Колобок идет по следу. Книга 2 - Успенский Эдуард Николаевич. Страница 41

Бабусь, а что у тебя в котомке-то? Не поднять. Гири, что ли, носишь с собой, гантели?

Какие гантели, милок! Утюги несу электрические. Выбросили в сельпе. Я и взяла для себя и для соседей. Да много не могу десять штук всего.

Она согнуто смотрела на дорогу.

А для гантелей я стара стала. Здоровья у меня совсем нет.

А что у вас со здоровьем, бабуся? спросил лейтенант Соколов. Почему его нет?

И не знаю почему? Только ломит меня всю по утрам. Так и выкручивает! Так и выкручивает!

У бабушки в руках была кочерга. Она ею вместо клюшки пользовалась по гололёду. И бабушка стала показывать, как её выкручивает, на примере этой кочерги. Всю кочергу в узел завязала. И сказала:

Возраст, наверное. Мне уж под восемьдесят скоро.

Это не возраст, возразил Гагарин. Меня, бывает, тоже крутит по утрам. Хочешь распрямиться и не можешь. Он пытался выпрямить кочергу. Никак не можешь! Это простудное, бабушка.

Может, и простудное, согласилась утюговая бабушка. А мне и сходить уже. Спасибо вам, милочки. Дай вам бог здоровья. Вот и мой дом. Вот и весь наш посёлок Ковровино. Десять домов всего.

Бабушка, а где у вас тут можно воды набрать? закричал с заднего сиденья Валера Готовкин. Очень пить хочется.

А и подожди. Я тебе сейчас молока вынесу.

Нет, бабушка, не надо молока. Мне воды нужно, попить, умыться.

Или душ принять, добавил Миша Гагарин.

А вы подъезжайте к пруду. Там и будет ключ. Аккурат возле часовни.

Быстро подъехали к ключу. Набрали воды. Выпили по стакану. Ничего особенного. Вода как вода.

Соколов достал блестящую горошину и бросил в стакан с водой. Пыш! только пузырьки пошли. Горошина вмиг растворилась.

Ура! закричал Валера Готовкин. Где тут ближайшая почта?!

До ближайшей почты было, как всегда, километров тридцать. Они набрали канистру воды и двинулись.

Опять ухабы и перелески. Опять просёлок и такая дорога, будто она ложностратегическая. Будто её для врагов прокладывали, чтобы они никуда не доехали. И вот долгожданное райсело Едрово и долгожданная почта.

Наши небритые участники экспедиции напоминали неизвестно кого. Когда они ввалились на почту, девушки подумали, что у них опять кино про войну снимают. Они сказали:

Этих актёров плохо загримировали. Военная форма у них как новенькая. И щетина не настоящая, того и гляди, отклеится. И китайских плащей, как у шофёра, партизаны не носили. Их тогда ещё в продаже не было.

Лейтенант Соколов быстро набросал телеграмму:

Через час изумлённые геологи во главе с Юрой Лозой, вытаращивая глаза, читали:

А когда Миша Гагарин, Соколов и Валера Готовкин ушли с почты, изумлённые девушки говорили:

Это не партизаны были, не из кино. Это милиция была. Петровка, тридцать восемь. Они истопника искали. Он, наверное, был очень опасный.

Почему опасный? Скажи, Маруся.

Потому что Соколов готов.

А тот, в китайском плаще, и в самом деле китайской национальности.

Это почему, объясни, пожалуйста.

Потому что фамилия у него китайская Кин-Гагарин.

Через некоторое время корреспондент Куженкин подъехал.

Он долго девушек расспрашивал. Телеграммы читал. А потом продиктовал по телефону заметку в вышневолоцкую газету: Кин-Гагарин выходит на след.

Потом было много всяких событий. И встречи в пионерлагере. И торжественный вечер с вышневолоцкой интеллигенцией. И ответы на вопросы журналистов.

А ещё через день, под вечер, Миша Гагарин на своём газике привёз в Вышний Волочёк на станцию готового Соколова, Валеру Готовкина и Машу Филипенко. Они уезжали в Москву. Ещё провожал их геологический Володя Стороженко. С огромным пустым рюкзаком. Как всегда, ему было велено по дороге купить пятьсот банок консервов.

Он говорил на прощанье:

Уезжайте, ребята. Я не буду тут с вами миндальничать, слёзы лить. За консервами побегу. Я стал специалистом по консервным ископаемым. Я уже давно не геолог.

Известный следователь Кин-Гагарин тоже не стал миндальничать. Он подарил Валере фонарик-жужжалку и побежал колёса подкачивать. Эх, жизнь геологическая!

В поезде лейтенант Соколов сказал:

Я, ребята, тоже давно не геолог. В медицину ушёл. В химию. А ведь когда-то геологом начинал.

А почему ушли?

Я считаю, что полезные ископаемые трогать не надо. Надо их для потомков беречь. Они же не только наши. Мы должны солнечную энергию использовать, гидроэлектрическую, атомную.

Маша сразу решила, что попросится у профессора Баринова улучшательницей именно на эти разработки. Пора двинуть вперёд научные изыскания в этих областях.

Валера Готовкин тоже решил начать жизнь заново. Как можно скорее исправить двойку по математике и проситься в постоянные улучшатели. Не будет он больше барчуком выращиваться.

В Москве Машу встречали родители. А Валеру встречали дедушка и бабушка.

Ну как, внучек, здоров? Понравилось тебе?

Ещё как понравилось! закричал Валера. Бабушка! Дедушка! Мы там даже ни разу не раздевались!!!

Глава седьмая.

СЕДЬМАЯ ПРОФЕССИЯ МАШИ ФИЛИПЕНКО МЫ ПОЖАРНАЯ ДРУЖИНА

После геологической экспедиции Маша была надолго оставлена в покое Институтом Улучшения Производства. Потому что её мама позвонила профессору Баринову и сделала ему выговор:

Может быть, производство вы улучшаете, но нашего ребёнка вы ухудшили. Отец ей говорит: Помой посуду. Вон раковина полна тарелок. А она отвечает: Папочка, ты сам помой. Я чрезвычайно занята. Я для страны нефть ищу. Это как ты её ищешь? А так, папочка, по карте. Нефти там больше всего, где больше всего бензоколонок. Отец говорит: А чемоданы из крокодиловой кожи продают там, где больше всего крокодилов. То есть в подвале Центрального универмага. Она в ответ на это говорит: А я посуду всё равно мыть не буду. У меня много дел есть государственной важности. Так что у нас дома не дочь живёт, а просто министр оборонной промышленности. Скоро мы к ней на приём записываться будем по вторникам и субботам.

Профессор Баринов такого от Маши не ожидал. Он только охал и ахал в трубку и ничегосебекал:

Ах! Ах! Ах! Ох! Ох! Ох! Ничего себе!

И учиться она плохо стала. У неё по английскому одни двойки.

Профессор Баринов сказал:

Я всё понял. Мы её временно отстраним от улучшения. Тем более что у нас другой хороший улучшатель выработался Валера Готовкин. Он нас выручит. А с английским мы вам поможем. Прикрепим к Маше маму товарища Жбанова.

Спасибо, сказала мама. Но сама даже огорчилась, что её Машу отстранили от улучшения. Маше и за это влетело:

Видишь, выставили тебя!

Мама, но ты же этого сама хотела!

Кто ж знал, что они отстранят сразу. Я думала, они тебе нагоняй сделают. Ладно уж, зато теперь займёшься учёбой. Хотя зарплату твою жаль.

И вот однажды к Маше в дом пришла совсем ещё не старая пожилая женщина. Она как вошла, так с порога и сказала:

Here lives Masha Filipenko?

На чистом английском языке. (Что по-русски означало: Здесь живёт Маша Филипенко?)

Маша ничего не поняла, кроме двух очень звучных английских слов: Масша Филипьенко. И она спросила:

Кто вы? Вам кого нужно?

На что гражданка ответила:

Tell in English, please.

(Что означало: Говорите, пожалуйста, по-английски.)

Маша догадалась, что прибыла мама жены товарища Жбанова. И она сказала по-английски:

Заходите, ду ю ду!

Дело было днём, после школы. Дома был папа. Он вышел из своей комнаты. Он тоже догадался и сказал: