Записки прокурора - Безуглов Анатолий Алексеевич. Страница 56

— Но это ещё не доказательство. Кропотин в тех краях, как вы говорите, человек сравнительно новый. Хозмагазин — место бойкое, народу много.

— Я понимаю, — кивнул Бутов. — Однако слесарь сам сказал, что поехал в Житный за рубероидом. Он мог назвать что угодно. К тёще, к бабёнке, к приятелю. Но Кропотин упорно твердит: хотел купить рубероид. А этот самый рубероид он не привёз, хотя хозмаг в то время был открыт и нужный товар имелся… Я правильно рассуждаю?

— В принципе — да. Как же Кропотин объясняет несоответствие его показаний с действительным положением вещей?

— Никак. Молчит. Далее. Я спрашиваю: ты, Павла Парабука обогнал в лесу? По логике, на сколько тот мог уйти за десять-пятнадцать минут, что их разделяли по времени? Дорога там, по существу, одна. А так — бурелом, запутанные тропинки… Но Кропотин утверждает, что мальчика он не видел.

— Может быть, парнишка свернул на более короткий путь? Он был пеший, а Кропотин на велосипеде.

— Я проделал такой эксперимент. Попросил нескольких товарищей Павла по отдельности показать, как они обычно идут в школу. Маршрут, показанный всеми, совпадал с тем, по которому якобы ехал до Житного и обратно слесарь на велосипеде.

— Мальчишка же! Какой-нибудь птичкой заинтересовался или за белкой погнался. Свернул в сторону…

— Павел спешил. Он был в тот день дежурный, а дежурные приходят раньше всех из класса. Я узнавал, их учительница очень строго относится к дисциплине. Представляете, мальчик думает об одном — скорее прийти в школу. Главное, он несёт в портфеле замечательный гербарий!

Я невольно улыбнулся.

— Разноречивые и путаные показания слесаря Кропотина позволяют сделать определённые выводы. — Следователь посмотрел на меня и поправился: — Могло быть так. Он видел из своего дома, что Павел прошёл по дороге в лес. Один, без товарищей. И тут же отправился вслед на велосипеде, чтобы осуществить свою страшную угрозу. Это в том случае, если Кропотин заранее обдумывал преступление. А возможно, что Кропотин действительно собрался приобрести рубероид и встретил мальчика случайно. У них возникла перебранка, и в порыве гнева Кропотин ударил Павла или совершил другое действие, повлекшее за собой смерть мальчика. Но дело сделано. Надо надёжно спрятать труп. О намерении ехать в магазин Кропотин и думать забыл.

— Одну минуточку, Сергей Сергеевич, — перебил я Бутова. — Вы хотите сказать, что Кропотин, по вашему мнению, возможно, и не является похитителем денег из магазина Парабук?

— Да.

— Так для чего же ему совершать нелепое убийство?

— Объясню. Когда я допрашивал Кропотина до исчезновения Павла, Кропотина возмутило то, что мальчик дал показания против него. Помните, я вам говорил, что Павел присутствовал при том, когда отец сказал в присутствии Кропотина об инкассаторе?

— Вы предъявили Кропотину показания Павла и его отца?

— Да. Слесарь был прямо сам не свой. Кричал, что мы верим какому-то сопляку, а ему нет. И затаил на парнишку злобу. Может быть, с этого и начался у них в лесу разговор, который кончился трагически.

— Теперь я понял вас. Кропотин мог иметь основания напасть на мальчика, даже не будучи вором?

— Вот именно.

— Я надеюсь, что вы не предъявили ему обвинение в убийстве?

— Кропотин свою вину отрицает полностью. Так же, как и кражу. Но мне кажется, что у нас есть основания для взятия его под стражу. Посидит, будет давать более правдивые показания.

— А не рано?

— Все нити ведут к нему! — горячо воскликнул Бутов.

— Раньше вы так же были уверены в виновности продавщицы, — заметил я.

Бутов развёл руками, но ничего не сказал.

— Личность Кропотина выяснили? — спросил я.

— Конечно. Знаете, почему он ушёл от жены? Вернее, она забрала детей и ушла от него? Он её избил. Причём жестоко.

— На какой почве?

— Якобы из-за ревности.

— У него есть судимость?

— Нету. Её родственники хотели подать заявление, но жена Кропотина воспротивилась.

— Посчитала, что у мужа были основания?

— Трудно сказать. Все-таки отдать отца своих детей под суд… Опять же и кормить их надо. Алименты. Она ушла. А он переехал в Рощино.

— Короче, хотите сказать, что Кропотин — натура вспыльчивая, мстительная.

— А история с женой?

— При всем том, что вы рассказали мне о личности Кропотина, санкцию на арест я вам дать не могу.

Бутов хотел что-то сказать, но я продолжил:

— У вас нет убедительных улик. И потом пока не найдено тело мальчика, нельзя сделать окончательных выводов о наличии убийства.

— Прошло слишком много времени, — задумчиво проговорил следователь. — Потом в Рощине ходят разные разговоры…

— Какие, например?

— Многие уверены, что убийство — дело рук Кропотина.

— Факты, где факты? Где улики, подтверждающие это?

— Мы их ищем, — сказал спокойно Бутов. — Признаться, я боюсь, как бы продавщица не натворила бед. Хоть она и молчит, держит своё горе при себе, но человек она ой-е-ей.

— Ну, Сергей Сергеевич, вы бы ей объяснили, что все на самом деле не так просто.

Бутов мотнул головой.

— Прямо скажем, в сложном я положении. С одной стороны, подозревал её в преступлении…

— А сейчас?

— В общем-то я не отказался совсем от своей точки зрения. А с другой стороны, должен как-то поддерживать в горе.

— Вот видите, какие закавыки иногда подбрасывает жизнь?

— Вижу, Захар Петрович, — вздохнул следователь.

— И ещё, Сергей Сергеевич, — сказал я серьёзно, — подумайте о том, что, помимо ваших предположений, о которых мы говорили, возможно, что истина совершенно не там, где вы ищете.

Бутов посмотрел на меня с недоумением.

— Да-да.

— Но ведь не случайно Кропотин был в доме Парабуков накануне похищения денег? Не случайно он оказался на лесной дороге в тот момент, когда по ней шагал Павел? А зачем ему лгать, юлить?

— Слишком много совпадений тоже опасно для поиска истины…

…Следователь ушёл от меня, кажется, удручённый. Работа, проделанная им совместно с инспектором угрозыска, была если не опровергнута, то во всяком случае поставлена под сомнение. И когда он приехал ко мне через день торжественный и сосредоточенный, я понял, что произошло нечто важное. В мою комнату был внесён портфель. В потёках грязи, с прилипшими хвоинками и листьями.

— Портфель опознали родители Павла Парабука, — сказал Бутов.

Он вынул из него стопку тетрадей, исписанных неустоявшимся детским почерком, учебники, альбом с гербарием. Все пахло сыростью, прелыми листьями и землёй.

— Где обнаружили портфель? — спросил я, машинально листая дневник.

— В лесу. Был зарыт под ворохом ветвей и листьев.

— Кто нашёл?

— Старушка из Рощина. Грибы пошли. Верно участковый инспектор говорил: пойдут дожди, грибы появятся, а где грибы, так и грибники. Они ведь каждый кустик, каждую кочку обшаривают. У каждого своё заветное местечко припасено. Старушка говорит, что там, где нашла портфель, груздей всегда полно. Как вам нравится этот груздь?

— Находка важная, — сказал я. — Обследовали место вокруг?

— Прощупали каждый метр. Рядом небольшое озерцо. Какое озерцо — лужа, затянутая ряской, заросшая камышом. А дальше — болото.

— Это далеко от просеки?

— С километр будет… Я думаю, Захар Петрович, что вопрос более или менее проясняется.

— В отношении чего?

— Кого… Кропотина.

— Но ведь труп вы не нашли.

Бутов выдержал мой взгляд и сказал:

— Если бы вы видели те болота. Там слон увязнет, не отыщешь.

— Поиски ведутся?

— Все Рощино принимает участие. Но это может и не дать результата. И не потому, что в болоте ничего нет. А потому что это болото. — Бутов помолчал. И добавил: — Захар Петрович, я считаю, что теперь мы имеем все основания взять Кропотина под стражу.

На моем столе зазвонил телефон. И пока я разговаривал с секретарём райкома, Бутов сложил в портфель тетради, учебники, дневник и альбом с гербарием.

— Вот что, Сергей Сергеевич, — сказал я, окончив телефонный разговор, — мы вернёмся к этому вопросу завтра. Сейчас меня срочно вызывают в райком.