Сон в Нефритовом павильоне - Автор неизвестен. Страница 74

Натянув поводья, Ян придержал своего коня. Дун Чу и Ма Да разили наседавших варваров копьями. Под оглушительный грохот враги все туже стягивали кольцо.

Су Юй-цин, оставшийся в минском стане, уже поднял основные силы по тревоге и повел их на выручку Яна, догадавшись, что инспектору грозит страшная беда. Не терялась и Маленькая бодисатва: она подзуживала своих воинов поскорее покончить с крохотным отрядом минов. Развязка приближалась!

Тем временем Хун дремала в своем шатре. Вдруг в прорезь, заменявшую окно, влетели две куропатки и принялись тревожно кричать. Хун очнулась, подозвала Сунь Сань и спрашивает:

— Скоро ли кончится ночь?

— Пробило вторую стражу.

— Почему же до сих пор не вернулся инспектор? Встревоженная Хун вышла из шатра и стала бродить под луной, всматриваясь в чистое небо, на котором сверкали звезды. Вдруг одна большая яркая звезда померкла, ее окутала дымка. Хун узнала ее, — это звезда Вэнь-чан!

— Инспектора все нет, и звезда его потускнела, — проговорила Хун. — Определенно, с ним случилось что-то дурное.

Она схватила гадательную книгу и начала гадать на знак «муж». Сначала она получила ответ «Дракон раскаивается», а следом — «Дракон сражается в чистом поле, но ему преграждают путь».

«Что же такое могло случиться, — подумала Хун, — что Ян раскаивается? Может, он попал в беду?! Я должна сама все узнать!»

Она приказала Сунь Сань подать доспехи и два меча, взлетела на коня и помчалась в сторону Пятиречья с отрядом в сотню воинов. Чем ближе к расположению варваров подъезжала Хун, тем слышнее становился грохот, от которого содрогались земля и небо. Хун мчалась теперь во весь опор. Вдруг видит — навстречу ей скачет всадник и, поравнявшись с ней, кричит:

— Инспектор окружен варварами! Не знаю, жив ли он сейчас!

Стиснув зубы, Хун полетела стрелой и вскоре догнала Су Юй-цина, который вел войско спасать Яна. Еще издали распознав Хун, он прокричал:

— Остановитесь!

— Где инспектор? — выдохнула Хун, на всем скаку сдержав коня.

— Знаю только, что он окружен, но где он, не знаю! Хун молча хлестнула коня и помчалась дальше. Скоро она оказалась в гуще вражеских воинов. Их были многие тысячи, найти в этом море Яна было почти невозможно. Пробиваясь сквозь ряды варваров, Хун пустила в дело оба меча, их лезвия сверкали и разили, как молнии. Маленькая бодисатва приказала схватить одинокого всадника, но ничего не получилось. Она послала было одного богатыря, но откуда-то с востока сам собою налетел страшный меч — и голова богатыря полетела на землю. Вдруг, как по волшебству, одна за другой посыпались под ноги лошадей головы варваров на западе. Минского удальца хотят прижать на юге — а его уже там нет, он на севере; варвары идут на него в лоб — а он разит их с тыла. Всадник летал, словно ветер, поражал, словно молния. Едва враги успевали увидеть тень его коня, как уже оставались без голов. Поймать его никак не удавалось. Тогда Маленькая бодисатва приказала принести отравленные стрелы. Лучники стали наизготовку и, как только разглядели минского воина на востоке, выстрелили. А всадник уже был на западе! Выстрелили туда, а он разил на юге! Ничто не помогало. Горы трупов росли.

— Этого молодца надо поймать во что бы то ни стало, иначе он всех уложит! Оставить полководца Яна, схватить всадника! — вскричала разъяренная Маленькая бодисатва.

Воины, нападавшие на Яна, бросились за Хун, чтобы окружить ее и пленить. Ян же с тремя богатырями и горсткой воинов уже изнемог от усталости. Неожиданно враги куда-то исчезли — это они умчались в западном направлении в погоню за неизвестным всадником. Ян тронул коня, тот с трудом находил землю копытом — все поле было устлано телами варваров. Изумленный Ян поехал дальше и скоро увидел спешившего на помощь Су Юй-цина. Он понял, что опасность наконец миновала.

— Много ли у вас раненых? — тревожным голосом спросил Су Юй-цин.

— К счастью, ни одного!

— А где же Хун Хунь-то?

— Разве он не в Турачах? — удивился Ян.

— Я только что повстречал его, он мчался спасать вас.

— Тогда он, скорее всего, погиб, — сдерживая слезы, проговорил Ян. — Войско Тосе очень сильно, воинов без счета. Хун Хунь-то храбр, но молод ведь и сил у него не так уж много. Вот поехал меня выручать да пропал, бедняга!

Ян тяжело вздохнул и продолжал:

— Он был давним моим другом, многие годы мы делили с ним горести и радости, а теперь он из-за меня погиб! Как мне жить дальше? Древние говорили: «На уважение отвечай уважением». В моей жизни не было у меня друга ближе и преданнее. Умру, если не отыщу его!

Инспектор схватил копье и хлестнул коня, намереваясь броситься в толпы варваров. Но минские богатыри удержали Яна.

— Пусть мы не такие удальцы, но и мы сумеем разыскать Хун Хунь-то. Вы же оставайтесь при войске.

Конечно, в одиночку Ян ничего не сумел бы сделать для спасения Хун и горячился по молодости, но он от чистого сердца желал видеть живой и невредимой свою возлюбленную, с которой его связало столь многое. Душа Яна страдала без Хун. Неистовый, словно огонь, он ворвался в гущу варваров, кося их, как траву. Он мчал по полю, отпустив поводья и размахивая сеющим смерть мечом. Лэй Тянь-фэн, Ма Да и Дун Чу скакали рядом с ним. Где проезжали четыре богатыря, оставалась просека, усеянная мертвыми телами. Военачальники были поражены бесстрашием и ратным искусством своего полководца.

Между тем Хун из последних сил отбивалась от подступавших все ближе врагов. Она искала глазами возлюбленного и не находила. Тоска сжала ей грудь, слезы затуманили прекрасные глаза, но она еще не потеряла надежды. Маленькая бодисатва, продолжавшая наблюдать за неравным боем, говорит своим приближенным:

— Слышала я, что в сражении при Данъяне [241] никто не мог одолеть Чжао Цзы-луна, [242] но, думаю, ему не сравниться с этим удальцом. Как же нам его осилить?!

Она понаблюдала еще, что-то заметила и продолжает:

— Судя по тому, как этот герой мечется с севера на юг, с запада на восток, ищет он кого-то. Уж не своего ли полководца?! Давайте выставим напоказ голову убитого воина и выдадим ее за голову их Яна. Богатырь тогда опешит — и схватим мы его голыми руками.

Она приказала сделать то, что придумала, и кричит:

— Эй, молодец, понапрасну стараешься! Не ищи больше своего начальника — вот, смотри, его голова!

Глаза у Хун были зоркие, но разве разглядишь при луне черты лица у мертвеца?! Она верила в счастливую судьбу Яна, доверяла своей проницательности и ни за что не поддалась бы на обман, если бы… Когда человек торопится, разум его тоже поспешает, а когда разум поспешает, глаза человека и кусты на горе Багуншань примут за врага. В те мгновения Хун думала только о Яне. Услышав из вражеского стана голос, как гром с ясного неба принесший страшную весть, она поначалу растерялась, а потом ярость огнем вспыхнула у нее в сердце. Теперь все было ей нипочем.

— Мечи мои, вы всегда были со мной: я лелеяла вас, вы оберегали меня, — прошептала она. — Сегодня решается моя судьба. Вы — самое ценное, что у меня осталось. Сослужите же мне добрую службу — спойте как следует свою песню!

Произнесла — и мечи зазвенели ей в ответ. А Хун обратилась к коню:

— Хоть ты и не человек, но всегда меня понимал с полуслова. Если хочешь спасти меня, собери и напряги все силы — сейчас решится моя судьба!

Конь согласно ударил копытом и протяжно заржал. Хун подняла вверх оба меча и полетела на врага. В руках у нее сверкали молнии.

Между тем Маленькая бодисатва и Тосе перестроили свои войска. По правую и по левую руку от предводителей стояли могучие богатыри с огромными копьями. Вдруг над их головами послышался свист мечей, ветер принес откуда-то звук, похожий на цокот копыт, и что-то вроде снежинки сверкнуло в голубоватой лунной дымке. Варвары всполошились, ухватились за мечи, да все впустую — несколько голов покатилось на землю. Перепуганный Тосе закричал, схватил в охапку жену и взмыл с нею в воздух. Хун погналась за ними. Плохо пришлось бы обоим, если бы не взмолилась Маленькая бодисатва: