Окоцвет - Бердник Олесь Павлович. Страница 5

— Вспомнил, — сказал, наконец. Слава. — Хорошую сказку могу рассказать. О спящей царевне. Начинать?

— Начинай! — кивнула старуха. — Только подожди минутку. Нанти!

Мальчик оглянулся. Значит, тут, кроме старухи, есть кто-то ещё? Она не одинокая?

Из-за цветка выскочил вдруг перламутрово-голубой клубочек огня, упал на пол, покатился по зелёному коврику к старухе, вспрыгнул к ней на колени и остановился, ласково мурлыча.

— Что это? — шёпотом спросил мальчик.

— Моя дочка…

— А почему она такая?

— Какая?

— Не похожа на человека.

— Не спрашивай теперь ничего. Может, будешь знать о ней очень много. Слышишь? Но имей терпение. Всё остальное зависит от тебя…

— От меня? — недоверчиво переспросил Слава.

— Да! Нанти! Хочешь ли ты послушать сказку о спящей царевне? Взгляни на этого мальчика. Веришь ли ты ему, видишь ли его сердце?

Огненный клубочек радостно замигал. Слава почувствовал, как под сердцем у него что-то затеплилось. Что это с ним? Почему старуха обращается к клубочку, будто это и в самом деле живое существо? А, может, так оно и есть?

— Нанти хочет слушать, сынок. Мы ждём… Мальчик волнуется, но рассказ течёт плавно, свободно. Он хорошо запомнил сказку, потому что не раз чувствовал себя героем-рыцарем, который ищет свою царевну в лесных дебрях.

Так уж заведено издревле — чтобы найти свою суженую, надо пустить стрелу в широкий свет. Куда она полетит, туда и путь держать.

Стрелы летят, падают. И идут за своей судьбой братья. Старшие приводят в дом купеческих да боярских дочерей. Родители устраивают шумную свадьбу. И только самый младший брат не возвращается. Его стрела залетела в густой заколдованный лес. Он ищет дорогу среди буйных кустов, под толстыми вековыми деревьями. Ему преграждает путь дракон — он побеждает его, страшилища пугают рыцаря — он не сдаётся. Наконец юноша попадает в страну, где все спят. Спят звери, деревья, цветы, огонь и дым над ним. Остановилось время, замерла вода в реках и родниках. И чувствует рыцарь, что и он заснёт навеки, если не убежит из проклятого леса. И появляется у него такая мысль, да вспоминает он, что где-то там должна быть его суженая. Он ведь ещё не нашёл стрелы! Надо отыскать её, потому что стыдно возвращаться с пустыми руками!

На пути встречается ему избушка на курьих ножках, а в ней баба-яга…

Она рассказывает рыцарю, что край этот зачарован чёрным колдуном. Посреди леса, во дворце, лежит спящая уже много веков царевна. Она не захотела стать женой колдуна, и он так жестоко отомстил ей. Никто не может освободить царевну и её царство от злых чар, только рыцарь, суженый, который не побоится встретиться в бою лицом к лицу с врагом.

Рыцарь рвётся вперёд, но баба-яга ведёт его к огненному озеру, приказывает прыгать в пылающую воду.

Прыгнул юный рыцарь в озеро, нырнул в пламя, вынырнул прекрасным и сильным. Попрощался со старухой, поблагодарил её за помощь великую.

Так добрался он до дворца. Видит: люди стоят, лежат — кто где — и все спят. А во дворце на хрустальном возвышении — царевна. Белолицая, чернобровая, а на голове у неё веночек из цветов, и русая коса покоится на груди. И одета эта красавица в платье вышитое, а узоры на нём как живые. Глядь, а возле царевны стрела торчит, та, что рыцарь послал в белый свет.

Обрадовался юноша. Вот где его суженая! Краше во всём свете не найдёшь!

Но преградил путь рыцарю чёрный колдун. Собрался убить или усыпить героя. Не побоялся юноша. Схватил стрелу, положил на тетиву, натянул. Зазвенела стрела, упал лютый враг.

Тогда подошёл рыцарь к царевне и поцеловал её. И сразу же воскресло всё вокруг — деревья, звери, тучки, огонь. И поднялась царевна, увидела своего суженого, обрадовалась…

Глаза у старухи улыбаются, а возле губ скорбная чёрточка. Она слушает сказку тревожно, настороженно; притаился на её колене голубой клубочек.

— Ты слыхала, Нанти? Ты принимаешь сказку? Слава удивился. Что она говорит? Разве сказку можно принять или не принять? Послушала, вот и всё…

— Именно эту сказку мне и хотелось услыхать от тебя, мальчик, — сказала старуха, — Ты тот, кого мы ждали…

— Не понимаю…

— Я же сказала — подожди. Имей терпение…

Клубочек соскочил со старухиного колена, взлетел над головой Славы, коснулся его виска. Мальчик отшатнулся, почувствовав горячее прикосновение. Старуха улыбнулась.

— Это Нанти благодарит тебя. Очень хорошая сказка. Смысл её глубже, чем думает твоя бабушка. Когда-нибудь поймёшь её до конца. А теперь — пора. Тебе нужно домой…

Снова ничего нельзя понять. Какая-то тайна. И он, Слава, связан с ней.

Слипаются глаза. Вот так лечь бы на зелёный ковёр да и заснуть. Хорошо, уютно. Огненный клубочек лёг бы рядом и ворковал колыбельную песенку…

— Я заблужусь ночью, — пробормотал Слава. — Тут очень темно, густой лес…

— Не заблудишься, — успокоила старуха. — Только на прощанье одно условие…

— Какое? — удивился мальчик.

— Очень серьёзное. — Старуха нагнулась над Славой, тёмно-синие прекрасные глаза её заглянули прямо в душу. — Ты никому пока что не скажешь обо мне и Нанти…

— А почему?

— Так надо, мальчик. Всего нельзя сказать, пока кое-что не раскроется…

— А мы увидимся? — с надеждой спросил мальчик.

— Не знаю.

— А прийти можно?

— Спрашивай не у меня…

— А у кого же?

— Прощай, мальчик, — сказала старуха, не отвечая на вопрос. — Закрой глаза.

Он покорно выполнил её приказание. Что-то зашумело, пахнуло холодом. Где-то залаяли собаки.

Слава раскрыл глаза, удивился.

Впереди виднелся плетень, перелаз, большие головки подсолнухов, а немного дальше — за развесистой акацией — светились окна отцовской хаты.

Из хаты доносился шум, около сарая приветливо повизгивал пёс Каштан. Как же это? В одно мгновение он перенёсся из Чёртовой долины в село? А, может, почудилось? Закружило, поводило его по Карани… Рассказать Максиму Ивановичу? Нельзя… Сон или не сон, а он дал слово волшебной старухе, что не расскажет никому. И это слово он сдержит. Даже в снах нужно быть честным. А в Чёртову долину он снова наведается. Как она сказала? «Спрашивай не у меня»? А у кого же? Наверное, у своего сердца… Он хочет, очень хочет снова туда, — значит, пойдёт… Не забыть ему огненного клубочка, милой избушки, приветливой древней старушки с молодыми ласковыми глазами…

Сегодня — спать, а завтра надо идти в школу, давать отчёт Максиму Ивановичу…

СОМНЕНИЯ

Не успел Слава перешагнуть перелаз, как к нему из-за деревьев бросились Фри и Лина. Девочка теребила его за руку, ласково заглядывала в лицо, притворно сердилась.

— Я так переживала за тебя, так переживала! И родители твои волнуются! И бабушка Соломия…

— Уже успели разболтать! — буркнул Слава.

— А как же! — Фри хихикнул. Ему было неудобно, он хотел оправдаться. — Ведь мы хотели, как лучше!

— Чтобы было лучше, не надо бросать товарища в лесу!

— Мы не бросали, — капризно сказала Лина. — Это ты нас бросил. Убежал куда глаза глядят, в заросли, а мы потом блуждали по всей Карани…

— Я же ещё и виноват! — удивился Слава.

— А кто же? Ты знаешь лес, а я не знаю. Ну, да ладно! Я уже не сержусь. Ты что-нибудь нашел?

— А что?

— Максим Иванович ждёт! До двенадцати ждать будет! А кое-кто уже возвратился. Ждут нас. Ну, так как же — видел что-нибудь? Или нет?

— Может, видел… а, может, и нет, — загадочно сказал Слава, направляясь к школе.

Учителя они застали в обсерватории возле телескопа. Купол был раздвинут, над головой, густо усеянное звёздами, светилось огненное небо. Максим Иванович, услыхав шаги ребят, отвёл взгляд от окуляра, увидел Славу и его друзей и приветливо кивнул. Поднялся со стула и застучал костылём навстречу.

— Ну как? Может, хоть ты что-нибудь видел? Остальные уже вернулись, нигде никакого признака! Есть какая-нибудь яма?

— Нет ямы, — сказал Слава, чувствуя облегчение. Ему было страшно лгать учителю, уж лучше отвечать на его вопросы. — Ни большой, ни маленькой ямы я не видел…