Афганские сказки и легенды - Автор неизвестен. Страница 10

Пошла старуха домой, она совсем было растерялась. «Что мне делать? Дочери-то ведь у меня нет. Шмайла меня убьет»,- думает она. Пошла к Джаллат-хану и говорит ему:

– Сынок! Шмайла вот что сказала. Как же теперь быть? Джаллат-хан отвечает:

– Это же дело простое. Пойди скажи Гульгутый, чтобы собрала и дала тебе все свои наряды и украшения.

Старуха пошла к Гульгутый, принесла все ее наряды Джаллат-хану, Джаллат-хан надел платье Гульгутый, сделал из ваты груди, а на голову опять натянул бычий пузырь. Он сказал себе: «Пусть не подумают, что старуха лгала. Да к тому же у меня нет кос».

Настал вечер. Старуха – впереди, Джаллат-хан за ней, пришли они в дом к Шмайле. А Джаллат-хан, пока шел, старался ступать с левой ноги – чтобы никто не догадался.

Когда Шмайла увидела Джаллата, то с первого взгляда в него влюбилась и запела:

Джаллат-хан подумал: «Видно, у нее нет подозрений насчет меня»,- и ответил Шмайле так:

Но хоть Шмайла ни о чем не догадалась, она все же решила испытать Джаллат-хана, проверить, мужчина он или женщина. Села она поближе, так, чтобы колени Джаллат-хана коснулись ее бедер: не старается ли он прижаться коленями? Не почувствует ли он наслаждения? Однако Джаллат-хан, как настоящая женщина, не показал никакого волнения. Тогда Шмайла сделала букеты цветов и положила в постель каждой девушке: если это женщина, то букет сразу же завянет, а если мужчина, то останется свежим. Ведь женщина горячее! Джаллат-хан подумал: «Мой-то букет не завянет, ведь я мужчина». Поэтому он рано утром взял с постели одной из девушек букет и положил к себе, свой букет положил той девушке.

Ладно! Что Шмайла ни делала, так и не узнала, кто он. На другой день пришла к ним та старуха:

– Отпустите мою дочь. Приехал ее муж, хочет забрать ее с собой.

Джаллат-хан вышел из дворца и вернулся домой. Снял он женскую одежду, надел опять свою, потом взял инструменты ювелира, затворился в комнате и сказал Момандаю и Сомандаю:

– Не мешайте мне некоторое время.

Принялся Джаллат-хан мастерить льва. Старался, старался и сделал такого замечательного зверя, что прямо чудо! Разукрасил его драгоценными камнями, брюхо сделал пустым, а под брюхом винт сделал. Когда начнешь крутить винт, открывается в львином брюхе дверца. Еще он сделал другой винт. Когда его крутишь, то лев играет. Потом Джаллат-хан сказал Момандаю:

– Я залезу внутрь этого льва, а ты отнеси его вместе со мною к падишаху. Падишах скажет: «До чего хорош этот лев!». А ты ему скажи: «Ну-ка, покрути этот винт. Лев будет играть». Несколько дней спустя пойди к падишаху и скажи, чтобы отдал твоего льва, и доставь меня домой.

Ну, так и получилось. Джаллат-хан залез внутрь льва, Момандай взял льва и отнес его к падишаху. Падишах принял льва, стал с ним играть каждый день – очень по душе ему пришлась эта забава.

Тем временем узнала Шмайла, что у ее отца появился такой лев, и прислала к отцу с просьбой: «Пришли мне этого льва. II мы хотим его посмотреть и поиграть с ним немного». Отец отослал ей льва. Вот лев уже у Шмайлы, она с ним – не наиграется. Подружки Шмайлы – кто сядет верхом на льва, кто его за хвост дернет. Так играли до полуночи. Потом все устали, пошли, поели и спать легли. А льва привязали. Когда все заснули, заснула и Шмайла, и тогда Джаллат-хан вылез из брюха льва. Подошел он к постели Шмайлы, а возле кровати горели светильники. Джаллат-хан взял да и переставил их – светильник от изголовья поставил к ногам, а от ног – к изголовью. Надел он Шмайле на палец свое кольцо, а ее кольцо надел себе на руку, взял ее платочек, а вместо него положил свой платок. Потом залез обратно внутрь льва.

Когда Шмайла проснулась утром, она очень удивилась: «Что это такое? Кто здесь побывал?» – ведь на руке у нее было мужское кольцо. И она запела:

Ладно! Подружки тоже подивились, а Шмайла целый день провела в думах, но ничего не придумала. Весь день они опять играли с тем львом, а когда настала ночь и все уснули, Джаллат-хан снова вышел из льва и подошел к Шмайле. Поцеловал он ее и влез внутрь льва.

Шмайла проснулась – лицо у нее влажное от поцелуя, и тут она запела:

Шмайла уже поняла, что ключ к загадке – во льве. Но больше она ничего не сказала и легла спать. Когда настало утро, Шмайла отпустила всех своих подружек, сказала им:

– Не приходите ко мне четыре дня.

Подружки разошлись, а она осталась одна со львом. Когда пришел вечер, невольница принесла ей еду. Шмайла немного поела, а остальное оставила у себя. Невольницу же прогнала, сказала:

– Иди, да смотри, чтобы никто сюда не приходил. Я ложусь спать.

Невольница ушла, а Шмайла сделала вид, что легла. Но когда она осталась одна, то обратилась к льву. Что она сказала? Послушайте-ка:

Когда Джаллат-хан услышал это, то подумал: «Никого нет и Шмайла будет издеваться надо мной». Тогда он ответил ей:

И Джаллат-хан сам вылез из льва. Они заключили друг друга в объятия, сели и поужинали. Джаллат-хан спросил Шмайлу:

– Что же будет? Как мне выполнить условия?

И тогда Шмайла рассказала ему, что делать, чтобы выдержать каждое испытание. Вот что она говорила:

– Обвяжи волоском с моей головы ту железную колоду и ты расколешь ее деревянным топором. А перед коровой махни этим моим платком: она тотчас станет смирно возле тебя, и ты ее подоишь. Когда кончишь доить, брось это вот мое кольцо в молоко. Оно тут же створожится, и ты бегом поднимешься с ним на крышу. А дорога к моему дворцу проходит под отцовским троном. Возьми его за руку, заставь быстро встать – и путь открыт. Вот только еще два условия я не знаю, как выполнить.

Джаллат-хан сказал:

– Я сам справлюсь, тут уж я знаю, как поступить. И с этими словами он залез обратно в брюхо льва. Ладно! В то утро Момандай пришел к падишаху:

– Саиб! Отдай моего льва. Ты им, верно, уж наигрался. Падишах приказал доставить льва, Льва взяли у Шмайлы,

принесли и отдали прямо в руки Момандаю. Момандай взвалил льва на плечи и принес его домой. Там Джаллат-хан вылез из львиного брюха и немедля переоделся в свое платье, сел на коня и приехал к падишаху. Он поздоровался с ним и сказал:

– Саиб! Я выполню условия твоей дочери, если ты мне их сообщишь.

Ладно! Падишах всячески его отговаривал:

– Не надо! Пожалеешь, да поздно будет! Но Джаллат-хан стоял на своем.

Падишах первым делом дал ему в руки деревянный топор и подвел к железной колоде, чтобы он расколол ее. Джаллат-хан выполнил это.

Потом падишах сказал, каковы остальные условия. Короче говоря, Джаллат-хан выдержал еще четыре испытания. Когда настал черед пятого условия, он вошел ночью в ту комнату, где лежало просо, перемешанное с песком, сжег на окне усик муравья – и спустя некоторое время к нему явились все те муравьи, которых он спас от крестьянина, и сказали: