Заявка на подвиг: Сказочное повествование - Арбенин Константин Юрьевич. Страница 10

— В общем, — продолжил он, — давайте рыбу пока оставим, а расскажите-ка мне лучше об этом благородном рыцаре Доне Капитоне. Если он из наших, из анахронезмских, то мимо меня он пройти не смог. Но почему-то я такого рыцаря не помню, да и в архиве не нахожу. Что он собой представляет?

— Вполне приличный человек, — пожала плечами донья Маня.

— Ага, это уже кое-что, — довольно заметил Сандалетов, — В наше время выглядеть приличным человеком по карману только вору и разбойнику.

— Вот выписка из справочника «Кто есть что», — барон Николай слазил в карман. — Капитон Дон, уроженец города Анахронезма, заслуженный рыцарь королевства, член-корреспондент Академии Геройств, видный деятель Конкисты, друг и наставник краснокожих, Почетный секретарь Общества Терлимско-Анахронезмской Вражды и Кавалер Ордена Подтяжки.

— Это что за орден такой? — набычился кентавр. — Никогда не слышал.

— Недавно вернулся из Нового Света. Заключил контракт с Агентством фантастики и приключений на двадцать два подвига в год. Представляете — двадцать два подвига в год, в разных городах!

— Да какое ж это рыцарство?! — магистр подивился не столько ушлости Дона Капитона, сколько восхищенной наивности барона Николая. — Это самый натуральный «чес», это не могут быть полноценные подвиги, это фанерные подвиги!

Оруженоска и рыцарь одновременно закусили губы — слова кентавра подтверждали их худшие предположения. Но это были еще только цветочки. А вот ягодки магистр оставил на сладкое:

— Так вот, — сказал он, подводя итог, — сдается мне, что этот ваш красавчик — и есть настоящее чудовище. Да, да, и не глядите на меня так. Я полагаю, это он и запустил в парк рыбу, чтобы приобрести себе тамошний дворец. Он откуда приехал? Из Нового Света? Что он там делал? Не знаете! А я вам скажу: Америку открывал. А именно в Америке и водится всякая пакость типа вашей рыбы, — он ее оттуда и привез. Это я доподлинно знаю: всю дрянь к нам везут из Америки; не надо было ее открывать.

— Но он же рыцарь!? — взмолился вдруг барон Николай.

— Не смешите мой круп, юноша, — осклабился кентавр. — Ничто человеческое рыцарям не чуждо. Я выпустил несколько поколений рыцарей и знаю, какие метаморфозы случаются с иными из них.

После этого он взял со стола баночку с изображенным на этикетке черепом, отлил из нее жидкость в маленький пузырек и произнес торжественно:

— Вот, детки мои, то, что вам нужно: ядовитые пузыри сорта «Последняя улыбка Роджера». Легки на деле и просты в обращении. Надо просто надуть шар и кротким дыханием направить его в сторону предполагаемой жертвы. Достаточно, если шар лопнет вблизи нее — малейшая капля отравляет организм даже через одежду и убивает его в течение сорока пяти минут.

— А как же дуэль? Как же поединок? — не понял барон Николай.

— Поединка не будет, уверяю вас, — потряс баночкой кентавр. — Дон Капитон не из тех людей, которых можно уничтожить в честном бою или на дуэли. Таких можно только ликвидировать — с помощью изощренной хитрости. Подобное устраняют подобным, дитя мое.

— Никогда в жизни, — нахмурился барон Николай. — Никогда в жизни у меня это не получится.

Рекомендательное письмо магистра Сандалетова возымело свое действие. Рыцарю назначили аудиенцию, вписав его в специальную очередь — для тех, кого Дон Капитон принимает без очереди. Барон Николай позволил оруженоске одеть себя как можно приличнее, причесать и даже завязать галстук. На этом он попросил донью Маню отдохнуть — после ее сомнительного поведения в тюрьме он решил отправиться к Дону Капитону один. Оруженоска не подала виду, что обиделась, а наоборот сказала, что у нее и без того забот достаточно, но сама тайком отправилась следом за рыцарем (у нее все в порядке было с топографией — она знала более короткие пути) и на всякий случай осталась подстраховывать его у ворот парка.

Привратники провели барона Николая через парк и у входа в пряничный дворец передали телохранителям Дона Капитона — огромным мужичищам с лицами плюшевых поросят. Обыскав рыцаря на предмет оружия, телохранители ввели посетителя внутрь. В кабинетах здания вовсю шла перестройка, и новый хозяин принимал посетителей внизу — прямо в огромной зале, которая еще совсем недавно называлась фойе.

Дон Капитон стоял возле окна и баловался золотыми гантельками — перебрасывал их из руки в руку, как начинающий жонглер. Это был мужчина среднего роста, но широкоплечий и складно сложенный. Все в нем было прекрасно, во всяком случае, так казалось на первый взгляд. Лицо его выглядело лет на тридцать пять — сорок, усики и бородка эспаньолка были одного тона с париком, а кожа — какой-то золотистой. Пристегнутая с двух сторон к поясу одиночная зеленая подтяжка проходила через плечо наподобие помочи. На ногах доблестного рыцаря красовались домашние туфли, удивившие гостя чрезмерно тяжеловесной подошвой.

Завидев доставленного гостя, Дон Капитон добродушно улыбнулся, отложил гантельки, взял полотенце и сделал несколько шагов навстречу, жестом повелевая телохранителям отпустить рыцаря.

— Вы хотели со мной драться? — спросил он запросто, вытирая лицо и руки.

Барон Николай кивнул, несколько смутившись.

— Это замечательно, я давно не развлекал себя дуэлями. Но позвольте вам сначала предложить чашечку кофе. Вы пьете кофе? Я привез из Нового Света настоящий бразильский, очень рекомендую.

Барон Николай смутился еще больше и снова кивнул.

— Присаживайтесь, — Дон Капитон вел себя, как радушный хозяин. — Выпьем по чашечке, поговорим, обсудим наше дело. Может быть, и достигнем согласия, — кто знает, барон Николай!

Они присели за стол.

— Вы, значит, знакомы с магистром Сандалетовым? — любезно поинтересовался Дон Капитон, пока лакей разливал кофе.

— Да, я у него учился.

— Вот как? Я тоже. Выходит, нас учили одному и тому же.

Оба помолчали, не веря, что их может связывать что-то общее.

— Жалко старика, — сказал Дон Капитон. — Совсем стал плох наш конек-горбунок.

— Почему же плох? — не понял рыцарь. — По-моему, он в отличной форме.

— Какую форму вы имеете в виду — тюремную? — рассмеялся хозяин. — Плох тот заключенный, который не мечтает стать надзирателем. Разве не глупость вся это его затея с добровольным заключением в тюрьму?

«И этот туда же, — отметил барон Николай, — тоже все о чужой глупости говорит». И от досады он принялся оглядывать обстановку. Новый хозяин еще мало что успел поменять в этом пряничном дворце, а может, и не хотел ничего менять. На стенах висели детские рисунки и фотографии лучших юннатов, выгородки из гладких булыжников обрамляли клумбы с маргаритками и незабудками, в углах молча переживали свои немые трагедии запыленные баобабы. Но кривые ученические скамейки, столь милые сердцу барона Николая, были унесены, и гардероб — слева от входа — тоскливо поблескивал голыми крючками. И пахло уже не кислыми школьными булочками, а тяжелым мужским дезодорантом. Да и мозаичная композиция, во всю стену изображающая Гонзика и Маржинку, идущих по дремучему лесу, блестела своими камешками как-то не так жизнерадостно, как прежде, — будто у сказки вдруг поменяли финал.

— Ну что ж, — сказал Дон Капитон, так и не дождавшись ответа. — Давайте поговорим, так сказать, как коллеги, как однокашники, как рыцарь с рыцарем.

— А разве рыцари друг с другом разговаривают? — барон Николай чуть ослабил узел галстука. — По-моему, они сражаются.

— Ну, это пережитки. Я много лет жил в Новом Свете, так вот там давно уже никто не с кем не сражается, все конфликты и спорные вопросы рыцари выясняют через своих адвокатов. В крайнем случае, пользуются услугами киллеров. И это, надо сказать, очень облегчает жизнь, сберегает время и нервы.

— Адвокатам и киллерам надо платить, — заметил барон Николай.

— Разумеется. А вы что, хотели, чтобы справедливость торжествовала бесплатно? Кулаками справедливости не добьешься в современном мире. Сегодня машут кулаками и всякими там железками только очень небогатые рыцари.