Зимняя сказка (сборник) - Топелиус Сакариас (Захариас). Страница 11

Лосось не стал отказываться — ведь не часто приходилось ему курить настоящий табак. И он принялся так усердно набивать свою глиняную трубку, что она не выдержала и треснула.

Долго еще после отъезда студентов Лосось горевал о своей трубке.

Принц тоже повесил нос. Он сел у самой воды и грустно смотрел вслед лодке до тех пор, пока белое пятнышко паруса не затерялось среди синих волн.

И Лососиха приумолкла, проводив гостей. Но чем дольше она молчала, тем больше думала.

Она хоть и не показывала виду, что слушает болтовню студентов, но на самом деле не пропустила мимо ушей ни одного их слова.

Больше всего запал ей на ум рассказ о коровах морского хозяина.

«Вот бы мне такую корову! — думала Лососиха. — Вот бы доить утром и вечером такую прекрасную корову! И о корме заботиться не надо! Знай только готовь горшки под молоко и простоквашу да выставляй их на полку под окном… Нет, никогда мне не будет такого счастья!»

— О чем это ты размечталась? — спросил ее Лосось.

— Да так, ни о чем, — ответила старуха.

А сама подумала: «А что, если взять да и попросить корову у морского хозяина? Может, он даже не знает, что у меня нет ни одной коровы?»

— Послушай, старик, — сказала Лососиха мужу, — не закинуть ли нам невод сегодня вечером?

— Что ты, старуха, разве не видишь, что буря собирается?

— Уж не вычитал ли ты это в календаре? — усмехнулась старуха. — Так ведь ты сам отлично знаешь, что календарю верить не следует.

— Календарь календарем, а ты посмотри, какие тучи надвигаются.

— Что ж, что тучи? Вчера и туч не было, да буря была, а сегодня море — точно зеркало. После вчерашнего-то ветра салака как раз будет хорошо ловиться.

— Да туча-то с северо-запада! — отвечал Лосось. — И Принц вон траву ест. Все — к буре!

— Принц всегда ест мой лук, — не сдавалась Лососиха. — Послушай, — уговаривала она старика, — мы только один невод закинем, вон там, с подветренной стороны. Надо же нам наполнить бочку доверху, а то вся рыба испортится, если бочку долго держать открытой.

Разве старуху переспоришь! Пришлось Лососю согласиться. Они взяли сеть и отправились в море.

Лодка уже миновала отмель и выплыла на глубину, а Лососиха все еще не знала, как приступить к делу. Ведь студенты говорили, что Ахто очень сердитый — чуть что не по нем, сразу бурю поднимет…

И вдруг Лососихе пришла на ум старая песня. Эту песню она слышала когда-то, еще девочкой, от одного хромого старика, которому всегда очень везло в рыбной ловле. И она тихонько принялась напевать, изменяя слова, как ей хотелось:

— Что это ты поешь? — удибился Лосось.

— Да так, просто мне припомнилась одна старая песенка, — ответила Лососиха и запела громче:

— Что за глупая песня! — сказал Лосось. — Я еще понимаю, что можно просить у морского хозяина рыбу, но просить корову — чистый вздор! Это все студенты сбили тебя с толку своими разговорами!

Но Лососиха пропустила его слова мимо ушей и опять запела свою песенку. Лосось не стал больше с ней спорить

— у него были свои заботы: сломанная трубка и прекрасный табак, который ему так и не довелось покурить, не выходили у него из головы.

Закинув невод, Лосось и Лососиха вернулись к себе на скалу и легли спать. Но сон не шел к ним.

Лососиха размечталась о том, как заживут они, когда у них будет корова.

А Лосось высчитывал в уме, какой будет убыток, если начнется буря и сеть пропадет.

Когда время перешло за полночь, Лосось вдруг насторожился:

— Эй, жена, ты ничего не слышишь?

— Ну что там еще? — проворчала Лососиха.

— Да что-то флюгер очень уж скрипит, — сказал Лосось. — Не слышишь? Как бы не разыгралась буря!

— Какая там буря! Флюгер скрипнул разок, а ему уже невесть что мерещится!

Лосось улегся, но не пройгло и пяти минут, как он снова поднял голову:

— Да ты послушай только, как он скрипит!

— Спи себе! — проворчала старуха.

Лосось опять лег. Он даже натянул на голову одеяло, чтобы ничего не слышать. Но это мало помогло.

Наконец он не выдержал и вскочил с постели.

— Да неужели ты не слышишь, что флюгер мечется и визжит, будто в него бес вселился! Надо скорее спасать нашу сеть!

На этот раз Лососиха не стала спорить.

Они быстро оделись и вышли из хижины.

Ночь была темная, хоть глаз выколи. Ветер выл и гудел со всех сторон. Море вокруг скалы было совсем белое от пены, точно покрыто снегом. А яростные волны вздымались до самой крыши хижины, обдавая стариков холодными брызгами.

Такой бури Лосось еще не видывал на своем веку. Конечно, нечего было и думать о том, чтобы выйти в море за сетью. Лосось и Лососиха не решались даже на шаг отойти от дома и, чтобы ветер не унес их, крепко вцепились в дверной косяк.

— Я говорил тебе, что не надо было сеть закидывать! — сурово сказал Лосось.

Лососиха ничего не ответила. Она стояла как пришибленная и со страху даже забыла о коровах морского владыки.

Постояв несколько минут, Лосось и Лососиха увидели, что им не остается ничего другого, как вернуться в свою хижину и ждать, пока буря стихнет. Они так и сделали.

Уставшие и продрогшие, они снова улеглись и скоро крепко заснули — так крепко, что не слышали, как яростно ревела буря вокруг их одинокой скалы.

На другой день, когда Лосось и Лососиха проснулись, солнце стояло уже высоко в небе. Непогода улеглась, только мертвая зыбь еще ходила на море, перекатывая водяные холмы, блестевшие на солнце серебром.

— Посмотри-ка, что это там на берегу! — воскликнула Лососиха, приоткрыв дверь.

— Да как будто тюлень, — сказал Лосось.

— Сам ты тюлень! — рассердилась Лососиха. — Я не я буду, если это не корова!

И что же вы думаете? По берегу в самом деле разгуливала настоящая корова, чудесная рыжая корова самой лучшей породы, гладкая, откормленная, словно всю свою жизнь она не ела ничего, кроме шпината. Она спокойно ходила по берегу и на жалкие кустики сорной травы, которыми так гордилась Лососиха, даже не смотрела.

Бедный Лосось глазам своим не верил. Но корова была самая настоящая. И Лосось убедился в этом, когда Лососиха принялась ее доить.

Скоро все посудины — миски, горшки, кувшины и даже лодочный черпак — были наполнены самым прекрасным утренним молоком.

— Все-таки это очень странно, — сказал Лосось, после того как выпил целый кувшин парного молока. — Откуда здесь могла взяться корова?

— Ничего странного тут нет, — сказала Лососиха. — Неужели же морской хозяин пожалеет одну корову для своих соседей?

— Ах, ты опять про эти басни! — усмехнулся старик.

— Не знаю, о каких баснях ты говоришь, — важно сказала старуха, — но, по-моему, молоко, которое ты только что выпил, самое настоящее.

Пришлось старику промолчать. Да и что тут скажешь! Молоко и вправду было самое настоящее.

В конце концов Лосось решил, что не стоит ломать себе понапрасну голову. Есть корова — и хорошо. Не все ли равно, откуда она взялась? У него были другие заботы: надо было искать пропавшую сеть.

Но ему не пришлось потратить на это много времени.