах, пусть и человеческих, горел огонь фанатизма.

– Ты вне категорий? – ответил я вопросом. – Эдгар, мне и вернуться-то сложно!

– Мы можем объединить силы, дозорный!

– Как? – Я даже растерялся. И у Темных, и у Светлых есть понятие «круга Силы». Но вещь это опасная, и требуется для нее не менее трех-четырех Иных… к тому же – как объединить Светлую и Темную Силу?

– Это моя проблема! – Эдгар энергично замотал головой. – Антон, она уйдет! Уйдет по четвертому уровню! Доверься мне!

– Темному?

– Инквизитору! – рявкнул маг. – Я Инквизитор, понимаешь? Антон, доверься, я прика… – Эдгар замолчал и уже другим тоном добавил: – Прошу тебя!

Не знаю, что на меня подействовало. Азарт охоты? Желание поймать-таки ведьму, которая погубила тысячи людей? Просьба Инквизитора?

А может быть, просто желание увидеть четвертый слой? Самые тайные глубины Сумрака, куда и Гесер-то нечасто заглядывает, где никогда не бывала Светлана?

– Что надо делать? – спросил я.

Лицо Эдгара озарила улыбка. Он протянул руку – пальцы заканчивались тупыми крючковатыми когтями, – сказал:

– Именем Договора, равновесием, которое храню… призываю Свет и Тьму… прошу Силу… от имени Тьмы!

Под его настойчивым взглядом я тоже протянул руку – и сказал:

– От имени Света…

Это отчасти походило на заключение клятвы между Темным и Светлым. Но только отчасти. В моей руке не вспыхнул лепесток пламени, на ладони Эдгара не появился сгусток тьмы. Все произошло извне – серый, расплывчатый мир вокруг нас вдруг обрел четкость. Нет, красок не появилось, мы по-прежнему были в Сумраке. Появились тени. Будто на экране телевизора, где до отказа убрали цветность, внезапно подбавили яркости и контрастности.

– Наше право признано… – прошептал Эдгар, озираясь. Лицо его было по-настоящему счастливым. – Наше право признали, Антон!

– А если бы не признали? – насторожился я.

Эдгар поморщился. Сказал:

– Всяко бывало… Но ведь признали? Идем!

В этом новом, «контрастном» Сумраке двигаться было куда проще. Я поднял свою тень легко, будто в обычном мире.

И оказался там, где дозволено находиться лишь магам вне категорий.

Деревья – если это и впрямь деревья – исчезли. Весь мир вокруг стал ровным, плоским, будто средневековый блин Земли, лежавший на трех китах. Никакого рельефа – бескрайняя песчаная равнина… Я нагнулся, пропустил меж пальцев горсть песка. Он был серым, как и положено всему в Сумраке. Но в этой серости угадывались зарождающиеся краски – дымный перламутр, цветные искорки, золотистые крупинки…

– Ушла… – сказал Эдгар над самым ухом. Вытянул руку – ставшую неожиданно длинной и тонкой.

Я посмотрел в том направлении. И увидел – вдалеке, только на равнине так далеко и видишь, – стремительный серый силуэт. Ведьма неслась огромными прыжками, взмывая в воздух, пролетая над землей метров десять, раскидывая руки и смешно перебирая ногами – будто счастливый ребенок, бегущий вприпрыжку по весеннему лугу…

– Выпила свое зелье? – догадался я. Никаких иных предпосылок к подобным прыжкам я не находил.

– Да. Не зря варила, – сказал Эдгар. Размахнулся – и что-то метнул вслед Арине.

Череда мелких огненных шариков понеслась за ведьмой. Групповой файербол, обычное боевое заклинание Дозоров, но в какой-то особой, инквизиторской версии.

Несколько зарядов лопнуло, не долетев до ведьмы. Один резко ускорился и все-таки ее догнал, клюнул в спину, взорвался, окутывая ведьму огнем. Но пламя мгновенно опало, а ведьма, не оборачиваясь, что-то бросила за спину – и там разлилась лужа сверкающей ртутной жидкости. Пролетая над лужей, оставшиеся заряды теряли скорость, высоту, ныряли в жидкость – и исчезали.

– Ведьмовские фокусы… – с отвращением произнес Эдгар. – Антон!

– А? Чего? – не отрывая взгляда от исчезающей вдали Арины, спросил я.

– Пора уходить. Сила была дарована только для поимки ведьмы, а охота кончилась. Нам ее не догнать.

Я посмотрел вверх. Багрового облака, что светило на предыдущем слое Сумрака, не было. Все небо равномерно сияло розовато-белым.

Как странно. Тут появляются краски…

– Эдгар, есть и другие уровни? – спросил я.

– Они всегда есть. – Эдгар явно начал волноваться. – Идем, Антон! Идем, мы застрянем!

Мир вокруг и впрямь терял контрастность, заволакивался серым дымком. Но краски по-прежнему оставались – перламутровый песок и розоватое небо…

Вслед за Эдгаром, уже ощущая на коже холодное пощипывание Сумрака, я вернулся на третий слой. Будто дождавшись этого момента, мир окончательно выцвел и посерел, наполнился холодным ревущим ветром. Взявшись за руки – не ради обмена Силой, это почти невозможно, а ради того, чтобы устоять на ногах, – мы несколько раз пытались вернуться на второй слой. Вокруг с едва слышным треском ломались «деревья», заваливался набок ведьмовской шалаш, а мы все искали и искали свои тени. Я даже не помню тот миг, когда Сумрак раскрылся передо мной и выпустил на второй слой – почти привычный, совсем не пугающий…

…Мы сидели на чистом, скобленом полу и тяжело дышали. Нам сейчас было одинаково плохо, что Темному Инквизитору, что Светлому дозорному.

– На. – Эдгар неловко запустил руку в карман пиджака, выудил оттуда плитку шоколада «Гвардейский». – Ешь…

– А ты? – срывая обертку, спросил я.

– У меня еще… – Эдгар долго рылся в карманах, наконец-то нашел еще одну шоколадку. На этот раз «Вдохновение». Стал разворачивать одну за другой шоколадные палочки.

Некоторое время мы жадно ели. Сумрак выкачивает силы – и речь идет не только о магической Силе, но и о банальном уровне глюкозы в крови. Это то немногое, что удалось выяснить о Сумраке методами современной науки. Все остальное – по-прежнему загадка.

– Эдгар, сколько слоев у Сумрака? – спросил я.

Эдгар прожевал очередную шоколадку и ответил:

– Я знаю о пяти. На четвертом был первый раз.

– А что там, на пятом?

– Я лишь знаю, что он существует, дозорный. Не более того. Я и о четвертом-то ничего не знал.

– Там появился цвет, – сказал я. – Он… он совсем другой. Верно?

– Угу, – пробормотал Эдгар. – Другой. Не нашего это ума дело, Антон. И не наших сил. Гордись, что побывал на четвертом слое, там и маги первого уровня не все бывали.

– А вы, значит, можете?

– По служебной необходимости, – подтвердил Эдгар. – В Инквизицию не обязательно идут самые сильные. Нам надо что-то противопоставить спятившему магу вне категорий, верно?

– Если спятит Гесер или Завулон – ничего вы им не противопоставите, – сказал я. – Даже с ведьмой не получилось…

Эдгар подумал и согласился, что против Гесера или Завулона Московское бюро Инквизиции слабовато. Но только в том случае, если они оба нарушат Договор одновременно. А так… Гесер будет рад помочь в нейтрализации Завулона, Завулон – в нейтрализации Гесера. На том Инквизиция и стоит.

– Что теперь делать с ведьмой? – спросил я.

– Будем искать, – деловито ответил Эдгар. – Я уже связался со своими, район оцепят. На тебя можно рассчитывать в дальнейшем?

Я подумал.

– Нет, Эдгар. Арина – Темная. И что-то она и впрямь натворила… семьдесят с лишним лет назад. Но если ее использовали Светлые…

– То ты продолжишь стоять на своей стороне, – с отвращением сказал Эдгар. – Антон, неужели ты не понимаешь? Нет ни Света, ни Тьмы в чистом виде. Оба ваших Дозора – все равно что демократы и республиканцы в Америке. Ссоры, споры, а по вечерам – совместные коктейль-пати.

– Еще не вечер.

– Вечер – он всегда, – мрачно сказал Эдгар. – Поверь, я был законопослушным Темным. Пока не прижало… пока не ушел в Инквизицию. И знаешь, что я теперь думаю?