Волшебство начинается - Дубини Мириам. Страница 4

– Фу, сколько нежностей! – пробурчала Франциска, повернувшись спиной к всё ещё стоявшим в обнимку бабушке и внучке, после чего направилась к двери с ручкой в виде шара.

– Привет, тётушка Френки! – крикнула ей вслед Лейла.

Лучшая подруга её бабушки была, по мнению Лейлы, самой большой ворчуньей на свете. Она никогда не улыбалась и не смеялась, а только язвила, давая понять, что она никого и ничего не боится: «Я столько повидала, что теперь могу насмехаться над всеми столько, сколько мне заблагорассудится!»

Из подруг бабушки больше всех ей нравилась Елена. И не только потому, что она всегда правильно подпиливала ей ногти, что было так важно для игры на арфе, но и потому, что Елена была для неё как старшая сестра, с которой, к счастью, не нужно спать в одной комнате.

– Елена там? – спросила девочка, направляясь к маникюрному кабинету.

Неожиданно Эрминия вспомнила про Айви и подскочила на месте.

– Лейла, не входи туда! – воскликнула она тревожно.

Это случилось снова: уже второй раз за день её волосы взъерошились сами по себе. Когда Лейла подошла к кабинету, её кудряшки встали дыбом, как у испуганной кошки. Но ведь сейчас она находилась не в парке вместе с белками. Сейчас она была среди целой толпы людей! Вот, например, эта женщина в клетчатой одежде наверняка заметила те странности, что происходили с ней, и теперь разглядывала Лейлу так, что той стало неуютно. Елена как раз накладывала на ногти последний слой шотландского лака, низко наклонившись над руками клиентки, и не видела, как вошла Лейла. Айви же, прекрасно разглядевшая девочку в отражении огромного зеркала на противоположной стене кабинета, вытаращила глаза так, как будто увидела монстра с четырьмя головами! Коварная журналистка развернула кресло и осмотрела Лейлу с головы до ног, как будто читая её мысли, и с вкрадчивостью змеи произнесла:

– Здравствуй, милая девочка. Как тебя зовут?

В тот же самый момент послышался голос Елены:

– Лейла, выйди отсюда немедленно! – Потом она постаралась взять себя в руки: – Сейчас я занята, поговорим позже.

Схватив девочку за руку, Франциска вывела её за дверь.

– Подожди! – запротестовала Лейла. – Дай мне взять мою арфу.

Выглянув в салон, Айви Буллитпот увидела, как девочка уходит, держа в руках футляр со своим любимым музыкальным инструментом.

Эрминия направилась к коварной журналистке, нацепив на лицо самую лучезарную улыбку:

– Прелестно! Божественный маникюр, дорогая! У такой занятой дамы, наверное, ещё масса дел… Не тратьте времени на оплату, мы будем счастливы считать вас нашим гостем.

Бабушка Эрминия запнулась на последних словах – она совсем не умела говорить неправду.

– Думаю, я ещё немного здесь задержусь. Это место становится всё более и более интересным, – ответила Айви, постукивая шотландскими ногтями по косяку двери. – Мне бы нужно привести в порядок и волосы, – дьявольским голосом заключила она.

Эрминия вопросительно посмотрела на Елену: увидев, что та кивнула, взяла ножницы и начала их точить.

– Ну хорошо, – сказала она, – да будет красота!

3

Король розыгрышей

Тронув точным и резким движением руки диапазон на колонне арфы, миссис Пюррет вслушалась в вибрирующую в воздухе ноту ЛЯ, затем взяла ключ и чуть-чуть подтянула струну, подправляя звук. Она коснулась красной струны ДО, затем – золотой ЛЯ и наконец струны СИ, прикрыв глаза, чтобы понять, насколько точна была настройка. Когда она вновь открыла их, на пороге комнаты со страдальческой гримасой на лице стоял Флориан. Изо рта у него вытекала красная струйка.

– Маленький мой, – произнесла она так спокойно, как если бы они всей семьёй мирно восседали за воскресным завтраком, – это любимый папин соус, не нужно использовать его для шуток.

Лиза Пюррет, мама Флориана, никогда не сердилась.

Флориан перепробовал всё на свете, но без толку. На школьном выступлении, например, он подложил на стулья всех девочек в классе подушки-перделки, но это не вызвало у неё ничего, кроме вздоха. А ведь десять одновременно взрывающихся подушек-перделок не могут не шокировать. Все девочки покраснели от стыда, а родители в зале взволнованно зашептались. Но мама даже ничуточки не рассердилась.

Тогда он перешёл к более смелым шуткам: обмазал острым перцем чашки для чая, которым мама угощала своих учениц перед каждым занятием. В тот раз светленькая, кудрявая девочка доставила ему огромное удовольствие, разбрызгав чай по всей гостиной. Мама же просто поставила чашку на стол и посоветовала девочке съесть печенье, чтобы справиться с жжением.

Самого сильного эффекта он добился шуткой с душем. Перед тем как мама отправилась в ванную мыть голову перед рождественским концертом, Флориан залил в шланг целую банку синей несмываемой краски. В тот раз Лиза всё-таки повысила на него голос, и, возможно, дело дошло бы до ругани, если бы всё не испортил отец, заявивший, что с этой чудной копной синих волос на голове она похожа на кекс с ежевикой!

Всё было бесполезно. Как Флориан ни старался, его мать, погружённая в свою музыку, оставалась безмятежна.

Флориан разочарованно вытер соус с губ и посмотрел на большие настенные часы, висевшие в мамином кабинете. К счастью, было уже почти четыре, и лохматая девочка должна была вот-вот прийти. Эта оказалась крепким орешком: её невозможно было напугать ни искусственным тараканом, спрятанным в чехле арфы, ни кнопкой на стуле. Но для неё Флориан придумал нечто особенное, и сейчас наступило время подготовить для неё тёплый приём.

Лейла в наушниках и с айподом на шее подпевала легендарной Джойс Кью. Ей очень нравились песни Джойс: в них говорилось о красивых и невероятных вещах. Таких, как лунная радуга, например. И кроме того, Джойс играла на арфе как фея, и пела как сирена. Лейла была по-настоящему счастлива, когда размышляла об этом. Прозрачное весеннее небо, через десять минут урок игры на кельтской арфе, через два дня – день рождения: жизнь казалась ей идеальной. Но довольная улыбка мгновенно превратилась в гримасу, стоило ей только увидеть голову Флориана Восса, исчезающую за забором дома её преподавательницы. И какую глупую шутку он приготовил на этот раз?

Но Лейла решила, что ничто не сможет испортить такой день. Она выключила музыку, сняла наушники и постучала в дверь.

– Здравствуйте, миссис Пюррет! – сказала она, входя.