Панталония — страна чудаков - Вангели Спиридон Степанович. Страница 5

На следующую ночь король снова свою подушечку ухом согрел. Завернул в неё ногу супруги и принялся укачивать, как ребёнка:

— А-а! А-а!

Однажды посреди ночи пришла в голову королю странная мысль, и он вскочил как ошпаренный.

«А может, я её хромой в жёны взял? Может, она с детства такая? Плясать-то на свадьбе плясала, но платье на ней до пола было, шириной с мельничный жёрнов! Разгляди-ка под ним ноги…»

— О-о! Бедные мои дети! А вдруг мой старший сын захромает? — причитал король, хотя у него не только старшего, но и никакого сына пока не было.

— Выдай-ка замуж хромых принцесс! — плакал Великий Крошка, хотя и дочерей у него пока тоже не было.

Растолкал он королеву, проверить ногу. Но она как проснулась, так по-прежнему и захромала.

Ещё не рассвело, когда Великий Крошка послал гонца в соседнее царство-государство. Слыхал король, что там доктор есть такой умный, что на его большую голову ни одна шляпа не налезает. Уж он-то наверняка вылечит.

Долго ли, коротко ли, гонец вернулся с доктором. По огромной лысине его издалека узнали.

Надел доктор халат, очки, достал молоточек и по колену королевы постучал. Потом начал ей ногу так крутить и вертеть, что она два раза охнула и один раз ойкнула.

— Ерунда! — сказал доктор. — Пройдёт. — И дал ей новые лекарства.

Тут король приказал снять мерку с огромной докторской головы, и пока большеголовый обедал с королём, ему такую шляпу сшили — о-го-го! Четырёх крошек от солнца и дождя прикрыла бы.

Вернулся доктор в свою страну весёлый и в новой шляпе, а королева пуще прежнего захромала, — очень уж горькие лекарства ей доктор прописал.

Запечалился король, а крошки стали по всей стране травы целебные собирать.

Однажды крошка-мельник нашёл в лесу очень сладкий корень и во дворец принёс. Королева попробовала и говорит:

— Это лекарство мне подходит, после него меньше хромается.

Мельник Андрей был человек с головой. Всю ночь думал — утром к королю пришёл.

— Ваше величество! Голова у меня не такая большая, как у того доктора, но слыхал я, в других странах особое лекарство есть, медвежьи конфеты называется. Очень помогает.

— Да знаю я, что такие конфеты есть на свете, — покачал головой король. — Правда, стоят дорого. Дом с дымоходом отдают за шапку таких конфет. Но при чём тут нога королевы?

— А вы достаньте медвежьих конфет и обложите ими ногу королевы, от пятки до колена. И оставьте её одну до утра. Даже если умолять будет с нею остаться, — не слушайте. Иначе конфеты не помогут.

— Ладно, — сказал король. — Если поможет лекарство — пожалую тебе новую мельницу и звание генерала в придачу!

И скоро новые гонцы полетели в соседнюю державу с богатыми подарками.

Обратно гонцы тайком от всех возвращались: очень грабителей боялись, ведь везли в мешке страшно дорогие медвежьи конфеты.

Король сделал так, как сказал мельник, — обложил ногу королевы конфетами. И весь вечер очень боялся, что кто-нибудь к королеве войдёт и лекарство не подействует. Он даже повесил над дверью спальни колокольчик, а сам спрятался за портьерой с крошечной саблей в руке.

Всю ночь глаз не сомкнул, но колокольчик не звякал, только из-за двери какие-то звуки странные раздавались — вроде кто чмокал. Наверное, так лекарство действовало.

Королева проснулась раньше петухов и была весела, как никогда. Вышел король из укрытия, смотрит и глазам не верит: ни одной медвежьей конфеты не видно.

— Не иначе как в ногу вошли, ваше величество. Одни фантики остались! — щебетала королева.

Не успел король до одного досчитать, она с кровати спрыгнула:

— Наступаю и топаю, и совсем не болит, ваше величество!

Теперь уж, когда королева начинала хромать, король знал, что делать. Посылал гонца за медвежьими конфетами. Казна-то у него большая. А вскоре королева сына родила. Вполне здорового.

Королева совсем выздоровела, но тут захромали жёны всех крошек: сегодня хромает одна, завтра — другая…

У мельника теперь стало две мельницы, да что толку — молоть-то на них нечего. Крошки теперь на ярмарку чаще, чем на мельницу ездили. Один зерно продавал, другой — корову, другой — коня или стадо овец. И на все деньги покупали медвежьих конфет, потому что только это лекарство крошкиным жёнам помогало. Каждый вечер бедные крошки сидели возле своих жён и обкладывали их ножки медвежьими конфетами, а потом свет гасили и в чулан спать уходили.

Болезнь проходила, но крошки всё беднее становились: продавать уже нечего было.

Тут и новая беда пришла: дети узнали, как лечатся их матери, и все как один захромали.

Окружили тогда крошки-мужчины дом мельника и говорят:

— Жён-то ты наших вылечил, а нас разорил вконец! Делай что хочешь, а то мы совсем рассердимся.

— Ладно, — сказал крошка-мельник. — Дайте мне три дня.

Продал он свою новую мельницу и купил на все деньги медвежьих конфет. Одну за другой на нитку привязал и на крыльях старой мельницы развесил. Потом собрал хромых со всего королевства и говорит:

— Кто первым до мельницы добежит, тот — самый больной. Ему все конфеты достанутся.

И бросились бежать все хромые крошечного государства, да так, что земля задрожала.

Увидели тогда крошки, что нет среди их жён ни одной хромой, да и дети все здоровы.

Все тогда смеялись и конфеты ели, и вот я думаю — надо бы, чтоб было побольше медвежьих конфет во всех странах и подешевле.

Под голубым зонтиком

— Вставай же, проснись!

Это большой огурец тормошил маленького Огурчонка.

— Вставай, посмотри на свет, а то не заметишь, как вечером стариком станешь.

— Вечером? — сказал Огурчонок с жёлтым цветком на макушке. — А когда будет вечер?

— Когда чёрный зонт раскроется над головой.

Огурчонок посмотрел вверх: ничего не было видно, кроме зелёного зонтика. А это был огуречный лист.

«Интересно, что над ним? Что это за свет, о котором говорил Большой Огурец?» — подумал Огурчонок и начал быстро-быстро пить воду хвостиком. Чем больше пил — тем больше рос. Тут прилетела пчела. Пожужжит у хвостика и тут же перелетает к голове.

— Что ей надо? — спросил вдруг Хвостик, не переставая пить.

— Не знаю, — ответила Голова. — Может, ей нужна помощь? Может, её домик загорелся?

— Расти же скорее, — заторопил Хвостик, — и помоги пчеле, не зря она так жалобно жужжит!

— Хорошо, — сказал малыш и на глазах стал расти и вытягиваться. К обеду его голова высунулась из-под зелёного листа.

— О! Здесь другой зонт! Голубой! — закричал Огурчик. — Я другой зонт нашёл! О-го-го, какой огромный!

— Неужели? — удивился Хвостик, который всё это время лежал под большими зелёными листьями.

— Такой большой, что под ним спокойно летают бабочки и ласточки. Даже дом с собакой под ним уместился… А посмотри, куда залезла жёлтая дыня! — показал он на солнце. — Наверняка свалится.

— Дыню я не вижу, но слышу, что кто-то тихо плачет.

— Это девочка! Действительно, вытирает глаза платочком. Интересно — почему она плачет?

— Тебе виднее — ты Голова, — справедливо заметил Хвостик.

— Может, девочка боится, что жёлтая дыня с неба упадёт?

— Давай посмотрим, что с ней случилось; может, ей нужна наша помощь, — сказал Хвостик. — Расти ещё больше, а я тебе помогу.

И Огурчик снова стал пить зелёную воду своим зелёным хвостиком: буль-буль, буль-буль, — стараясь дорасти до той девочки.

А в это время под огромным голубым зонтом по двору гуляла собака. Это была умная собака, и, конечно, она повидала на своём собачьем веку немало огурцов. Когда она увидела, куда так стремится Огурчик, сразу поняла, в чём дело. Виляя хвостом, подбежала она к девочке и стала ей лизать руки и даже щёки, мокрые от слёз… Только теперь Огурчик понял, что у девочки никого не было дома.

— Но какая удивительная собака, — говорил Хвостик. — И ходить-то она умеет, да кажется, у неё есть и душа!

В этот длинный день много интересного увидел Огурчик. А Хвостик был доволен, что вывел его в люди.