Меч Чёрного Рыцаря - Бакли Майкл. Страница 7

Сабрина закрыла дневник и посмотрела на настенные часы. Оказывается, она просидела над записями почти три часа и даже не заметила, как подкрался сон. Она вдруг обратила внимание на одно странное обстоятельство, которое, правда, вряд ли помогло бы ей в поисках: она обнаружила, что из дневника ее прапрапрадедушки Сполдинга были вырваны страницы, причем большинство как раз из последних его записей.

Глаза стали слипаться. Сабрина даже успела подумать, как хорошо было бы прикрыть их на минутку-другую. Но едва она сомкнула глаза, положив голову на обеденный стол, как кто-то сказал: «Пора просыпаться!»

Сабрина рывком выпрямилась на стуле и огляделась. На другом конце стола сидела девочка в красном плаще. Рядом с ней устроился Бармаглот. Он так шумно сопел, что через всю комнату до Сабрины доносилось его жаркое дыхание. Эти двое возились с грязным чайным сервизом, который почему-то стоял на столе.

Девочка налила в две чашки густую, вязкую жидкость и одну чашку поставила перед чудовищем. Оно лязгнуло зубами, и липкая, клейкая слюна потекла у него изо рта.

— Давай и тебе налью, — сказала девочка, обращаясь к Сабрине.

Она налила третью чашку и подтолкнула ее в сторону Сабрины. Черная жидкость в ней булькала и пузырилась.

— Как ты сюда попала? — спросила Сабрина. Девочка лишь хихикнула.

Вдруг из ниоткуда материализовались родители Сабрины — Генри и Вероника. Они сидели за столом рядом с дочерью. У них был страшно озабоченный вид, как будто они ужасно боялись чего-то.

— Сабрина, ты должна нас спасти, — сказал отец.

— Одна надежда на тебя, — заплакала мама.

— Но я же просто маленькая девочка, — запротестовала Сабрина.

И тут комнату заполнил пронзительный плач ребенка.

— Ты разбудила младенца! — завопила девочка в плаще.

Бармаглот резко отшвырнул от себя стол, так что чайный сервиз полетел на пол, и рванулся вперед. Его огромные когти впились в шею Сабрины… и она проснулась.

Бармаглот, девочка в красном плаще, родители — всё мгновенно исчезло. Сабрина с минуту сидела неподвижно, пытаясь успокоить дыхание.

Она бросила взгляд на дневники, лежавшие на столе, и заметила, что дедушкин дневник раскрыт на какой-то странице. В самом низу было что-то написано, только так мелко, что ей пришлось изо всех сил напрячь зрение, чтобы прочитать:

У Сабрины даже сердце зашлось, едва она увидела последнюю строчку. Маленькая девочка в плаще, которая захватила родителей Сабрины, — это же Красная Шапочка! Теперь, когда дневник лежал прямо перед ней, Сабрина кляла себя почем зря: как же она раньше-то не догадалась?!Да, но только как же она могла об этом догадаться? Сказку она читала много раз, и Красная Шапочка вроде бы относилась к хорошим, добрым героям.

Она не была плохой или злой, она сама была жертвой. Но зачем ей в таком случае красть Генри и Веронику Гримм?

И вдруг Сабрина поняла нечто важное: комнаты, которые она видела в заброшенном здании, куда они с Паком попали благодаря волшебной спичке, — это же больничные палаты. Там и был приют для душевнобольных Феррипорт-Лэндинга.

Она вскочила и бросилась через весь дом вверх по лестнице, а потом по коридору к бабушкиной комнате. Она очень постаралась открыть дверь так, чтобы та не заскрипела, и увидела, что ее сестра спит на одной кровати с бабушкой. Сабрина осторожно подошла к Дафне и потихоньку разбудила ее.

— Что случилось? — сонно прошептала Дафна, протирая глаза.

— Ты ведь разозлилась на меня, что я не взяла тебя с собой, когда отправилась за мамой и папой, верно? — спросила Сабрина.

Сестра кивнула.

— Тогда вставай. Пора приниматься за дело.

3

— Но ты же обещала бабушке, что больше не пойдешь туда! — сказала Дафна, пока они бежали по коридору.

— Нет, это не я, а тыей обещала, — возразила Сабрина.

Тогда малышка загородила ей дорогу и демонстративно скрестила руки на груди.

— Я тебя никуда не пущу!

— Но я точно знаю, кто украл наших родителей, — сказала Сабрина.

— Кто? — спросила Дафна.

— Красная Шапочка.

— Не может быть! — ахнула Дафна.

— Можешь считать, что я сошла с ума, но это правда, — выпалила Сабрина. — Там, где я обнаружила маму с папой, раньше была больница для тех, у кого «не все дома», — для сумасшедших. Красная Шапочка, оказывается, была там на учете. Мне обязательно надо снова попасть в то место. Вдруг, несмотря на пожар, сохранились какие-то улики? Вдруг, мы сможем понять, куда эта идиотка могла упрятать наших родителей? — И Сабрина, обойдя сестру, как ни в чем не бывало двинулась дальше.

Дафна кинулась за ней.

— Ну давай подождем до утра. Вдруг удастся убедить бабушку, чтобы и она с нами поехала, — пролепетала девочка.

— Не надо ее во всё это впутывать, — отмахнулась Сабрина. — У нее сейчас траур, она горюет по мистеру Канису, и вообще неизвестно, когда еще бабушка сможет нам чем-то помочь. Сейчас нельзя медлить, ведь Красная Шапочка запрячет маму с папой куда-нибудь еще дальше. И так уже три дня прошло, а это значит, что у нее три дня форы.

— Но ведь…

— Слушай, Дафна! — перебила Сабрина сестру. — Я обязательно верну маму с папой. Вместе с тобой или без тебя, но я это сделаю! Если бы наших родителей не похитили, не было бы ничего этого… ну, того, что мы узнали за эти полтора года, — ни сиротского приюта, ни опекунов, вообще ничего… Мы бы жили дома с родителями, целые и невредимые. Ведь как только удастся их вернуть, всё изменится к лучшему и станет как было…

— А вдруг там опять этот Бармаглот?

— С ним я как-нибудь справлюсь, — ответила сестре Сабрина, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно увереннее. — Если он вообще появится…

Но на лице Дафны было написано сомнение. По-видимому, голос Сабрины был недостаточно уверенным. Не таким, как она надеялась.

— Тогда надо взять с собой Пака! — твердо сказала Дафна.

— Ни за что! — отрезала Сабрина.

Она до того злилась на этого негодника, что казалось, прямо лопнет от гнева.

— Да-да-да, — закивала Дафна. — Раз уж ты решилась нарушить обещание, которое дала бабушке, придется тебе разрешить ему отправиться вместе с нами.

— Я лучше одна всё сделаю, — вспыхнула Сабрина.

— А я тогда закричу на весь дом и разбужу бабушку.

— Не закричишь!

— Спорим, закричу?

— Очень мне надо с тобой спорить, — проворчала Сабрина и… направилась к двери в конце коридора.

На двери было что-то намалевано, вроде бы похоже на крокодила, но на самом деле это была корявая надпись от руки: «НАРУШИТЕЛЕЙ СЪИДЯТ». Не обращая внимания на предупреждение, Сабрина повернула круглую ручку и дернула сестру за руку, чтобы войти вместе.

Комната Пака была воплощением мечты любого мальчишки. Правда, комнатой ее вообще-то трудно было назвать. Единственное, что в ней напоминало комнату, — это дверь, открывавшаяся из коридора. Над головой вместо потолка раскинулось ночное небо, на котором перемигивались тысячи звезд, отражавшихся в лагуне. Над водной гладью по рельсам неслись вагончики «американских горок», а на песчаной полоске пляжа стоял огромный фургон с мороженым. Справа от фургона был устроен боксерский ринг, где мирно посапывал кенгуру в спортивных трусах и боксерских перчатках. Сабрина заметила в комнате новшество: механического быка, заляпанного сырыми яйцами; вокруг валялась яичная скорлупа и пустые картонные упаковки.