Гитлер и Сталин перед схваткой - Безыменский Лев Александрович. Страница 9

Но Бебель не довольствуется деятельностью только в рамках партии. Его громовые речи в германском парламенте, бичующие затхлость дворян, срывающие маску с либералов, пригвождающие к позорному столбу «имперское правительство»; его многолетняя деятельность в профессиональных союзах – все это говорит за то, что Бебель, как верный страж пролетариата, появлялся везде, где только кипела борьба, где только нужна была его бурная пролетарская энергия.

Вот за что так уважают Бебеля германские и международные социалисты.

Конечно, были у Бебеля и ошибки – у кого их не бывает (только мертвые не ошибаются), – но все мелкие ошибки бледнеют в сравнении с крупными заслугами перед партией, которая теперь, после 42-летнего руководства Бебеля, насчитывает свыше 600 тысяч членов, имеет около 2 миллионов профессионально организованных рабочих, располагает доверием 3—4 миллионов избирателей, одним мановением руки устраивает стотысячные демонстрации в Пруссии.

И знаменательно – дни юбилейного торжества в честь Бебеля совпали с днями наиболее яркого выражения мощи германской с.-д., с днями беспримерно организованных многолюдных демонстраций за всеобщее избирательное право в Пруссии.

Бебель имеет полное право сказать, что он недаром поработал.

Такова жизнь и деятельность старого Бебеля, да, очень старого, но слишком юного душой, по-старому стоящего на посту и ждущего новых битв, новых побед.

Только борющийся пролетариат мог родить такого живого, вечно юного, вечно вперед смотрящего Бебеля, как и он сам.

Только теория научного социализма могла дать широкий простор кипучей натуре Бебеля, неутомимо рвущегося к разрушению старого, гнилого капиталистического мира.

Бебель своей жизнью и деятельностью свидетельствует о силе и непобедимости пролетариата, о неизбежности торжества социализма…

Пошлем же привет, товарищи, дорогому учителю – токарю Августу Бебелю!

Да послужит он примером для нас, русских рабочих, особенно нуждающихся в Бебелях рабочего движения».

Как видно, молодой автор Сталин хорошо познакомился с историей СДПГ (той партии, которую он позже поносил последними словами и перекрестил в «социал-фашистскую») и был исполнен высокого мнения об исторической роли рабочего класса и его политической партии. Но уже через несколько лет, будучи в Вене и работая над своим первым значительном трудом «Марксизм и национальный вопрос», он вошел в ряды критиков немецкой и австрийской социал-демократии. И дальше – после Октября и в период создания коммунистических партий в тех же Германии и Австрии, а также в других странах Европы – не было другого деятеля большевистской партии, который бы с таким ожесточением боролся с социал-демократизмом как с ведущей силой европейского и международного рабочего движения. Как говорится, времена меняются.

Контакт молодого грузинского большевика с реальной жизнью западного мира, в котором родилось социал-демократическое движение, был минимален. В январе 1913 года бежавший из ссылки Иосиф Джугашвили направляется за рубеж – в Австро-Венгрию. Он поселяется в столице габсбургской империи, в Вене. В архивном фонде Сталина находится регистрационный листок венской полиции – но не на самого Сталина, а на Александра Антоновича Трояновского, в квартире у которого снимал койку приезжий. Листок гласит:

Поселяться у знакомых-единомышленников было для большевистской эмиграции делом обычным, благо это было дешевле. Александр Трояновский уже имел опыт проживания в эмиграции, он (в отличие от Сталина) знал язык, мог легко ориентироваться в чужой стране. Сталину это было труднее. Приходилось пользоваться помощью друзей, в чем ему неоценимые услуги оказывал другой венский эмигрант, Николай Бухарин. Хорошо знавший язык Бухарин помогал Сталину в выполнении партийного задания – подготовке программного документа «Марксизм и национальный вопрос». Помогал Сталину и Троцкий, живший тогда в Вене.

С внешним, австрийским миром эмигрант практически не общался. По воспоминаниям А. Трояновского, Сталин лишь гулял с дочкой Трояновского по соседнему живописному Шенбруннскому парку. Остальное время у него занимала работа над выполнением партийного задания. Так как Сталин немецкого языка не знал, ему помогала русская студентка, учившаяся в Вене, но еще больше – Николай Бухарин, а так же супруга Трояновского Елена Розмирович.

Работа Сталина (Ленин в это время называл его «чудесным грузином») понравилась требовательному «заказчику», и с тех пор Ленин не выпускал Сталина из поля своего зрения: ведь начиная с Вены Сталин из поклонника немецкой и австрийской социал-демократии становится ее энергичным критиком. В стране Отто Бауэра и Карла Реннера, считавшихся классиками социал-демократического мышления, Сталин превращается в критика австромарксизма. Он отвергает австромарксистскую концепцию «национально-культурной автономии» и предлагает лозунг «права нации на самоопределение», который берут на вооружение большевики.

В советские времена Иосиф Джугашвили впервые столкнулся с немецкими государственными делами (а не с немецкими социал-демократами, так и не попавшими к власти) в своем первом правительственном качестве наркома (народного комиссара, сиречь министра) по делам национальностей. В 1921 году его заинтересовал вопрос о деятельности на Ближнем Востоке и в Средней Азии немецких экономических миссий. Тогда главным противником Советской России была могучая Британская империя, и нарком обратил внимание Ленина на то, что для ослабления британского влияния можно было бы использовать немецких торговцев и промышленников, которые были не прочь обосноваться в этом районе. Ленину эта мысль понравилась.

Но вскоре Сталину вплотную пришлось заняться Германией – причем в весьма специфической манере.

Глава вторая.

Почему 9 ноября 1923 года не была создана Советская Германия?

10 октября 1923 года берлинская газета «Роте Фане» – орган Германской коммунистической партии – вышла с необычным текстом. Он был напечатан не на немецком, а на русском языке, причем не был набран типографским текстом, а написан от руки. Почерк был отчетливый, но незнакомый. Подпись также мало говорила немецкому читателю, даже если он и принадлежал к издававшей газету партии. Текст (переведенный рядом на немецкий) гласил:

Этот текст не был включен автором в Собрание своих сочинений. По многим причинам: первая из них состояла в дипломатической скандальности текста. В нем к перевороту в Германии призывал один из руководителей правящей партии России, которая находилась в дружественных отношениях с тогдашней Германией. Вторая – и, видимо, главная – сводилась к нежелательности для автора вспоминать об этом полузабытом эпизоде советско-германских отношений. А он был. Была попытка силой оружия свергнуть в Германии буржуазное правительство, и эту попытку поддержала и инициировала Советская Россия.