Румп: Настоящая история о Румпельштильцхене (ЛП) - Шуртлиф Лисл. Страница 16

Всё казалось таким значительным, полным приключений, однако мои возвышенные переживания растворились ещё на полпути на спуске с горы. Ничто ничего не хотел тащить на себе. Вместо него всё волок на себе я. Это было примерно так же весело, как играть с феями. Когда я пробовал сесть на него верхом, он либо стоял как вкопанный, либо несся с такой скоростью, что я не в силах был удержаться. Затем он спотыкался, и я падал. Кончилось всё тем, что я тащил его за собой всю дорогу, пока он мычал и плевался мне в ухо.

Когда я, наконец, добрался до подножья Горы, наступила ночь. К счастью, светила луна, иначе бы вообще ничего не было видно. По пути я встретил человека в повозке и спросил у него, далеко ли до Королевства и в каком направлении двигаться.

Он указал мне то же направление, по которому как раз я и шел и сказал, что идти добрых двенадцать миль. Моё сердце ёкнуло.

- Я бы с удовольствием тебя подвез в своей телеге, - сказал человек, - но мне кажется, твой осел не угонится за лошадью.

- Да уж, это точно, - ответил я, остро желая пнуть Ничто. Может мне стоило его просто где-нибудь тут привязать, а самому поехать, но тогда кто-нибудь мог его украсть. Как бы он ни был бесполезен, он всё же был моим единственным спутником. Я дернул его, и мы поплелись вниз по дороге.

Спустя час я умирал от голода и съел всё печенье, что у меня было. Мы нашли ручей, из которого можно было попить, и немного молодой травы для Ничто. Наевшись, Ничто уселся на траве, не желая двигаться с места. Сколько бы я ни тянул его, он только мычал. Я взобрался ему на спину и со всей силы лягнул его обеими ногами. Он по-прежнему не двигался. Я достал мамину катушку и сильно ткнул ей ему в бок. Он тут же замычал и поднялся и засеменил вниз по тропинке, а я болтался на нем из стороны в сторону.

Ничто провез меня всего несколько миль, а потом мне снова пришлось тащить его и спустя ещё час я начал задумываться: уж не ошибся ли тот человек, когда сказал, что до Королевства было не двенадцать, а двадцать или даже тридцать миль! У меня не было чутья на расстояния. Что, если я не доберусь туда к вечеру, и к утру произойдет нечто ужасное. Что король может сделать с Опаль и её семьей, если она не спрядет золото из соломы? Как мне вернуться домой, если я не смогу ей помочь?

Дорога становилась шире, и начали появляться небольшие домики, в которых было темно и тихо. Должно быть, было уже очень поздно, но присутствие домов давало мне надежду на то, что я приближался к Королевскому Городу. Домов становилось всё больше, они всё ближе располагались друг к другу, почти громоздились друг на друге. Они были похожи на маленькие замки, сделанные из щебенки, выглядели они настолько непрочными, что, казалось, порыв ветра может сдуть их. Затем расстояние между домами увеличилось, а сами дома были больше, намного больше. Дорога стала извилистой, пошла вверх на крутой холм, а на самой вершине холма показалась гигантская каменная стена. За этой стеной стоял замок Короля Барфа. Опаль была там.

Ничто не хотел подниматься вверх. Подъем был почти таким же крутым, как и на Гору и, сколько бы я ни лягал его, ругался и тыкал в него катушкой, он и не думал шевелиться. Никто не смог бы заставить его. Я оставил его на обочине у дерева, надеясь, что стайка фей искусает его упрямый костлявый зад!

На полпути к вершине холма энергия моя начала испаряться, а вместе с ней и моя храбрость. Все это - моя героическая бравада, я ведь ничего не продумал. Я отправлялся в путешествие с чувством, что все препятствия на моём пути были всего лишь незначительными помехами. Но, когда я добрался до вершины холма, я осознал, что это были препятствия, притом очень большие. Замок был окружен стеной, ворота были закрыты, на страже ворот стояли солдаты, вооруженные копьями и стрелами.

Был бы я трусом, если бы развернулся и пошел обратно? Что бы сделала на моем месте бабуля? Глупый вопрос. Бабуля, во-первых, никогда бы в такое не вляпалась. Как бы мне хотелось с ней сейчас поговорить!

Мне нужно было всё обдумать.

Я подумал о том, какие препятствия были на моем пути, и о том, как их преодолеть. Мне нужно было пробраться в замок к Опаль, но там были солдаты, стрелы, копья, каменная стена и неизвестно, что ещё меня ожидало за стеной. А что было у меня?

Упрямый осел, застрявший у подножья холма, засохшая буханка хлеба и старая прялка. И ещё кое-что. И в тот самый момент свершилось чудо.

К воротам подъехала повозка, и с неё спрыгнул погонщик, заговоривший со стражниками.

- Доставка сена для конюшен - с другой стороны замка, - сказал один из стражников.

- Это сено не для конюшен, это приказано доставить сюда, в палаты.

- Сегодня?

-У меня письмо.

Солома в покои! Это наверняка для Опаль! Стражник посмотрел на письмо, которое показал ему погонщик. Пока они разговаривал, я незаметно забрался в повозку. Закопался поглубже в сено, чтобы меня было невидно, и тут же услышал скрип открывающихся ворот; повозка тронулась вперед. Я чуть не рассмеялся от восторга.

Через минуту повозка остановились, и я услышал, как погонщик отвязал мула. Он ещё поговорил со стражей и тогда я полностью убедился, что мы заехали в замок, потому что все звуки начали отдаваться эхом.

Солома царапала мне руки, шею, всё тело. Я изо всех сил старался не шевелиться, а зуд по всему телу вызвал неприятные воспоминания, в которых так же присутствовала солома. Это случилось несколько лет назад. Я прятался от Бруно и Фредерика в амбаре, за большим стогом сена. Они разозлились на меня, потому что я громко высморкался во время свадебной церемонии их старшего брата, как раз в момент тишины. И вот Фредерик и Бруно гонялись за мной, пытаясь поджечь мне штаны. Надо было мне понимать, что сеновал не самое удачное место, где можно спасаться от огня. Весь амбар выгорел дотла, а я насилу выбрался оттуда живым. Не стоит упоминать, что штаны мои всё-таки загорелись. Эти воспоминания кинули меня в дрожь. Мне вдруг стало удивительно, что я с такой готовностью зарылся в этот стог сена.

Наконец, повозка остановилась, и я услышал стук в дверь, затем последовала неразборчивая речь, после чего я услышал голос женщины, возможно, это была Опаль. Вдруг я вывалился из повозки вместе с сеном, на полу сено скрывало меня, и я услышал, как повозка выехала и дверь закрылась.

Я только собрался высунуться, как вдруг ощутил чьи-то руки, выгребающие пучки соломы. Я замер, как вдруг кто-то схватил меня за волосы и потащил. Я завопил и выскочил из сена, звонко ударившись головой об пол.

- Ой, - сказал кто-то. Я поднял глаза и увидел над собой женщину, но это была не Опаль.

В руках у неё была щетка для чистки пыли, сделанная из перьев, а за юбку была заткнута тряпка. Она была немолода, но тщательно скрывала это под слоем румян. В одной руке у неё был большой кусок ткани, а в другой пучок соломы.

Эта солома предназначалась для набивки матраса, а не для прядения.

Удивление служанки быстро сменилось на гнев. Она отпрянула назад, схватила кочергу и направила её на меня:

- Пошел прочь, маленький негодяй! Тут нечего воровать!

- Да я и не...

- Вор! - завизжала женщина. - Вор! Вор в замке!

Я наклонился, пытаясь увернуться от кочерги.

Она размахивала кочергой, пока не прижала меня к окну. Окно! Так, по лестнице я не поднимался, значит, земля сразу под ним. Я пошарил рукой в поисках щеколды. Окно распахнулось, и я выпал из него прямо на спину. Я не мог вздохнуть, от удара искры из глаз посыпались, но надо было бежать, поскольку вопли служанки могли привлечь стражу в любой момент.

Я бежал вдоль стены замка до тех пор, пока не нашел кусты, в которых можно было спрятаться; я буквально занырнул в них. Ааа! Там было полно шипов! Я старался не шевелиться и не дышать. Шипы вонзались в меня со всех сторон, но я прикусил язык и наблюдал, как стража подходит к окну, из которого я только что выпал. Несколько их стражников отправились на мои поиски, один даже подошел прямо к тем кустам, в которых я прятался, но было так темно, а я сидел так неподвижно, что он меня не заметил. Вскоре они все ушли.