Папирус любви (СИ) - Красников Андрей Андреевич. Страница 5

Само собой, ничего из этого не вышло.

По щекам оказавшейся в неприятном положении библиотекарши покатились крупные злые слезы. Стоять голышом перед этой сволочью... отвратительно...

– Смотрю, до тебя кое-что начинает доходить, – невозмутимо отметил Рамон. – Так приятно видеть искреннее чистосердечное раскаяние. Этим можно любоваться вечно.

Катя попыталась прожечь издевавшегося над ней мужчину взглядом, но ее магические таланты не являлись хоть сколько-нибудь выдающимися и затея с треском провалилась.

– Впрочем, что-то мне подсказывает, что раскаяние пока еще недостаточно сильно, – прозорливо отметил волшебник. – Поэтому, думаю, мы избавим тебя от всего этого ненужного хлама. Для начала.

На глазах у беспомощно замершей девушки он поднял валявшуюся на полу одежду, брезгливо кинул ее в свою чашу, а затем щелкнул пальцами. Секунду спустя маленькая кучка вещей полыхнула жарким пламенем и невеликое имущество студентки рассыпалось прахом. Туфельки, сумочка с телефоном, блузка...

От возмущения она даже перестала плакать. Вот так, в один момент, лишиться всего... и как теперь идти обратно? Голой, под жадными и похотливыми взглядами собравшихся на улице мужиков?!

Ее кожа покрылась мурашками при одной мысли о таком позоре. А глаза с ненавистью уставились на мага, обещая ему вечные страдания и кошмарную смерть.

– Интересный эффект, – невозмутимо заметил Рамон, подходя ближе и безо всякого стеснения трогая рукой напряженные плечи девушки. – Знаешь, благородная госпожа, если обычную тощую курицу ощипать, она примерно вот так же будет выглядеть.

Наполненный ядом тонкого сарказма гордый и уничижительный ответ Кате пришлось оставить при себе – маг пока что не собирался слушать свою жертву.

Душу студентки наполнило гнусное ощущение полной беспомощности. Но еще более неприятными оказались прикосновения чужой руки, начавшей бесцеремонно гулять по ее телу. Спина, живот, грудь...

На груди конечность остановилась и аккуратно сжалась, придавив пальцами мгновенно затвердевший сосок. Седой извращенец довольно хмыкнул, а его юная добыча почувствовала, что стремительно краснеет с головы до пят.

Внизу живота предательски потеплело.

– Что же, – хмыкнул волшебник, отпуская ее и отходя на пару шагов. – Думаю, настало время для еще одного небольшого урока. Подойди-ка к столу, благородная госпожа.

Тело девушка услужливо двинулось вперед, а она сама на всякий случай пустила лишнюю слезу, боясь даже подумать о том, на что еще может оказаться способен поганый извращенец.

Неизвестность пугала, но она не продлилась слишком долго. Самые страшные ожидания Кати начали обретать плоть – рассевшийся в уютном кресле Рамон принялся руководить своей жертвой, заставляя ее принять положение, максимально удобное для...

“О боже, нет!”

Она снова попыталась как-то сбросить магический контроль, но силы все еще были неравны.

– Подойди вплотную... обопрись руками... наклонись... расставь ноги... шире... руки дальше... сильнее наклонись... теперь встань на цыпочки...

Постепенно Катя оказалась в самой унизительной и покорной позе из всех возможных в данной ситуации. А после того как она выполнила финальное распоряжение, ее беззащитная попка тут же напряглась, приобретя при этом максимально аппетитный и соблазнительный вид.

Сил на бессмысленное сопротивление уже не оставалось.

“Все... почему это происходит именно со мной...”

Маг встал с кресла и подошел к столу. Довольно улыбнулся, затем опустил руку на спину девушке. Медленно провел ладонью от шеи до копчика, вызвав в замершем теле настоящую бурю страстей. А затем принялся расстегивать пояс.

На стол пролилась очередная порция горьких и безнадежных слез.

– Основная проблема загранников состоит в том, что они не понимают своей истинной роли в нашем мире, – назидательно произнес оказавшийся у Кати за спиной волшебник. – Как я уже говорил, обычно все исправляется продажей в рабство, но ты этой участи, к сожалению, избежала... и сразу же начала скандалить. Так что мне придется заняться твоим воспитанием.

Сразу после завершения проникновенного монолога раздался тихий свист и замершая в тревожном ожидании пятая точка студентки ощутила обжигающий удар широкого кожаного ремня.

Слезы мгновенно высохли. В груди вспыхнула ярость к поднявшему на нее руку...

Новый хлесткий шлепок. На этот раз ремень буквально обвил упругие ягодицы, принеся с собой непередаваемую гамму ощущений.

“Ах, ты, жалкий...”

Следующий удар. Еще один. Еще...

Спустя несколько минут Катя могла думать только о том, чтобы каким-нибудь образом остановить порку. Любой ценой, даже...

Она почувствовала, что к огню, терзающему ее многострадальную попу, примешивается жар, накапливающийся между ног. Абсурдность происходящего снова заставила ее заплакать – уже не от боли, а от бессилия и злости на собственное вероломное тело.

“Черт... черт! Пожалуйста, хватит!”

Маг остановился только минут через пять. Довольно посмотрел на дело рук своих, затем обошел стол и уставился в наполненные слезами глаза жертвы.

– Сейчас я тебя отпущу. Предлагаю очень хорошо подумать, прежде чем сказать хоть слово. Теперь можешь делать, что хочешь.

Обретя долгожданную свободу, студентка выпрямилась, прижала ладошки к пострадавшему месту, а затем неожиданно даже для самой себя отчаянно разревелась, со злостью глядя на унизившего ее волшебника и громко хлюпая носом.

Перформанс не удался. Равнодушно отвернувшись от своей гостьи, седой извращенец взял щепотку оставшегося после сожжения ее вещей пепла, что-то прошептал, а потом звонко щелкнул пальцами.

Вниз хлопнулась точная копия только что сгоревшей одежды. Целыми и невредимыми оказались даже очки.

Катя, на время позабыв о своих бедах, уставилась на стол неверящим взглядом.

– Чего вылупилась, одевайся, – фыркнул Рамон. – Или понравилось голышом гулять?

Гордая путешественница между мирами была вынуждена поднять только что созданное магом белье и во второй раз за день примерить на себя роль стриптизерши-неудачницы. Сначала процесс шел в штатном режиме, но с юбкой возникла неожиданная проблема – принявшая на себя удары ремня и слегка опухшая из-за этого часть тела попросту не желала влезать в узкое облачение.

Девушка шипела от боли, краснела от смущения, но никак не могла одеться до конца.

– Ладно уж, вылечу. Ну-ка, развернись.

Проглотив крутящиеся на языке слова, Катя с опаской повиновалась и тут же вздрогнула, ощутив у себя на попе чужие ладони. Очередная порция позора...

Впрочем, уже через несколько мгновений боль стихла, а по коже начало разливаться приятное обволакивающее тепло. В какой-то момент времени недавняя жертва бесчеловечных репрессий не смогла сдержать легкого стона удовольствия и даже немного прогнулась, стараясь плотнее прижаться к источнику исцеления. Но затем осознала, что делает, в очередной раз покраснела и отдернулась обратно.

– Да не елозь ты, – раздраженно произнес маг. – Чуть-чуть осталось.

Спустя еще минуту сеанс лечения закончился, юбка устроилась на привычном месте, а волшебник отошел в сторону, больше не обращая на свою гостью никакого внимания.

Видя такое равнодушие, библиотекарша откровенно растерялась. Порка начисто отшибла у нее желание ругаться и качать права, но мирно разговаривать с только что унижавшим ее козлом все равно не хотелось. А чем еще здесь можно было заняться, девушка не совсем понимала.

– Что стоишь, как на карауле? Садись, – предложил маг, звеня какими-то склянками. – И говори, что хочешь узнать. Если не дура, конечно.

Катя осторожно присела на ближайший стул, с радостью отметив тот факт, что подвергнувшееся экзекуции место совершенно перестало болеть. Все же здешняя магия способна творить чудеса...

Пожалуй, она действительно будет дурой, если не узнает ничего об этом мире.

– Можно как-то стать волшебницей?

Рамон в очередной раз презрительно фыркнул. Затем выудил из своих вещей бутылку вина и вернулся к столу, непринужденно опустившись на стул рядом с мгновенно насторожившейся собеседницей.