Сибирские сказки - Автор неизвестен. Страница 38

Не спал и чёрный гусь, он думал:

«Как же так? Ведь мне верили, меня любили, меня хвалили. А вот встретились эти белые великаны, гуси забыли, отшатнулись от меня, как от безумца…»

Из глаз его слёзы падали.

На рассвете сторожевой гусь тревожно загоготал.

Все гуси с земли взлетели. Лишь чёрный гусь сидел неподвижно.

Гуси долго кружились над озером, но куда лететь, никто не знал.

Стая спустилась вновь к озеру. Чёрного гуся не нашли. Поднялся гусь с подпалённой спиной, мрачно сказал:

— Разве может серый гусь жить, если небо победили огромные белые птицы. Смерть пришла серым гусям!

Гуси спрятали головы под крылья, собрались умирать…

— Нет! — раздался смелый голос.

Все гуси встрепенулись, смотрят: поднялся белогрудый гусь, изогнув по-лебединому шею, на кочку высокую взобрался:

— Белые птицы могут спорить с молнией, побеждать бурю! Почему мы, гуси, должны умирать? У каждого свои крылья, своё счастье, своя дорога в синем небе! Вперёд, гуси! На юг!

Гуси весело загоготали. Перед отлётом отыскался и чёрный гусь.

Около болотной кочки лежал он совершенно голый. Ветер разносил его чёрные перья и пух. С той поры и перевелись на земле чёрные гуси.

Асаткан

Жила в горах красивая девушка. Было у неё много оленей. Вот стал её в жёны звать чёрт — авахи. Девушка отвечает:

— Пригони, не сходя с места, всех моих оленей. Тогда я к тебе приду.

Стал авахи кричать, свистать. Поднялся ветер. Олени испугались бури. Прибежали в стойбище. Авахи говорит:

— Асаткан, Асаткан, я оленей пригнал. Кочуй ты ко мне. Асаткан села на самого большого, лучшего оленя. Отвечает она авахи:

— Еду, еду к тебе.

А сама на олене мимо чума авахи промчалась. Точно птица пролетела.

Авахи зовёт из чума:

— Асаткан, Асаткан, иди скорее. Обед остынет. А вместо Асаткан верховой олень отвечает:

— Ставлю, ставлю чум рядом с твоим. Сейчас к тебе приду.

Авахи ждать не хочет. Торопит Асаткан:

— Жду тебя. Иди быстрее-быстрее! Опять олень вместо Асаткан отвечает:

— Поставлю чум — приду.

Подождал немного авахи. Опять спрашивает:

— Асаткан, Асаткан, ты, наверно, чум уже поставила?

— Поставила чум, поставила, — отвечает олень.

— Асаткан, Асаткан, почему же ты не идешь? — спрашивает авахи.

— Дрова рублю. Нарублю дров — приду, — отвечает олень.

Рассердился авахи, говорит:

— Асаткан, Асаткан, пойду сам тебя приведу, а то не дождусь.

Вышел он из чума — нет никого. Видит только, далеко впереди олень бежит. Схватил авахи лопату, что тут лежала. Ударил о землю лопатой. Сел на неё верхом. Помчался догонять Асаткан.

Скачет на лопате авахи. Увидел Асаткан, кричит:

— Асаткан, Асаткан, пусть у твоего оленя одна нога отнимется.

Вправду, одна нога у оленя отнялась.

— Авахи, авахи, — отвечает девушка, — пусть четверть твоей лопаты отпадёт.

Отломилась четверть лопаты. Рассердился авахи.

— Асаткан, Асаткан, пусть у твоего оленя вторая нога отнимется, — кричит.

Отнялась вторая нога у оленя. Но не останавливается олень. Бежит на двух ногах.

— Авахи, авахи, — говорит девушка, — пусть твоя лопата пополам разломится.

Только сказала Асаткан — лопата пополам разломилась.

— Асаткан, Асаткан, — говорит злой авахи, — пусть третья нога у твоего оленя отнимется.

Отнялась у оленя третья нога. Скачет олень на одной.

Асаткан кричит:

— Авахи, авахи, пусть от твоей лопаты четверть останется.

Сломалась лопата. Одна четверть от неё осталась. Совсем рассердился авахи, говорит:

— Асаткан, Асаткан, пусть твой олень совсем без ног останется.

— Пусть твоя лопата, авахи, совсем сломается, — отвечает Асаткан.

Пока они так говорили, до речки доехали. Спрыгнула Асаткан с оленя. Ударилась оземь — пеной сделалась.

Скатилась в речку, поплыла.

Авахи за ней в речку бросился.

Несёт пену вниз по реке. Авахи за ней по речке гонится, поймать хочет.

Принесло пену туда, где лебеди плавают. Просит девушка лебедей:

— Лебеди, лебеди, спрячьте меня от авахи.

Спрятали лебеди пену под крылья. Подплыл авахи к лебедям. Те испугались, взлетели. Пена из-под крыльев выпала. Схватил авахи пену в рот, держит. Прилетела тут откуда-то птичка. Стала вокруг авахи кружиться. То на голову авахи сядет, то в длинный нос клюнет. Плывёт авахи по реке, руки заняты. Нечем ему птичку отогнать. Решил он схватить ртом её. Открыл авахи рот. Птичка выхватила пену, улетела. Взлетела на дерево. Оттуда вместе с пеной камнем о землю ударилась. Сильный гул по речке да по тайге пошёл. Авахи со страху в воду нырнул да и захлебнулся. Пена опять в Асаткан превратилась. Птичка парнем красивым сделалась.

Посмотрела Асаткан на стройного юношу, засмеялась.

Поклонился тут низко юноша девушке и посватал её за себя.

Как старый Тока эвенков примирил

Жили три бедных эвенка-пастуха. Жили дружно: в гости ездили друг к другу, в беде выручали друг друга.

Каждый эвенк имел по десять оленей. На каждом олене ставил свою тамгу. Пасли они оленей в разных долинах. Сойдутся, и каждый своих оленей хвалит.

Однажды ночью кто-то согнал оленей в одну долину и тамгу на всех поставил одинаковую. Встали утром пастухи, и никто своих оленей узнать не может.

Заспорили эвенки:

— Это мои олени!

— Нет, это мои олени!

Спорили долго, а оленей поделить так и не могли.

Пришли в чум своих отцов. Отцы сошлись, спорили, спорили и тоже оленей поделить не могли. Пришли эвенки в чум к своим братьям. Сошлись братья, спорили, спорили и тоже оленей разделить не могли.

Так ходили эвенки из чума в чум, никто не мог разделить их оленей. Тогда решили они отыскать самого умного в тайге и его спросить. Долго шли и дорогой всё спорили:

— Мои олени!

— Нет, мои олени!

Пришли в далёкое стойбище, спросили:

— Где самого умного сыскать?

Им ответили:

— Умнее Орумо-богача нет; стадо оленей у него самое большое…

Потоптались на месте эвенки, друг на друга посмотрели, сказали:

— Орумо-богач нам не поможет.

Ушли эвенки. В другом стойбище спросили:

— Где самого умного сыскать?

Им ответили:

— Шаман Алка — самый умный, силу имеет немалую…

— Не поможет нам шаман Алка, — ответили эвенки, — сила его тёмная, худая…

Пошли дальше. Видят: огромное стадо оленей пастухи пасут, стараются.

Спросили эвенки:

— Кто хозяин этого стада?

— Мы — хозяева, — ответили пастухи дружно.

Удивились эвенки:

— А тамгу чью ставите на оленях?

— Тамга на всех одинаковая, — ответил старый Тока.

— Как одинаковая? — ещё больше удивились эвенки.

Пастухи ушли к стаду.

Старый пастух Тока сказал:

— Говорите, эвенки, о своей беде. Помогать будем, чем можем.

Рассказали эвенки. Выслушал их пастух Тока, трубку из зубов вынул, и видят они через синее облачко дыма, как смеётся Тока.