Узники старого дома - Миронов Дмитрий. Страница 18
На столике в библиотеке перед креслом-качалкой Егору попалась большая книга с непонятными буквами. Поля книги там и сям покрывали рисунки смешных рожиц или весёлых детишек. Тех самых, что встречались в пустынных коридорах. Маша гладит потешного щенка. Петя смеётся чему-то, довольный и счастливый. Как не похож он на мрачного несчастного мальчика из сна! Вот они спрятались от смешного старичка в халате, вот играют в догонялки. Кто же их нарисовал? Может, тот, кто превратился в невидимого хозяина? Хорошо бы – лишь перо очень доброго человека могло вывести такие рисунки.
На столе чернильный набор в виде рыбки – не будет злой человек держать такую вещь. В шкафах – изящная, красивая и яркая одежда. То и дело попадались бумажки со стихами – кто-то из прежних хозяев любил поэзию. А может, и сам был поэтом.
И вдруг – жуткие рисунки в учебнике….
За стеклом сверкнула молния, угрожающе заворчал гром. По стеклу бежали густые капли дождя, лес затянуло водной пеленой, рваной от ветра, дробно стучали по карнизу капли. Косматое тёмное небо, казалось, временами цепляется за верхушки деревьев.
Когда вдалеке раздались неровные шаркающие шаги, за шумом дождя и своими мыслями они не обратили на них внимания. Шаги, между тем, приближались.
Наконец, Варвара подняла голову и прислушалась.
– Егор! Сюда кто-то идёт!
– Кто? – Егор не сразу отвлёкся от жутких картинок.
Совсем близко в коридоре послышались шаги: топ… шарк, топ… шарк, топ… шарк. Словно кто-то с трудом шёл, подволакивая одну ногу. Похоже, хромой. Хромой! Дождик! Плохая погода! Сон! Кошмар! Мама! Эта цепочка вспыхнула в головах наших героев как бикфордов шнур.
Дети вскочили на ноги, готовые сломя голову бежать отсюда. И замерли: куда бежать-то?
– Колокольчик! – вспомнил Егор. – Доставай скорее.
Молодец Егор. Хромой – кошмар, который приходит во сне хозяина. И чтобы не встречаться с ним, хозяина надо попросту разбудить.
Белое лицо Варвары стало ещё более белым:
– У меня его нет.
– То есть как нет? Я ж тебе сказал взять! – возмутился Егор.
– Я сказала, чтобы ты сам взял, – Варвара боевито взмахнула косичками.
Егор злобно сжал кулаки, но… Шаги раздавались совсем близко. А беглого взгляда по комнате хватило, чтобы понять: никаких колокольчиков, и прочих звенящих предметов, поблизости нет.
Их спасло то, что из детской было два выхода. Один – в коридор, другой – в классную комнату. В ту самую, где на них напала красная кукла.
Они рванули в классную, но остановились – скумекали: может, хромой войдёт из коридора именно туда. Тогда они столкнутся с ним нос к носу.
Нет. При блеске молнии первой стала открываться дверь в детскую. Медленно, но неумолимо. Не дожидаясь, пока она растворится окончательно, дети рванули через классную комнату в коридор.
Вжав головы в плечи, они промчались мимо детской, откуда слышалось жуткое шарканье, забежали в полутёмную залу и устремились вниз по лестнице – куда-нибудь, лишь бы подальше от страшных шагов.
– Мне страшно, Егор, мне страшно, – причитала Варвара. Егор лишь сопел в ответ.
Бросив взгляд назад, он успел заметить чёрный силуэт, появившийся в отблеске молнии, упавшем из детской. Их заметили! Да уж, такую жуть, какая гнала их по сумрачному дому, только в кошмаре и испытаешь.
Они простучали сандалетами вниз по ступеням, в тёмный гулкий холл и метнулись в коридор левого крыла – к чёрной лестнице, которая позволит им подняться на второй этаж. Но из темноты уже слышалось: топ… шарк, топ… шарк, топ… шарк. Кошмар поджидал их там. Сунулись в анфиладу комнат, но в её противоположном конце уже виднелся страшный чёрный силуэт. А что вы хотите, это же кошмар!
Скажите мне, что делают дети, когда боятся чего-нибудь? Правильно. Прячутся. Под одеяло или под кровать. Кровати, правда, не нашлось, и наши герои ловко забрались под красный пузатый диван у стены розовой гостиной. Пыль окружила, их словно перина. Носы приготовились чихнуть, и только неимоверная сила воли и страх удерживали сжатый пыльный воздух внутри ноздрей.
Бешено барабанил ливень по карнизам. Густо шумели деревья, завывало в трубах. Но все эти звуки не могли заглушить звука неровных шагов. Топ…шарк, топ…шарк, топ…шарк. Ближе, ближе – неужели прямо к ним? А вы как думали? Они увидели две ноги в старинных башмаках. Один из них, с оторванной подошвой, будто улыбался злорадной улыбкой. Даром, что кошмар, – ноги выглядели абсолютно реально. И остановились напротив дивана, в двух шагах от них.
Дождик стучал, словно бешеный – прямо как их маленькие сердечки.
– Детки, – вдруг услышали они странный шёпот, – милые детки, не бойтесь меня. Я тот самый несчастный мальчик, который просил вас помочь. Вылезайте, давайте я подсоблю вам вылезти. Нам надо поговорить.
В следующее мгновение они увидели руку. Белую худую руку, которая зашарила туда-сюда под кроватью, всё ближе и ближе подбираясь к ним.
– Вы не искали ключ? – говорил собеседник, шаря рукой. – Я узнал, ключ в подвале у….
Договорить он не успел. Потому что в этот самый момент его холодная рука нащупала Варвару и уцепилась за её маленькую ножку.
– У-и-и-и-и-и! – завизжала Варвара в диком страхе. Так, как могла только она, так, что нормальный слух возвратился к Егору минут через двадцать, не раньше.
Когда Варвара выдохлась, ни руки, ни ног в растрёпанных старинных ботинках перед ними не было, только пыльный пол. Хозяин, надо полагать, пробудился ото сна, и кошмар исчез. Да уж, такая сирена разве мёртвого не поднимет.
– Ты чё разоралась, дурында? – разозлился Егор, – самого важного опять не услышали.
– Не знаю, он такой страшный….
– Ладно, дождёмся нового сна, найдём того пацана и всё выспросим, – пробормотал Егор еле слышно.
Дети встали, и, отряхиваясь на ходу, поплелись обратно в детскую.
Глава 28, в которой дело доходит до маленькой потасовки в музее
За окнами архива зажглись первые фонари, а Нелли корпела над бумагами, не обращая внимания на затёкшую спину и уставшие воспалённые глаза. Ответ требовалось отыскать любой ценой. Иначе помочь трём бедным детям никто не сможет.
– Нелли Карловна, – нетерпеливо заглянула в дверь Маргарита Викторовна, – я не могу ждать. В конце концов, мне надо домой. У меня кот не кормленный.
– Маргарита Викторовна, там же дети! – взмолилась Нелли, не переставая перебирать последние бумажки.
– В конце концов, если дети пропали, пусть милиция разбирается, – заявила Маргарита Викторовна. Похоже, к десяти часам вечера и её доброта подошла к возможным пределам.
Нелли, может, ещё потянула бы время, но смотреть в архиве было почти нечего. Она с трудом встала на засиженные ноги.
– Спасибо вам, Маргарита Викторовна, – сказала Нелли, выходя из архива. Женщина обиженно отвернулась, собирая в сумку последние вещи.
Нелли направилась к выходу, но вдруг остановилась, поправила пальцем очки на переносице… Какая-то мысль упорно не давала ей покоя. Вдруг она бросилась в тёмные выставочные залы.
– Куда? Куда? – закричала вслед Маргарита Карловна. – Милочка, всему есть предел!
Нелли ориентировалась в музее – обошла весь ещё утром. Она быстро пробежала залы с окаменелыми ракушками и бивнями мамонта, с черепками первобытной посуды и каменными топорами. Не менее поспешно она миновала залы крестьянского быта и местной природы, где со всех сторон на неё уставились чучела животных и птиц.
Остановилась она лишь в зале, экспонаты которого напоминали вещи и мебель, окружавшие Егора и Варвару в заброшенном доме. В музее, правда, всего было куда меньше, но и здесь каждая вещь казалась неповторимой и обладающей своим характером. Вот игривый чайный столик на ажурных ножках с ленивым пузатым графином и суетливыми рюмочками, вон – франтоватый, но занудливый резной комод рядом с важно нахмуренным шкафом. Парочка невесомых утончённых венских стульев, письменный стол с множеством ящиков и полочек, похожий на дворец – явно воображала, отвернувшийся к окну. Чернильницы, подсвечники, золочёные часы с амурами, старинные журналы и напёрстки, зеркальца и пудреницы – рай для истинного ценителя старины.