Предсказатели прошлого - Талимонова Любовь Алексеевна. Страница 25

— Хатарис, ты где? С тобой все в порядке? Я тебя не вижу.

— Здесь я, Ули. Все лампу ищу, а попадаются одни горшки.

— Подожди, Хати, лампа тут, сейчас зажгу огонь.

— Спасибо, цветочек мой! Ну вот, свет есть, так теперь карандаш куда-то пропал…

— А что случилось, Хати? Карандаш тебе ночью зачем?

— Ах, Улсвея, не зря при строительстве мегалитов у меня получались такие большие мысленные шарики. О, Ули, у меня блестящая идея! Меня озарила гениальная мысль!

— А куда ты сейчас, Хатарис?

— Одуванчик мой, куда же еще я могу пойти со своими гениальными идеями… Надо же, какая мысль? Записать бы скорее.

— Хати, подожди, я с тобой!

— Да-да.

— Хатарис, куда ты пошел? Дом Нахи здесь, и дверь вот тут. Осторожно, Хати, у Нахи здесь порог.

— Спасибо, Ули. О, любимый предсказатель оставил свет в большой комнате! Как мило с его стороны, что он позаботился о нас.

— Хати, но мне кажется, все спят. На дворе глубокая ночь.

— Да? Это ничего. Нахи, ты где? Нахи, вставай! Это я, Нахи, и Улсвея тоже. На…

— А, любимый Хатарис! Естественно, что это ты, и Улсвея тоже. На этот счёт у меня не было никаких сомнений, как только я услышал шум. Что Хати, что тебе дать?

— Карандаш, Нахи! И на чем писать.

— Пожалуйста.

— Ух, гора с плеч! А то я пока шел сюда, всю дорогу боялся, что забуду свой сон и, главное, формулу.

— Ага, Хатарис, тебе приснился чудесный сон?

— Представь себе, Борнахи, сплю я и думаю: «Мы проделали такую большую работу по установлению мегалитов, заложили в эти куски гранита великую идею! Но под воздействием ветра, дождя и неблагодарных потомков камни могут со временем разрушиться». И вот тогда, Нахи, меня осенило.

Наши мегалиты надо пропитать специальным раствором, он укрепит структуру камней, да и краска будет лучше на них держаться. Ведь мы же собираемся раскрасить часть мегалитов?

— Да, часть отшлифуем, часть раскрасим знаками. Но скажи, бесценный Хатарис, ты никак и формулу раствора во сне увидел?

— Да, Нахи! Вот посмотри, это ее я записал.

— Ну-ка… Сколько знаков, Хати, сколько цифр… Так-так, все верно.

— Я так старался, Борнахи, по-моему, все правильно записал?

— Умница моя, все верно записал. Один к одному совпадает.

— Что, Нахи?

— О, Хати, ты знаешь, что сделал необычайно полезное открытие?

— Подобная мысль мелькнула у меня в голове, но у меня не было времени подумать над этим основательно. К тому же, прежде чем говорить о гениальности открытия, надо сначала испытать его полезность на практике. Сначала надо сварить клей. Нахи, ты поможешь мне найти растительные компоненты для клея? Минеральные я и без тебя найду.

— Я тебе, конечно, помогу, Хати, но… нельзя ли отложить приготовление клея до утра?

— Ах, да, сейчас же ночь. Я и забыл. И почему ночь? Давно пора быть утру. Но работу, действительно, придется отложить.

— Не расстраивайся, драгоценный наш, еще несколько часов, и ты будешь при деле. Только объясни мне, Хатарис, почему покрытие для мегалитов ты называешь клеем?

— Хм, Борнахи, а как же еще? Покрытие для мегалитов будет жидким, прозрачным клеем.

— Тебе виднее, Хати. Ты в формулах лучше разбираешься. Сегодня утром мы скажем всем жителям Торнана о замечательном открытии.

— Нахи, а может, сначала лучше сварить клей и посмотреть, что будет? Жителей селения и после обрадовать можно, если все будет хорошо.

— Хатарис, ты сомневаешься в формуле или в себе? Добрые начинания не терпят сомнений и промедлений.

— Борнахи, ты меня убедил одним своим видом и тоном произнесённых слов. Но знаешь, самому мне как-то неудобно говорить о своем же открытии.

— Дорогой Хатарис, утром твое дело — сварить пробную порцию клея, а уж торнанцы мигом об этом узнают. На этот счёт даже не волнуйся. И не успеешь ты закончить со своей химией, как жители селения приготовят для тебя много подарков, Хати.

— А для Улсвеи?

— Ну, кто же оставит без подарка нашего одуванчика?

— Вот здорово! Улсвея, ты слышала, нам подарки дадут! Мы так любим подарки!

— Вот, Хатарис, с мечтой о подарках вы с Ули можете идти домой и досматривать сны.

— Ничего не поделаешь, придется еще немного поспать. Хотя Ули уже дремлет.

— Может вас проводить до дома, Хати?

— Ладно уж, Нахи, десять шагов и сами пройдём. Улсвея хорошо дорогу знает. Спокойной ночи, Борнахи! А, Эя, мы тебя тоже разбудили? Доброй ночи, Эя!

— Доброй ночи, Ули, Хати! Правда, не совсем понятно: ночь сейчас или уже утро? Нахи, ты уверен, что они благополучно доберутся до дома?

— Надеюсь, Эя. Ули доведет Хатариса.

— Наш Хати в таком восторге.

— Еще бы! Он все правильно запомнил и записал, а ты, Эя, беспокоилась. Наше сокровище — необыкновенно умный и восприимчивый. Надо будет с самого утра сказать жителям селения об успехах Хатариса. Пусть они приготовят что-нибудь для него и Улсвеи.

— Ты можешь заниматься своими делами и Хатарисом, я сама поговорю с жителями Торнана об открытии и подарках.

— Спасибо, Эя. И спасибо тому конкурсу сказок, который привёл тебя в наш Торнан. Что бы я без тебя делал, особенно в обычной, повседневной жизни?

— Ах, Нахи, если бы не на том, то на другом конкурсе ты бы меня обязательно встретил. Если бы не было конкурсов, ты бы все равно нашел меня, хоть на краю земли.

— По счастливой случайности мне не пришлось ходить за тобой так далеко.

— Да, Нахи, счастливый случай… Но ты сам говоришь, что счастливый случай — это всегда случайность, подаренная небом. Спокойной ночи, Нахи! Я только взгляну на Фати, хорошо ли он укрыт.

— Ну, Хатарис, как твой клей, получился?

— Вот, посмотри. Отличный клей, Борнахи! Чистый, прозрачный. Теперь его можно побольше наварить.

— А ты волновался, что у тебя что-то не выйдет. Ты же у нас великий изобретатель, Хатарис.

— Спасибо, Нахи, не без твоей помощи. А тебе нравится, как пахнет клей?

— Ну-ка… Сосновой смолой пахнет!

— Разве тебе не нравится этот запах?

— Напротив, я очень люблю запах смолы. Наверное, если мы покроем все мегалиты твоим клеем, в Торнане будет стоять густой запах сосновой рощи. Жители селения еще больше будут тебе благодарны, Хати. Хотя они и так приготовили много подарков.

— А не преувеличивают ли они значение моего открытия, Нахи? Что это торнанцы так суетятся, бегают туда-сюда? Нам с Улсвеей так много подарков за один раз не надо, пусть они не беспокоятся.

— Хати, разве ты не знаешь? Празднование твоего изобретения совпало с прощальным вечером.

— А? Как же это? Они уже улетают?

— Дорогой Хати, у тебя такое выражение лица, будто я или твоя Ули вдруг заболела.

— Ах, Нахи, наши космические друзья такие хорошие! И так быстро покидают нас. Ах!

— Но, Хатарис, разве ты не знаешь, что любому человеку расстраиваться вредно, а нам с тобой и совсем грустить нельзя. Погода испортится, Хати, или твой клей.

— У-у, Нахи, у-у…

— Может, тебя это успокоит?

— Что, Борнахи?

— Люди Космоса не могут так долго оставаться на Земле, а то заболеют.

— Тоже мне — обрадовал, Нахи!

— Хорошо, Хатарис, но ведь наши гости улетают не навсегда. А у тебя такой вид, словно ты их последний раз видишь. Если космические люди увидят тебя таким, то расстроятся. Они тоже очень впечатлительные. Улыбнись же, Хатарис.

— С этого надо было начинать, уважаемый! Если наши друзья вернутся скоро, то почему я грущу? Это на меня не похоже. Скажи, любимый предсказатель, а когда люди Космоса прилетят к нам еще?

— О, Хати, очень скоро. Пока мы отшлифуем некоторые мегалиты, другим придадим нужную форму, время пробежит быстро. А после все камни мы покроем твоим клеем. Некоторые мегалиты надо раскрасить краской. Когда все это сделаем, там, смотришь, и люди Космоса вернутся.