Фантастика 2006. Выпуск 2 - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 8

— Бери! — прошептал Иен, протягивая ему полупустой бокал. — Цыпленка будешь?

Вырвавшись из раздумий, Трикс жадно глотнул кислого вина. Искоса огляделся. На них никто не обращал особого внимания, видимо, потому, что и сам Галан занимался другим делом — изучал пасть борзого щенка, принесенного с псарни. Барон улыбался: прикус ему нравился. А вот второго щенка Галан удостоил лишь одного взгляда и велел отдать лесничим. Барона не зря хвалили за доброту — многие велели бы утопить породистого пса, но не подарили бы слугам.

— Отломи ножку, — велел Трикс. — И хлеба. Белого! Возможно, кто-то и заметил, что чудесно спасшийся юный со-герцог кормит своего оруженосца слишком уж хорошими кусками. Но вслух ничего сказано не было, и Трикс смог утолить голод.

Один раз барон Галан поднял тост, но не за Трикса или его погибших родителей, а за справедливость! В утешение себе Трикс решил, что тост все-таки про его спасение, но после этого загрустил. Ужин тянулся долго, хотя после жареных цыплят ни одной перемены блюд не последовало — детей увели няньки, а взрослые пили вино. Трикс с Иеном будто застряли посередке между детьми и взрослыми: их никто от стола не гнал, но и вино наливать перестали. Лишь когда Иен не удержался и громко зевнул, барон обратил на них внимание.

— Наши юные гости устали, — торжественно объявил он. — Лигар, сопроводи их в большую гостевую комнату!

Капитан баронской стражи кивнул своему господину (видимо, на вечерней пьянке церемонии были не в ходу) и обернулся к мальчикам. Иен с облегчением вскочил со стула, а Трикс наконец-то смог размять ноги. Стоять на одном месте куда утомительнее, чем идти.

— Благодарю, ваша светлость! — от еды и вина Иен расхрабрился и теперь играл роль юного со-герцога куда увереннее. — Перед сном я буду молить Господа вознаградить вас за гостеприимство!

Трикс помрачнел, но смолчал.

А вот Лигар, идущий за подростками к двери, пробормотал себе под нос:

— Бойко сказано… для безродного сироты.

Трикс украдкой поглядел на Лигара. Они уже вышли из пиршественной залы и шли по темному коридору. Лунный свет, неохотно льющийся в узкие окна-бойницы, позволял не натыкаться на стены. По-хорошему, стоило бы захватить с собой свечу, но слуги барона, похоже, привыкли обходиться без подобной роскоши.

Под ногами влажно хрустел тростник, которым посыпали пол. На взгляд Трикса, тростник давно требовалось сменить — ну какие с этим могут быть проблемы в замке, стоящем на берегу реки? Но барон то ли неумеренно экономил даже на осоке, то ли его совершенно не волновало, что там чавкает под сапогами: свежий зеленый тростник или мешанина из грязи и гнили.

— Вы меня узнали, сэр капитан стражи? — спросил Трикс.

— Я был помощником капитана в те дни, когда со-герцог Солье с семьей проезжал через замок, — велеречиво, но уклончиво ответил Лигар.

— Барон назвал меня оруженосцем для моей безопасности? Лигар наморщил изрезанное шрамами лицо:

— Быть может. Барон умен. Куда умнее, чем думают соседи… Он замолчал, явно не желая вдаваться в подробности.

Уже у дверей гостевой комнаты Лигар добавил:

— И куда беднее. Пять лет нас преследуют сплошные неудачи. Шайки разбойников спускаются с гор и грабят караваны, которым барон обещал защиту. Два мага, выясняя свои отношения, заваливают серебряный рудник и выжигают драгоценную сандаловую рощу. Засуха, наводнение, королевские сборщики налогов… Но барон умен.

Он легонько подтолкнул мальчишек к двери. Дождался, когда они войдут и глухо стукнет задвинутый засов, и лишь после этого ушел.

Первым делом Трикс нашарил на столе подсвечник и коробок спичек — экономия барона не простиралась так далеко, чтобы оставить гостей в полной темноте. С третьей попытки — дешевые спички ломались, шипели, истлевали вонючим серным дымом, но не хотели гореть — зажег свечи. Мрачно посмотрев на Иена, спросил:

— Могу ли я сидеть в присутствии вашего сиятельства?

Иен занервничал и воскликнул:

— А я-то что? Разве я напрашивался? Это все барон!

— Наследник со-герцога — я, — еще раз напомнил Трикс. — Знаешь, почему барон тебя Триксом назвал? Чтобы наемные убийцы, если они затаились среди челяди, убили тебя, а мной пренебрегли.

— Не хочу, чтобы меня убили! — завопил Иен. — Пусть пренебрегают!

— Дурак, это же великая честь — погибнуть за своего господина!

— Я совершенно не честолюбив! — Иен на всякий случай отошел подальше от двери.

— Что поделать, — Трикс пожал плечами. Посмотрев на кровать, сказал: — Наверное, разумно будет спать на лавке. А ты ляжешь на кровати. Вдруг в стене есть потайное отверстие, через которое в постель могут запустить гадюку. Или в потолке дырка, через которую льют расплавленную смолу на голову гостя… Ты чего такой бледный?

В дверь стукнули, и Иен из бледного мгновенно стал красным. Зашептал:

— Не открывай, Трикс! Пожалуйста!

Трикс на цыпочках подошел к двери. Прислушался. Осторожно спросил:

— Кто там?

— Тор Галан, — ответил ему строгий голос. — Открывай, Трикс.

Трикс посмотрел на оруженосца, развел руками и отодвинул засов.

Это действительно был барон. С пятисвечным канделябром в одной руке и бутылью в другой, красномордый от выпитого за ужином, но на удивление бодрый. Войдя, он немедленно закрыл за собой дверь, вручил канделябр и бутылку Иену, после чего крепко обнял Трикса. Тот только пискнул в могучих лапищах барона. Через секунду барон отстранил мальчика от себя, всмотрелся в лицо. Удовлетворенно кивнул:

— Узнаю, узнаю породу… Я рад, что ты спасся, парень.

Трикс облегченно вздохнул. Бросил на Иена гордый взгляд и сказал:

— Родители погибли… Подлый со-герцог Гриз…

— Знаю, знаю… — барон со вздохом присел за стол. Покосился на Иена, буркнул: — Чего встал, оруженосец? Налей вина господам!

Иен заметался в поисках чаш, а барон тем временем продолжил:

— Твой отец всегда был излишне романтичен, Трикс. Романтика — прекрасное качество, но только не в ущерб бдительности… А вот мать твоя меня удивила. Выпить яда, пронзить себя кинжалом и выброситься из окна! Что значит благородная кровь!

— Еще и кинжалом? — поразился Трикс. Иен, нашедший наконец-то две оловянные чаши, торопливо наливал в них вино.

— Ну, кинжалом она просто оцарапалась, — Галан поморщился. — Но все формальности Высокой Смерти соблюдены: три благородных способа использованы в должной последовательности. Уважаю. Я бы из окна не решился прыгнуть, высоты боюсь… Ну, Трикс, твое здоровье!

Они выпили вина, и даже Трикс с его невеликим опытом сразу почувствовал: содержимое этой бутылки гораздо лучше того, что наливали за общим столом.

— И что ты намерен делать, юноша? — барон вытер усы, с любопытством поглядел на Трикса.

— Я собирался просить помощи у наместника Дилонов, — сказал Трикс. — В неизмеримой благодарности я бы подарил Дилонам пограничные земли, бывшие предметом давнего спора…

Галан покивал. Вскользь заметил:

— Это, видать, те, что сегодня днем подлый герцог Гриз вернул Дилонам? Сообщив при этом, что лишь упрямство покойного соправителя мешало ему уладить пограничный спор раньше.

Трикс насупился. Потом упрямо мотнул головой:

— Я найду, что предложить Дилонам! Они благородные люди и воспротивятся произволу.

— Регент Хасс не слишком-то благороден. Жаден, умен, но не благороден, — Галан отпил еще вина. — А принцесса Тиана пока ничего не решает… впрочем, если планы регента выдать ее замуж за своего сына сбудутся, она никогда ничего не станет решать…

Барон достал из кармана камзола большое зеленое яблоко. Обтер рукавом, разломил на две части, одну половину вручил Триксу, сам захрустел второй.

— Что же мне делать? — спросил Трикс.

— А ничего, — ответил барон. — Никто из баронов не рискнет тебя поддержать. Хасс уже свое получил. До короля ты не доберешься. Да и не станет он лезть в мелкие свары через голову Хасса.

— Но вы же меня признали! — горько сказал Трикс. — Барон, все знают, что вы умный человек, и уважают ваши суждения.