Отчаяние и… надежда - Грэхем Линн. Страница 23

— Неужели?

— Конечно. А почему тебя это так удивляет? — осведомился Рауль.

— Ты просто хочешь самого лучшего для Луиса. Я все понимаю…

— Когда я решил, что ты сбежала, я даже не проверил, забрала ты сына или нет! — В голосе Рауля слышалось запоздалое удивление.

Полли же эти слова повергли в шок. Рауль первым делом подумал о ней? Неужели она сама по себе тоже что-то значит для него?

— Я не стану больше сбегать… если ты беспокоился об этом, — испытывая неловкость, произнесла Полли.

— Я смог простить тебе Вермонт. Твой поступок можно было оправдать. В клинике… Скажем, ты запаниковала. Это я тоже могу понять и простить. Но все это теперь в прошлом.

Полли посмотрела в лицо Раулю.

— Мне стоило определенного мужества прийти сюда…

— Но и для меня это не просто. — Рауль взял ее за руку, лежащую поверх простыни, и резко подтянул к себе.

У Полли перехватило дыхание, а Рауль уже заключил ее в свои объятия. Оказавшись со своим мужем лицом к лицу, Полли поедала глазами его высокие скулы, жесткую линию подбородка и чувственные губы, тонула в глубине мерцающих топазовых глаз. Тысячи бабочек затрепыхали крыльями в ее животе, сердце ускорило свой ритм, каждая клеточка напряглась в ожидании следующего движения Рауля.

Он неторопливо обвел указательным пальцем контур ее полных, приоткрытых в бессознательном приглашении губ. Томный вздох вырвался из ее горла, голубые глаза затуманились.

— Раньше я… я просто нервничала, — прошептала она.

Жар мужского тела передался Полли, дурманя ее, лишая здравого смысла.

— Поцелуй меня, — пробормотала она, сама не ожидая от себя такой смелости.

— Не искушай. Я хочу тебя до безумия, — хрипло прошептал Рауль. — И не смогу ограничиться поцелуями.

Полли затрепетала, прикрыла глаза, потянулась вверх и прижалась к его губам. Рауль замер, не отвергая, но и не отзываясь на поцелуй. Полли решила не отступать, она запустила пальцы в его роскошную черную шевелюру и притянула его голову к себе.

Открыв глаза, Полли поймала горящий страстью и желанием взор Рауля.

— Хочешь сказать «да»?

Потрясенная собственной смелостью, она не отвела взгляда и беспомощно кивнула. С легкой усмешкой Рауль склонил над ней черноволосую голову.

— Для меня это тоже будет впервые, — вкрадчиво прошептал он. — Я никогда не имел чести быть первым мужчиной у девственницы. Это делает тебя особенной и неповторимой.

— Не пойму, ты иронизируешь или говоришь серьезно, — напряженно пробормотала Полли.

— Только глупец станет иронизировать в свою первую брачную ночь, — прошептал Рауль, накрывая своими твердыми, горячими губами ее рот.

Поцелуй был непередаваемо эротичным. Рауль раздвинул ее губы и погрузил язык в сладостные глубины ее рта, безошибочно отыскивая самые трепетные уголки. Крепко вцепившись в его плечи, Полли вторила каждому движению мужского тела. Ее накрывали волны то дикой страсти, то сладостной истомы, заставляя содрогаться ставшее невесомым и податливым тело. Полли чувствовала, как нарастает страсть Рауля, которую выдавали сведенные от напряжения плечи и низкие стоны, исторгавшиеся из его груди. Наконец он оторвался от ее губ, поднял голову и окинул ее взглядом, полным бесстыдного, чувственного удовлетворения.

— Я же говорил, что ты сама придешь ко мне… Густые ресницы взметнулись вверх. Полли бросила на Рауля укоризненный взгляд, раздосадованная тем, что даже в такое мгновение он не удержался от колкости. Но Рауль, не дав ей опомниться, вновь припал к ее губам, пробуя, смакуя, легко касаясь языком самых чувствительных точек, пока из ее горла не исторгся хриплый стон удовольствия, а руки еще крепче не вцепились в его плечи.

Вновь оторвавшись от Полли, Рауль с улыбкой завоевателя поддел одним пальцем тоненькую бретельку ее ночной рубашки и мучительно медленным движением спустил ее с плеча, затем то же самое проделал со второй бретелькой.

— Я хочу видеть тебя всю, — хрипло выдохнул он. —Касаться тебя повсюду. Попробовать на вкус каждый дюйм твоей гладкой, шелковистой кожи, а затем погрузиться в тебя глубоко-глубоко, чтобы нельзя было понять, где заканчиваюсь я и начинаешься ты.

Полли покраснела — его бесстыдные слова привели ее в невероятное возбуждение. Она чувствовала дрожь во всем теле, грудь болезненно налилась, а внизу живота появилась мучительная пульсация. Страстное желание боролось в ней с природной застенчивостью, когда она, словно со стороны, наблюдала, как Рауль спускает ее рубашку все ниже и ниже, обнажая маленькие, крепкие груди с бесстыдно торчащими пиками напрягшихся розовых сосков.

— Рауль, пожалуйста… — простонала Полли, еще не осознавая, что желание и страсть победили.

— О мой Бог! Ты совершенна. — Взгляд искрящихся глаз жадно вбирал белизну ее обнаженной груди, разрумянившихся щек, затуманенных глаз.

Нетерпеливыми, но необычайно нежными и искусными руками Рауль спустил невесомый шелк на талию, а затем ниже — на бедра. Стоя на коленях перед распростертой на постели Полли, он окончательно освободил ее от ночной рубашки.

Не меняя положения, он стал легонько поглаживать ее бедра, пристально и бесстыдно разглядывая ее хрупкую, совершенную фигуру — высокую грудь, тонкую талию, округлость живота, стройные бедра… Его взгляд остановился на аккуратном островке темных завитков, венчающем средоточие ее женственности. Полли предприняла инстинктивную попытку прикрыться простыней, но Рауль предупредил ее намерение, перехватив ее руки за запястья и разведя их в стороны.

— Я слишком долго ждал того момента, когда увижу тебя обнаженной, распростертой на моей кровати в ожидании моих ласк. Я сделаю так, что тебе будет хорошо…

Тело Полли сотрясала лихорадочная дрожь, горячие волны возбуждения накрывали ее с головой, но она все же пробормотала:

— Самоуверен и амбициозен…

— …как всегда и во всем. Это в крови, ничего не поделаешь. — Рауль хрипло рассмеялся, проведя руками по ее ставшей невероятно чувствительной груди.

Полли вцепилась в его плечи, притягивая Рауля к себе еще ближе. Дразнящим жестом он обвел кончиком языка контур ее припухших губ. Полли застонала и приоткрыла рот, словно приветствуя властное вторжение.

Он целовал ее снова и снова, а искусные руки тем временем гладили ее тело. Рауль чуть приподнял Полли за ягодицы и крепко прижал к себе. Ее глаза широко раскрылись, когда она почувствовала давление его возбужденной плоти. Полли задвигалась под ним, желая скорее остановить пожар, бушующий в ее теле. Но Рауль был безжалостен. Не отрываясь от ее губ, большими пальцами рук он стал поглаживать и теребить напрягшиеся соски. Отпустив наконец ее измученные поцелуями губы, Рауль, на секунду отстранившись, стал покрывать поцелуями ее грудь.

Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. Ведомая опытным проводником, Полли погрузилась в водоворот чувственного наслаждения. Каждая новая ласка Рауля заставляла ее тело извиваться и выгибаться ему навстречу. Оно больше не принадлежало ей, у ее тела появился новый хозяин.

— Потише, потише, — с ласковой насмешкой прошептал Рауль. Ему даже пришлось применить силу, чтобы удержать ее конвульсивно содрогающееся тело. — Не спеши. Мы же не на гонках… У нас впереди уйма времени.

Полли издала протяжный, прерывающийся то ли стон, то ли вздох.

Рауль нежно потерся губами о ее губы.

Полли непроизвольно дернулась, когда Рауль развел в стороны ее бедра и начал ласкать там, где никто и никогда еще не касался ее. Когда искусные пальцы Рауля нащупали влажный, шелковистый бугорок и стали его нежно поглаживать, Полли перестала себя контролировать.

Наконец Рауль накрыл ее своим телом и одним толчком вошел в нее, прежде чем она успела испугаться. Внезапная резкая боль заставила Полли вскрикнуть, но уже через несколько секунд боль ушла под напором непередаваемого чувственного удовольствия. Однако Рауль застыл и с тревогой посмотрел ей в глаза.

— Я надеялся, что тебе не будет больно, — виновато произнес он.