Сказки народов Африки, Австралии и Океании - Поздняков Константин Игоревич. Страница 74

Теперь ты знаешь, почему каждый орех кокосовой пальмы имеет три углубления. Это ведь следы от удара трехзубой остроги. Их оставил Мибу, человек, который пришел из Даудаи, чтобы обосноваться в деревне Саибаи.

Рыбий вор

Перевод Г. Пермякова

 

ак-то раз пошли мальчики на рыбалку. Клев был хороший, и они наловили много рыбы. Но вечером, когда дети возвращались в деревню, их остановил дема [51] Нгенге. Он отобрал у них весь улов и скрылся в лесу.

Дети прибежали домой в слезах и обо всем рассказали отцам. Но когда мужчины захотели узнать, кто же отнял рыбу, оказалось, что мальчики забыли имя грабителя. Делать было нечего: не зная имени врага, нечего рассчитывать на его поимку.

Немного погодя в деревню вернулся самый младший из рыболовов, он не мог поспеть за товарищами и потому пришел позже всех. Но малыш был умнее других детей. Чтобы не забыть имени вора, он всю дорогу повторял про себя:

— Нгенге! Нгенге! Нгенге!

Пришел мальчик в деревню и назвал его.

Взяли мужчины оружие и пошли ловить дему. Они нашли его неподалеку от деревни. Дема Нгенге уже разводил огонь, чтобы зажарить украденную рыбу.

Охотники схватили грабителя.

Нгенге отчаянно сопротивлялся, старался вырваться. Вдруг шея у него вытянулась, вместо носа появился большой клюв, а на руках выросли перья.

Дема Нгенге превратился в баклана, взмахнул крыльями и улетел.

Мужчины и мальчики съели рыбу. А баклан так и остался навсегда рыбьим вором.

Оружие громовника

Перевод Г. Пермякова

 

тец молний Дивахиб живет за небесным сводом, и, чтобы спуститься на землю, ему всякий раз приходится проламывать его. При этом раздается громкий гул, и тогда люди говорят, что гремит гром.

В глубине души Дивахиб вовсе не так уж зол, а иной раз бывает и совсем добрым.

Однажды Дивахиб сошел на землю. Как всегда в таких случаях, сильно гремел гром и сверкали молнии. По земле бегал человек и искал укрытия от дождя. Вдруг он увидел впереди небольшой шалаш. В шалаше у огня сидел какой-то древний старик. Он приветливо пригласил мужчину сесть рядом и даже угостил его мясом и орехом бетеля [52]. Оба приятно провели время в беседе, а когда утихла гроза и дождь прекратился, старик на прощанье подарил мужчине волшебную копьеметалку — чудесное оружие, какого в те времена не было еще ни у кого из людей. Конечно, этот старик был не кто иной, как сам Дивахиб, и он не пожалел отдать человеку свое лучшее оружие.

Но сыновья Дивахиба — молнии — остались очень недовольны его поступком. Они заявили, что волшебная копьеметалка им совершенно необходима для охоты на кенгуру, и всячески бранили отца за доброту. Но Дивахиб сказал:

— Что подарено, то подарено, и потребовать копьеметалку обратно я уже не могу.

Рассердились сыновья Дивахиба, спустились на землю и разыскали мужчину. Он как раз возвращался с охоты с богатой добычей.

Увидел охотник возле себя молнии, страшно перепугался и бросился бежать. Но молнии были проворны и тут же догнали его.

Чтобы легче было бежать, человек бросил всю свою добычу, но молнии все равно не отставали от него ни на шаг.

Тогда он выбросил походную сумку, потом лук и стрелы и, наконец, копье. И только копьеметалку по-прежнему крепко сжимал в руках.

Но и это не помогло. Молнии окружили охотника огненным кольцом, и ему скрепя сердце пришлось бросить драгоценный подарок старого Дивахиба.

Кинулись молнии к отцовскому оружию, схватили его и поднялись на небо.

Сразу же вокруг стало тихо. Человек облегченно вздохнул, неторопливо собрал брошенные вещи и возвратился к себе в деревню.

Там он рассказал о всех своих приключениях. Люди очень сокрушались, что пропало такое прекрасное оружие. Но оказывается, охотник успел хорошо разглядеть копьеметалку, и скоро ему удалось сделать точно такую же.

С тех пор люди знают это оружие и с успехом применяют его на охоте.

Гелам

Перевод И. и О. Федоровых

 

ноша Гелам жил со своей матерью Атвер на острове Муа. Когда он подрос, мать согнула для него лук и сделала несколько стрел. С тех пор он каждый день охотился на птиц в лесу, а вечером привязывал добычу к луку и возвращался домой. Тощих птиц он отдавал матери, а жирных оставлял себе. И хотя мать и сын варили еду в разных земляных печах, Атвер вскоре заметила, что у сына птица всегда жирная и сочная, а у нее сухая и невкусная. И она решила напугать его как-нибудь, чтобы наказать за жадность.

Однажды намазала она лицо и голову глиной, чтобы стать похожей на злого духа, прокралась на то место, где ее сын подстерегал птиц, и внезапно выскочила при его приближении. Испугался Гелам и бросился бежать домой.

Атвер тем временем пошла короткой дорогой, отмылась по пути в море и вернулась домой раньше сына. Когда Гелам пришел, мать уже поджидала его.

Атвер спросила сына, куда он дел пойманных за день птиц, спросила специально, чтобы услышать, что он побросал их, когда спасался от духа. Но Гелам ничего не ответил, а продолжал все так же охотиться на птиц. А мать продолжала прикидываться духом и пугать его там.

Вот как-то вечером Гелам заметил на ушах матери следы глины. «Ага, — догадался он, — значит, это ты пугаешь меня в лесу!»

На следующее утро Гелам сказал матери, что идет на охоту, хотя и не собирался охотиться. Вместо этого он срубил дерево, вырезал из него дюгоня и бросил в воду. Но дюгонь оказался слишком легким и плавал на поверхности, поэтому Гелам отогнал изображение от берега:

— Иди, дюгонь! Иди в Мабуиаг!

На следующий день Гелам срубил хлопковое дерево и сделал из его ствола второго дюгоня — он был тяжелее первого и все же слишком легким для задумки Гелама.

— Иди, дюгонь! Иди в Баду! — приказал юноша.

Ночью он увидел во сне отца, и тот подсказал, как найти подходящее по весу дерево:

— Стучи топором по всем деревьям подряд, пока не услышишь: «Пи-и-и-и». Это и будет то, что тебе требуется. А еще на вершине такого дерева должны быть черные птицы.

Гелам последовал совету отца и выбрал нужное дерево. Потом вырезал изображение дюгоня и выдолбил его изнутри — теперь оно могло погружаться глубоко в воду.

Гелам вытащил дюгоня на берег и положил внутрь хорошей земли, фрукты, овощи и семена разных растений, а сам вернулся домой и сказал матери:

— Если увидишь в море большую рыбу, позови меня! Я поймаю ее!

Не успела Атвер прийти к рифу с корзиной и острогой, как Гелам залез в своего деревянного дюгоня, поплыл под водой к тому месту, где рыбачила мать, и неожиданно всплыл на поверхность. Мать увидела дюгоня и закричала:

— Гелам, иди сюда скорей!

Дюгонь подплыл ближе к краю рифа, и Атвер слегка толкнула его острогой. Тогда Гелам отплыл, сделал круг и снова вернулся к матери. Он открыл пасть дюгоня, чтобы мать могла его видеть, и сказал:

— Ты пугала меня, когда притворялась духом. И делала это не раз. Поэтому теперь я уплываю — и ты никогда больше не увидишь меня.

И поплыл прочь. Атвер звала сына, умоляла вернуться, но все было напрасно. И тогда она крикнула:

— Иди и ляг в море островом! Пусть этот остров будет плодородным и богатым!

Поднялся Гелам на поверхность моря, посмотрел на родной берег и увидел Атвер, которая стояла там, где они расстались. Тогда юноша решил уплыть подальше, чтобы мать его не нашла. Подплыл к острову Мер и сказал:

— Вот где я поселюсь!

Лег рядом с островом и превратился в холмистый островок.

А мать Гелама осталась на острове Муа, на том самом месте, где покинул ее сын. Поднялся прилив, но она не сдвинулась с места. Слезы текли из ее глаз до тех пор, пока всю ее не покрыло водой и она не превратилась в камень.