Шотландские народные сказки и предания - Автор неизвестен. Страница 13

Принц выслушал эти слова, и сердце у него упало. Однако наутро он встал рано, пошел в хлев и принялся за работу, хоть и видел, что ее не закончить. Но как только великан вышел из дому и скрылся за горами, младшая его дочь прибежала к принцу и стала его утешать.

— Не горюй! — говорит. — Я же тебе сказала, что все будет хорошо. И не тревожься! Приляг вон там за дверью, под тенистым деревом и спи себе.

Принц послушался. Лег под тенистым деревом и, хоть и был неспокоен, крепко заснул. Проснулся он уже в сумерках. Посмотрел — девушки и след простыл. Но хлев был вычищен, да так хорошо, что покати по нему золотое яблоко — и оно из конца в конец прокатится, ни за что не зацепится.

Немного погодя великан вернулся, увидел, что принц выполнил первое его поручение, и в досаде нахмурил свои рыжие лохматые брови.

— Как тебе это удалось, не знаю, — говорит. — Но раз дело сделано, придется мне задать тебе вторую задачу. — И он приказал принцу: — завтра покрой этот хлев кровлей из птичьих перьев. Все они должны быть разных цветов — так, чтобы даже двух одинаковых не было. На это уйдет тысяча тысяч разных птиц. А не сумеешь, я, как вернусь, вволю попью твоей кровушки.

Наутро солнце взошло рано, а принц еще раньше взял лук и стрелы и отправился на торфяные болота, чтобы настрелять птиц и набрать перьев для кровли. Но он не надеялся на удачу. Да ему и не повезло — к полудню он подстрелил только двух черных дроздов, но перья у них были одинакового цвета. И вдруг к нему подошла младшая дочь пеликана и говорит:

— Не горюй! Я же тебе говорила, что все будет хорошо. И не тревожься. Приляг вон там, на душистый вереск и спи себе.

Принц послушался, хоть и подумал, что как проснется он, так ему и конец придет. Он лег на вереск и заснул крепким сном. Когда он проснулся, сумерки уже спускались на болото, а великановой дочери и след простыл. Тогда принц вернулся домой к прямо диву дался, увидев, что хлев уже покрыт кровлей из птичьих перьев. Тысяча тысяч разных перьев сверкало там, отливая всеми цветами радуги. Тысяча тысяч разных птиц ушло на эту кровлю.

Великан увидел, что и второе его поручение выполнено, и разгневался пуще прежнего.

— Как ты сделал это, не знаю, — сказал он. — Но раз уж дело сделано, придется задать тебе третью задачу. Завтра принеси мне к обеду пять сорочьих яиц, что лежат в гнезде на верхушке ели у озера. Принесешь, я в тот же вечер задам пышный свадебный пир.

Наутро принц пошел к озеру, когда предрассветный туман еще лежал на воде. Ель была такая могучая, что верхние ее ветви упирались в облака. Высоко-высоко на этих ветвях виднелся маленький комочек — сорочье гнездо. От земли до нижних ветвей ели было футов пятьсот.

Как ни старался принц забраться на дерево по стволу — не смог. Только выбился из сил да ободрал себе руки о шершавую кору. В полдень он все еще стоял на земле под деревом и в отчаянии глядел на свои окровавленные ладони, как вдруг к нему подбежала младшая дочь великана. Но на этот раз она не велела принцу ложиться спать.

Она один за другим обломала свои пальчики и понатыкала их в щели на стволе дерева, так, чтобы принцу было за что ухватиться руками и на что ступить ногой. И вот принц начал карабкаться на ель — быстро, как только мог. Наконец добрался до самой верхушки и стал на тонкий гибкий сук. А сук прогнулся под его тяжестью — вот-вот переломится. Но принц уже протянул руку к сорочьему гнезду.

— Ох, скорей, скорей! — крикнула ему снизу дочь пеликана. — Отец домой идет! Его дыхание мне спину жжет!

Принц быстро схватил гнездо и поспешил спуститься на землю с пятью сорочьими яйцами, целыми и невредимыми. По дороге он вынимал из щелей пальчики девушки, но так торопился, что позабыл на верхушке дерева мизинчик с ее левой руки.

— Ну, теперь скорей снеси яйца моему отцу, — сказала дочь пеликана. — И нынче же вечером я стану твоей женой, если только ты сумеешь узнать меня. Отец прикажет мне и сестрам одеться одинаково и закрыть лицо плотными покрывалами. И вот когда свадебный пир кончится, отец скажет тебе: «Ступай к своей жене, королевский сын!» А ты выбери из нас троих ту, что без мизинчика на левой руке.

Принц обрадовался, что все три дела уже сделаны, и поспешил отнести великану пять сорочьих яиц. Увидел их великан и пришел в страшную ярость, но постарался ее скрыть и велел готовиться к пышному свадебному пиру. А принцу сказал:

— Нынче вечером получишь, чего желал. Если только… — и он хитро ухмыльнулся в свою рыжую бороду, — если только ты узнаешь свою невесту.

И вот когда в зале отпировали и блюда с мясом были опорожнены, а сосуды, полные эля, осушены, великан повел принца в небольшую комнату, где их ждали все три великановы дочери. Они были одеты совершенно одинаково в длинные платья из белоснежной шерстяной ткани, а лица их были закрыты плотными покрывалами, так что рассмотреть их было невозможно.

— Ну, королевский сын, теперь подойди к своей жене, — сказал великан.

Принц подошел к трем девушкам и, не колеблясь, стал рядом с той, у которой не было мизинца на левой руке. Тут великан увидел, что все его козни не привели ни к чему — принц добился-таки его младшей дочери. И великан так разгневался, как еще никогда не гневался. Но пока что делать было нечего. Пришлось ему позволить молодым удалиться в брачный покой.

Как только принц и дочь великана остались одни, она сказала:

— Смотри не засни, а не то погибнешь! Надо нам бежать, пока отец тебя не убил.

И вот она взяла яблоко и разрезала его на девять ломтиков. Два ломтика она положила в изголовье кровати, два — в ногах. Потом вывела принца из дома и положила два ломтика яблока у первой двери и два у второй. Последний ломтик она оставила за воротами, что вели во двор. Затеи молодые пошли в конюшню, сняли путы с молодой сивой кобылицы, сели на нее верхом и помчались прочь на крыльях ветра.

А великан думал, что молодые все еще в брачном покое. Немного погодя он крикнул им:

— Вы спите?

И два ломтика яблока, что лежали в изголовье кровати, ответили:

— Нет еще!

Великану не терпелось, чтобы молодые поскорее заснули, — тогда он пошел бы в их спальню к убил бы принца. И вот он опять крикнул:

— Вы спите?

И два ломтика в ногах кровати ответили:

— Нет еще!

В третий раз великану ответили те два ломтика, что лежали у первой двери, а в четвертый раз — те, что лежали у второй. Тут великан заподозрил неладное и нахмурился.

— Должно быть, вы сбежать хотите, — сказал он.

Наконец он в пятый раз спросил:

— Вы спите? — и ломтик яблока, что остался за воротами. ответил:

— Нет еще! — но голосок у него был такой тихий, что великан сразу обо всем догадался. Он вскочил на ноги и заревел:

— Вы сбежали!

Тут он ринулся вон из дома, в страшном гневе на дочь за то, что она его обманула, и погнался за беглецами. А те все летели вперед на сивой кобылице.

Наутро, чуть забрезжило, дочь великана сказала мужу:

— Слышишь, как земля дрожит? Это отец нас нагоняет — его дыхание мне спину жжет.

— Ох! Что же нам делать? — вскричал принц. — Как нам от него спастись?

— Сунь руку в ухо сивой кобылице, — сказала дочь великана, — и что найдешь там, то брось назад, да так, чтобы это упало поперек дороги отцу.

Принц сунул пальцы в ухо сивой кобылице и вынул оттуда сучок с колючками. Он бросил сучок назад через плечо, и на дороге выросли и разрослись на двадцать миль заросли терновника, такие густые, что даже маленький зверек ласка и тот не мог бы пробраться сквозь эту непроходимую чащу.

Как увидел великан преграду на своем пути, выругался страшным ругательством.

— Все равно нагоню! — зарычал он и быстро повернул домой, чтобы взять свой острый топор и нож, каким сучья обрезают.

Вскоре он вернулся и быстро прорубил себе дорогу в чаще. И вот в полдень, когда солнце высоко стояло на небе, дочь великана снова крикнула мужу:

— Отец нагоняет! Его дыхание мне спину жжет!