1000 загадок, сказок, басен - Кановская Мария Борисовна. Страница 10

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.

– Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

– А мне неохота…

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

– По щучьему веленью, по моему хотенью – выстройся каменный дворец с золотой крышей…

Только он сказал – появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом – зеленый сад: цветы цветут, и птицы поют.

Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

– Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

– По щучьему веленью, по моему хотенью – стать мне добрым молодцем, писаным красавцем…

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит – стоит дворец, где раньше ничего не было.

– Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: «Кто такие?» Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

– Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

– Кто же ты такой, добрый молодец?

– А помнишь дурачка Емелю – как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я – тот самый Емеля. Захочу – все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просить:

– Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал – молодец.

КАК ПЕТУШОК ПОДАВИЛСЯ

Жили-были петушок да курочка. Побежали они к попу на мельницу искать зернышки.

Бегали, бегали, петушок нашел большое зернышко и думает: «Один съем, не дам курочке!» А зернышко-то в горле застряло, петушок и подавился. Увидала курочка, что петушок подавился, и побежала к молочнице просить молока: «Молочница, молочница, дай молочка!» – «Куда с молоком?» – «Петушок подавился у попа на мельнице зернышком!» Молочница сказала: «Беги к сенокосцам, пускай накосят сена, тогда и молочка дам».

Пришла к сенокосцам: «Сенокосцы, сенокосцы, накосите сенца!» – «Зачем тебе, – говорят, – сенца?» – «Молочнице снести». – «Зачем молочнице?» – «Молочка даст». – «Куда с молочком?» – «Петушок подавился у попа на мельнице зернышком!» – «А сбегай, – говорят, – к кузнецам, пускай скуют косу, тогда мы тебе накосим и сена».

Пришла к кузнецам: «Кузнецы, кузнецы, скуйте косу!» – «Зачем коса?» – «Сенокосцам снести». – «Зачем сенокосцам?» – «Сена накосят». – «Зачем сено?» – «Молочнице снести». – «Зачем молочнице?» – «Молочка даст». – «Куда с молочком?» – «Петушок подавился у попа на мельнице зернышком!» – «Сбегай, – говорят, – к угольнице, попроси угольков, тогда и косу скуем».

Побежала курочка к угольнице: «Угольница, угольница, дай угольков!» – «Зачем угольки?» – «Кузнецам снести: они косу скуют». – «Зачем коса?» – «Сенокосцам снесу: они сена накосят». – «Куда с сеном?» – «Молочнице дать». – «Зачем молочнице?» – «Молочка даст». – «Куда с молочком?» – «Петушку дать: петушок подавился у попа на мельнице зернышком».

Угольница дала угольков, курочка потащила их к кузнецам, кузнецы сковали косу, она потащила ее сенокосцам, сенокосцы накосили сена, она сено потащила к молочнице, молочница дала молочка, курочка принесла молочко, а петушок уже задохся…

И молочко не помогло!

КУРОЧКА, МЫШКА И ТЕТЕРЕВ

В далекие времена жили-были курочка, мышка и тетерев. Однажды нашла курочка ячменное зерно и от радости даже раскудахталась: «Нашла зерно, зерно нашла!.. Надо его смолоть! А кто понесет на мельницу?» – «Не я», – сказала мышка. «Не я», – сказал тетерев.

Нечего делать, взяла курочка зерно и понесла. Пришла на мельницу, смолола зерно. «Кто домой муку нести будет?» – спросила. «Не я», – сказала мышка.

«И не я», – сказал тетерев.

Нечего делать, взяла курочка муку и принесла домой. «Кто хлеб замесит?» – спросила курочка. «Не мы», – крикнули мышка и тетерев.

Замесила курочка тесто, и печку затопила, и хлеб сама посадила в печь. Вышел каравай на славу: пышный да румяный. Курочка на стол его поставила и спрашивает: «А кто есть его будет?» – «Я», – сказала мышка. «И я», – сказал тетерев. И оба залезли за стол.

БАЙКА О ЩУКЕ ЗУБАСТОЙ

В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что боже упаси! Лещи, окуни, ерши – все собрались глазеть на нее и дивовались такому чуду. Вода той порой в Шексне всколыхалася; шел паром через реку да чуть не затопился, а красные девки гуляли по берегу да все порассыпались. Экая щука родилась зубастая! И стала она расти не по дням, а по часам: что день – на вершок прибавится; и стала щука зубастая в Шексне похаживать да лещей, окуней подавливать: издали увидит леща, хвать его зубами – леща как не бывало, только косточки хрустят на зубах у щуки зубастой!

Экая оказия случилась в Шексне! Что делать лещам да окуням? Тошно приходится: щука всех приест, прикарнает. Собралась вся мелкая рыбица; стали думать, как извести щуку зубастую да такую торовастую. На совет пришел Ерш Ершович и так наскоро сказал: «Полно думу думать да голову ломать, полно мозг портить, а вот послушайте, что я буду баить. Тошно нам всем теперь в Шексне: щука зубастая проходу не дает, всякую рыбу на зуб берет! Не житье нам в Шексне, переберемтесь-ка лучше в мелкие речки жить – в Сизму, Коному да Славенку; там нас никто не тронет, будем мы жить припеваючи да деток наживаючи!»

И поднялись все ерши, лещи, окуни из Шексны в мелкие речки Сизму, Коному да Славенку. По дороге, как шли, хитрый рыбарь многих из их братьи изловил на удочку и сварил славную ушицу, да тем, кажется, и заговелся. С тех пор в Шексне совсем мало мелкой рыбицы. Закинет рыбарь удочку в воду, да ничего не вытащит; когда попадется стерлядка, да тем и ловле шабаш!

Вот вам и вся байка о щуке зубастой да такой торовастой. Много наделала плутовка хлопот в Шексне, да после и сама не сдобровала: как не стало мелкой рыбицы, пошла хватать червячков и попалась сама на крючок. Рыбарь сварил уху, хлебал да хвалил: такая была жирная!

Я там был, уху хлебал; по усам текло, а в рот не попало…

ЛИСА И ЖУРАВЛЬ

Подружилась лиса с журавлем, даже покумилась с ним у кого-то на родинах.

Вот и вздумала однажды лиса угостить журавля, пошла звать его к себе в гости.

– Приходи, куманек, приходи, дорогой! Уж я как тебя угощу!

Идет журавль на званый пир, а лиса наварила манной каши и размазала по тарелке. Подала и потчевает:

– Покушай, мой голубчик – куманек! Сама стряпала.

Журавль клоп-клоп по тарелке носом, стучал, стучал, ничего не попадает!

А лисица в это время лижет себе да лижет кашу, так всю сама и скушала. Каша съедена.

Лисица говорит:

– Не обессудь, любезный кум! Больше потчевать нечем.

– Спасибо, кума, и на этом! Приходи ко мне в гости.

На другой день приходит лиса, а журавль приготовил окрошку, налил в кувшин с малым горлышком поставил на стол и говорит:

– Кушай, кумушка! Право, больше нечем потчевать.

Лиса начала вертеться вокруг кувшина, и так зайдет и этак, и лизнет его, и понюхает-то, все ничего не достанет! Не лезет голова в кувшин. А журавль меж тем клюет себе да клюет, пока все поел.