Ирландские и валлийские сказки - Автор неизвестен. Страница 44

И Сгилди сошел с холма, чтобы прижать к сердцу юного героя.

— Ты должен непременно повидать мою жену, твою тетю! Пойдем к нам, она тебе во всем поможет. Только помни: ты должен остерегаться ее родственных объятий, ибо нет сильнее ее женщины на

свете.

— На свете нет женщины, которой я бы испугался! — ответил безрассудный Килух. — Веди нас,

пастух!

— Посмотрим, посмотрим, — заметил Сгилди. И, приказав псу стеречь стадо, Сгилди повел

посланцев короля Артура к воротам своего полуразрушенного дома.

Услышав шум, жена Сгилди выбежала им навстречу:

— Чую, чую сердцем, — воскликнула она, — идет ко мне кто-то родной и дорогой!

— Вот он, — сказал ее муж, указывая на Кая.

И она бросилась к Каю с распростертыми объятиями. Хорошо, что Кай оказался проворнее и успел подсунуть вместо себя здоровенное полено! В тот же миг полено оказалось на земле, раскрошенное в щепки.

— Послушай, женщина, — сказал ей Кай, — ведь если бы ты не полено, а меня так крепко обняла, никогда бы больше мне не знать ничьих нежных объятий.

И он покачал головой, радуясь и ужасаясь одновременно.

— Полезный урок, — как бы про себя заметил пастух.

Потом он отвел всех в дом и угостил чем Бог послал. А жена пастуха открыла большой каменный сундук, стоявший возле очага, и оттуда вылез красивый светловолосый юноша.

— Это единственный мой сын, оставшийся в живых, — горько посетовала она. — Остальных убил Великан-из-Великанов. Их было двадцать три… Но я боюсь потерять и последнего.

— Отпусти его с нами! — сказал решительный Кай.

И все верные рыцари в один голос крикнули:

— С нами!

А Кай добавил:

— И знай: если суждено ему умереть, то не раньше моей собственной смерти!

Так они сидели, пили и ели, пока женщина не спросила:

— Что же вас привело сюда? Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Мы пришли сюда за Олвен, прекрасной дочкой Великана-из-Великанов.

— Да ну? — И она присвистнула точно, как ее муж, пастух. — Радуйтесь, что вас из крепости Великана никто не видел, и возвращайтесь, пока все целы-живы, ко двору Артура.

— Не увидев Олвен, мы не уйдем отсюда! — поклялся Кай.

— А увидев, тоже не побежим! — добавил Килух. — Она когда-нибудь приходит сюда, в ваш дом?

— Каждую субботу. Она приходит сюда мыть голову.

— А если послать за ней, она придет сейчас?

Жена пастуха кивнула.

— Поклянитесь, что не обидите ее, тогда я позову, — сказала она.

— Клянемся! — сказали все.

Тут же послали за Олвен, и она пришла — в шелковых алых одеждах, пылавших словно пламя. На шее девушки висело золотое ожерелье, украшенное рубинами и жемчугами. Волосы ее отливали золотом ярче златоцвета, а кожа у нее была белее морской пены. Нежнее лепестков болотной лилии были ее пальцы и ладони, а глаза — яснее соколиных. Грудь и шея — белее лебединой, щеки же — ярче пунцовой наперстянки.

Она вошла в дом и села между Килухом и Сгилди. Тут Килух в первый раз ее увидел, однако ему показалось, что он знает Олвен давным-давно. И он сказал девушке:

— Ты моя давнишняя любовь! Пойдем со мной! Но Олвен покачала головой.

— Нет, это не принесет нам счастья, — сказала она. — Мой отец взял с меня клятву, что я не покину его без его доброго согласия. Есть предсказание, что жить ему только до моей свадьбы. Лучше поступи иначе. Пойди к нему и попроси моей руки. И какое бы задание он ни дал тебе, обещай исполнить. Когда он получит от тебя что попросит, ты получишь Олвен! А нет, так вряд ли вам теперь уйти отсюда живыми.

Верные рыцари поклялись исполнить все, как она сказала, и с этим Олвен ушла.

Следом за ней поднялись и они. Мену прочел заклинание, и они невидимыми обошли стражу у девяти ворот крепости. Ни один пес на них даже не тявкнул. Они вошли в большой зал замка и громко приветствовали Великана-из-Великанов.

— Да знаете ли вы, — взревел Великан, — куда вы попали?

— Знаем, куда и зачем. Мы пришли за твоей дочкой Олвен, чтобы взять ее в жены Килуху, сыну Килиса.

— Я вас не вижу, — сказал Великан. — Где эти негодяи, мои слуги?

Покорные слуги тут же явились.

— Подоприте вилами мои тяжелые веки, — приказал Великан-из-Великанов, — чтобы я увидел будущего моего зятя, мужа моей дочки Олвен.

Все было исполнено. Вилы длиною с высокие деревья подняли тяжелые веки Великана. Он оглядел всех рыцарей и сказал:

— Приходите завтра. Тогда узнаете мой ответ. Они повернулись, чтобы уйти, и тут Великан-из-Великанов схватил каменное копье с отравленным железным наконечником и пустил им вдогонку. Но Бедуйр успел схватить копье единственной рукой и отправить его обратно. Копье пронзило Великану колено, самую чашечку.

— Ох, ох, ох! — взвыл Великан-из-Великанов. — Будь ты проклят, будущий зять мой! Как теперь я стану взбираться в гору? Это отравленное железо жжет, словно осиное жало. Будь проклят тот кузнец, что ковал его, а вместе с ним и его наковальня!

Эту ночь рыцари провели в доме Сгилди, а утром, разодевшись, с богатыми гребнями в волосах, торжественно вступили в большой зал замка Великана.

— Великан-из-Великанов, — сказали они, — отдай нам твою дочь Олвен, а взамен возьми выкуп. Иначе смерть тебе и погибель!

— Нет, нет и нет! — взревел он. — Еще живы ее четыре прапрабабушки и четыре прапрадедушки. Без них я не могу ничего решить. Приходите завтра! Тогда узнаете мой ответ.

Рыцари повернулись, чтобы уйти, и тут Великан-из-Великанов схватил второе свое копье с отравленным наконечником и пустил им вдогонку. Но Мену на всем лету схватил его и отправил обратно. Копье пронзило грудь Великана.

— Ох, ох, ох! — взвыл Великан-из-Великанов. — Будь ты проклят, будущий зять мой! Теперь у меня все будет болеть внутри, как же я стану пить и есть? Это отравленное железо жжет, словно змеиное жало. Будь проклят кузнечный горн, в котором его ковали!

И на третий день пришли рыцари в замок Великана.

— Больше не запускай в нас копьем, Великан-из-Великанов! — предупредили они. — Не то узнаешь боль и обиду, встретишь смерть и погибель.

— Куда подевались все мои слуги? — взревел Великан. — Несите скорее вилы, поднимите мои тяжелые веки, чтобы я мог наглядеться на будущего моего зятя.

Все было исполнено. Великан посмотрел на Килуха и опять сказал:

— Приходи завтра! Тогда узнаешь мой ответ.

И рыцари повернули, чтобы уйти, но тут Великан-из-Великанов схватил свое третье копье и пустил им вдогонку. А Килух на всем лету подхватил его и отправил обратно. Отравленное копье пронзило глаз Великана.

— Ох, ох, ох! — взвыл Великан-из-Великанов. — Будь ты проклят, мой будущий зять! Уж не думаешь ли ты, что от этого я буду лучше видеть? Теперь я обречен на вечную головную боль, да и глаза, чего доброго, станут на ветру слезиться. Хуже зубов бешеной собаки жжет это отравленное копье. Будь проклят и кузнец, и его наковальня, и горн, где его ковали!

На четвертый день пришли рыцари в замок снова.

— Где он, что хочет отнять у меня дочь Олвен? — заревел Великан. — Поднимите мои тяжелые веки, я хочу его видеть… Ага, это ты?

— Я, Килух, сын Килиса и Голайсид.

— А ты обещаешь выполнить все мои просьбы? — казал Великан-из-Великанов.

— Обещаю!

— Обещать-то легко! — сказал Великан. — Но знай, ты получишь мою дочь, только когда выполнишь все мои просьбы и задания.

— Назови их! — сказал Килух. — И все они будут исполнены.

— Видишь там чащи лесные? — спросил Килуха Великан-из-Великанов. — Ты должен вырвать с корнем все деревья и сжечь их, а землю вспахать и засеять пшеницей, чтобы можно было вволю напечь хлеба тебе и моей дочке на свадьбу — и все это за один день!

— Для меня сделать такое проще простого! — сказал Килух. — Хотя ты, наверное, думаешь, что труднее трудного.

— Ладно, значит, можно считать, хлеб к свадьбе будет, зато другое тебя погубит! Принеси мне золотой рог Лира Свирепого, сына Лирйона, чтобы обносить вином гостей на твоей свадьбе.