Сон в Нефритовом павильоне - Автор неизвестен. Страница 133

— Прекрасны все цветы в мире, но у каждого человека есть свой, самый любимый цветок. Скажите же, невестушки, каждая, кто какой цветок любит, только отвечайте без утайки!

Первой нарушила молчание госпожа Инь:

— Я люблю лотос — он скромен и незатейлив. Потом сказала Хуан:

— Я предпочитаю пион, это настоящий царь цветов — яркий и пышный.

Раздался голос Хун:

— Я выбираю из всех цветок красной сливы: он не только красив, но и расцветает раньше других, и пахнет необыкновенно!

Настал черед Феи:

— Мой любимый цветок — нарцисс: его небесный чистый аромат развеивает мрачные думы и вселяет радость.

Госпожа Сюй улыбнулась и повернулась к Лотос.

— Скажите и вы о своем любимом цветке.

Лотос потупилась. Госпожа Сюй еще и еще раз спрашивала ее, а та только смущенно улыбалась, но, наконец, ответила:

— Я выросла на юге, где много персиковых деревьев, поэтому их цветы я люблю больше других.

Вмешалась Хун.

— В «Книге песен» [364] говорится:

Наша милая Лотос имела в виду эти строки, когда говорила о персике, не так ли?!

Все рассмеялись, а Лотос, вконец смутившись, убежала в свою комнатку.

Госпожа Сюй продолжала спрашивать:

— Ну а тебе какой цветок нравится, Лянь Юй?

— Цветок абрикоса, — ответила та.

— А почему?

— Он чудо как красив, если на него любоваться издали.

— Однако, вижу, ты находчива, — проговорила госпожа Сюй, — легко тебе будет жить! А ты, Су-цин, что предпочитаешь?

— Цветы вишни.

— За что?

— В них цвет весны, который потом переходит в ее плоды и становится духом весны.

Госпожа Сюй похвалила служанку.

— Очень хороший ответ, достойный того, чтобы его запомнить! А что нравится Цзы-янь?

— Мне нравятся цветы бальзамина, — ответила та, — а почему, сама не понимаю.

— Мысли у тебя неглубокие, — улыбнулась госпожа Сюй, — зато жизнь твоя будет спокойной, без тревог и волнении.

И она повернулась к Тао-хуа.

— А ты какие цветы любишь?

— Гортензию!

— Почему?

— Потому что на одной веточке у нее все цветы разные.

— Ты дала изящный ответ — и в жизни твоей будет много красивого.

Настала очередь Сунь Сань, которая на вопрос госпожи Сюй ответила так:

— Я ведь рыбачка из Цзяннани, потому и люблю больше всех цветы камыша.

— В этом нет ничего удивительного, — улыбнулась госпожа Сюй, — ведь камыш славится как «поющая трава»!

Наконец, госпожа Сюй обратилась к кормилице:

— Какие цветы вы любите, бабушка?

— А кого мне любить на старости лет? — замотала старушка головой. — Старость не радость!

— Да мы не о людях, а о цветах, бабуся! — прыснула Лянь Юй.

— Молода еще учить меня! — отвечала кормилица. — Известно, худая слава — что болезнь: нынче на мне, а завтра на тебя перекинется.

Зажав рот руками, чтобы не расхохотаться, Лянь Юй отошла в сторонку, а старушка не может остановиться:

— Что, не любишь правду-то?!

Все так и залились веселым смехом. А госпожа Сюй наклонилась к сыну.

— Ну а ты что скажешь, сынок? Князь улыбнулся и говорит:

— Я люблю все цветы, ведь они словно бабочки по весне. Не любить их и не любоваться ими невозможно. Но все они разные, каждый на свой лад. Лотос — цветок чистый и нежный, он символ женственности. Пион — яркий и пышный, он к лицу дочери или жене знатного вельможи. Цветок красной сливы первый приносит благоухание весны, он красив и наряден, он заглядывает к нам в окна с низких ветвей и просит полюбоваться им, а с высоких ветвей перевешивается за ограду сада и кружит прохожим голову своим ароматом. Нарцисс благороден и чист, отличается тонким запахом. Я люблю чистоту нарцисса и равнодушен к кичливой красоте цветов сливы!

— Когда подует весенний ветерок, — улыбнулась Хун, — распустятся цветы и зазеленеют травы, все они являют нам свою красоту, о которой позаботилась природа. Так почему же непритязательный нарцисс вы считаете самым лучшим?

Госпожа Сюй вмешалась.

— Чан-цюй просто пошутил. Я-то хорошо помню, что он говорил о цветах в далеком детстве, когда мы жили у подножия горы Белый Лотос. Сыну было тогда лет шесть или семь. Он играл со своими сверстниками и сказал им: «Я признаю только знаменитые цветы: скромную чистоту сливы с берегов озера Сиху и царственность лоянского пиона». Но ведь эти слова относятся и к красной сливе! Выходит, что сын мой всю жизнь любил как раз красную сливу!

Князь и все женщины рассмеялись. Тут за оградой послышался стук посоха, и вскоре на террасу поднялся старый Ян.

— Значит, без меня веселитесь? Почему же так?

Он сел и спросил, о чем идет беседа. Когда госпожа Сюй пересказала ему спор о красоте цветов, старик усмехнулся.

— Я вижу, все были откровенны, и ответ каждого был прекрасен. Может, и ты откроешь свой любимый цветок?!

— Я родилась в провинции, — начала госпожа Сюй, — и прожила в глуши чуть не всю жизнь. У нас было заведено сажать возле плетня тыквы, вот мы и любовались их цветами, ну а потом, конечно, лакомились плодами, наверно, поэтому больше всего я люблю цветы тыквы.

— Сразу видно глупую женщину, — расхохотался старый Ян. — Правда, цветок тыквы сидит на длинном стебельке, значит, и счастье твое тоже долгим будет!

— А вы, муженек, что нам скажете, — лукаво спросила госпожа Сюй, — каков ваш вкус?!

— На склоне лет, старуха, мы с тобой обрели счастье и славу: ты посмотри только на сына и невесток! Вот они — мои любимые цветы, и других мне не надо!

И началось пиршество. Князь улыбнулся и сказал наложницам:

— Слышал я, будто самые искусные кулинары живут в Цзяннани! Может, вы сумеете подтвердить их славу, приготовите нам что-нибудь необычное, на свой вкус, и поддержите цзяннаньские традиции?!

Не успел он закончить, как Фея мигнула Су-цин — и та внесла и поставила на стол яшмовое блюдо с речным окунем: белая сырая рыба нарезана тонкими ровными ломтиками — хочешь не хочешь, а попробуешь!

— Это вам не угощение на каждый день! — повеселел Ян. — Серебристое рагу — так, кажется, этому кушанью прозвание? Мне говорили, что больше нигде на земле его не готовят, кроме как в империи Мин, ведь нужны окуни с реки Сунцзян [366] и нож «Лотосовый лист» из Бинчжоу! Вот уж не думал, что наша Фея такая искусница!

Хун не понравились похвалы Яна и, наклонившись к Инь и Хуан, она прошептала:

— Вот и верь после этого заверениям в дружбе! Всегда считала Фею лучшей подругой, ведь обе мы из зеленого терема и не должны друг другу каверзы строить. Но не пойму, чего она вздумала хвастаться своим уменьем готовить, — не затем ли, чтобы князю угодить, а наши таланты принизить?!

Ян заметил недовольное лицо Хун и проговорил:

— Стоит ли принимать такие пустяки близко к сердцу, Хун?

Хун вспыхнула.

— Конечно, у меня не такие ловкие руки, как у вас, Фея, да к тому же я не сообразила заранее спросить у князя, чего он желает. Но у меня как будто завалялась рисовая лепешка, вот ее и могу я предложить нашему господину. Вы уж не обессудьте, князь, лишена я талантов циньского Ди Я! [367]

Она сделала знак Лянь Юй, та улыбнулась, выбежала из залы и вскоре вошла с зеленым блюдом, на котором в виде листа лотоса были разложены сотни лепестков этого цветка. Лепестки казались живыми, и не выразить словами, с каким искусством их разложили.

— Это напоминает цзяннаньские лепешки из «лотосового риса», — обратилась Инь к госпоже Сюй. — Мне доводилось их пробовать, когда я с отцом ездила в Ханчжоу. Но то, что приготовила госпожа Хун, не идет с тем блюдом ни в какое сравнение!