Приключения Бесхвостика Пелле - Кнутссон Йоста. Страница 13

«Наверное, Монс вчера был просто не в настроении», — подумал Пелле. Вслух он сказал:

— Хорошая сегодня погрда.

— Ещё бы, — сказал Монс, — весна пришла. У нас в следующую субботу весенний праздник. Придёшь?

— Не знаю, — сказал Пелле с сомнением. — А это весёлый праздник?

— А ты что, не знаешь? Это самый весёлый кошачий праздник в году. Просто лапы в потолок.

— А что вы там делаете? — спросил Пелле.

— Ну, начинается обычно с концерта Кошачьего Хорового Общества. Потом говорят речи, поют немного, а потом начинается большой бал. Но, конечно, чтобы повеселиться от души, неплохо бы тебе пригласить какую-нибудь симпатичную киску.

— Но я никого не знаю, — сказал Пелле и растерянно облизнулся.

— Подумай хорошенько, — ответил Монс. — Наверняка кто-нибудь найдётся.

— Жаль, что я занята, — ухмыльнулась Фрида, — я иду с Фрицем.

— Погоди-ка, — сказал Пелле, — кажется, я знаю одну киску… Но она далеко живёт…

— А поезда на что? — спросил Монс. — И как её зовут?

— Её зовут Ингрид, — сказал Пелле, — она живёт в Мутале.

— Это какая Ингрид? С радиостанции? — поинтересовался Монс.

— Нет, это Ингрид из четвёртого подвального окошка налево. Мы встречались летом, когда я там был, а теперь-то она меня, наверное, забыла.

— Разве тебя можно забыть? — воскликнул Монс. — Тебя, у которого нет хв… у которого нет… хвастливости, вот именно, хвастливости, я хочу сказать, тебя, такого симпатичного и скромного? Сейчас же напиши и пригласи её, и увидишь, она примчится как пуля. Это большая честь, когда тебя приглашают на весенний праздник. Пошли-ка со мной, у нас в сарае есть и ручка, и бумага, и конверт с маркой.

— Не знаю, не знаю, — продолжал сомневаться Пелле. — Я и танцую не больно хорошо, так что балы не для меня.

— Пойди в школу танцев, — сказал Монс. — И запишись в Хоровое Общество, тогда ты тоже сможешь петь на концерте. Уверяю тебя, это произведёт на неё впечатление.

Они пошли в сарай, и Монс помог Пелле написать послание Ингрид. Они опустили письмо в кошачий почтовый ящик, и кошачий почтальон, Туссе фон Пост, пришёл и забрал конверт, так что в конце концов Ингрид получила приглашение.

Она так обрадовалась, что сделала кульбит, а потом подхватила свою старенькую маму и пустилась в пляс.

— Что с тобой, моя деточка? — спросила мама. — Что стряслось?

— Прочитай письмо! — пропела Ингрид.

— А куда ты опять дела мои очки? — ворчливо спросила мама.

— Они у тебя на носу! — засмеялась Ингрид.

— Ах да, — сказала мама и прочитала письмо от Пелле.

— Мья-а-а, — засомневалась она, — это неблизкий путь.

— А ты разве не хочешь поехать? — стала тормошить её Ингрид. — Ведь у нас там родственники. К тому же там ближе к северу, салака намного дешевле, чем у нас. Может быть, имеет смысл купить целый ящик.

— Мья-а-а, — опять сказала мама. — Мне надо подумать.

В конце концов она надумала поехать вместе с Ингрид. Так что, пока Ингрид сочиняла ответ Пелле, мама начала укладывать вещи. Путь был неблизкий, и надо было о многом позаботиться.

В Мутале все кошки просто позеленели от зависти, когда узнали, что Ингрид пригласили на весенний праздник.

— Подумать только, — судачили они. — Мы куда красивее этой Ингрид, а нас не пригласили. О чём они там только думают? Да ладно, в конце концов наверняка это страшная скучища — их хвалёный весенний праздник.

А Ингрид мурлыкала и паковала свои самые красивые бантики и умывалась каждый день лишних пару раз, чтобы шёрстка к весеннему празднику была красивой и блестящей.

Глава третья. Весенний бал в подвале

Пелле всё так и сделал, как ему сказал Монс. Он записался в Кошачье Хоровое Общество, и там выучил множество замечательных песен. Одна из них называлась «Каникулы салаки», другая — «Жалоба крысы», третья — «Я счастлив, как кот у блюдца». Самым привлекательным в занятиях хора, по мнению Пелле, было то, что там подавали великолепный овсяный суп, от него голос становился нежнее и чище.

«Какой, однако, молодец этот Монс, что посоветовал мне записаться в хор», — подумал Пелле.

Но у Монса были совсем иные замыслы. Вы не думайте, что он посоветовал Пелле записаться в хор потому, что вдруг решил сделать доброе дело. О нет, Монс, конечно же, имел свои коварные планы. А какие — скоро узнаете.

И вот наконец настал день бала. Это был чудесный субботний майский день, солнце сияло вовсю, и в кустах нахально щебетали птицы. Но, поскольку был праздник, коты решили оставить их в покое, и в этот день ни одна — подумайте только, ни одна! — птица не попала к ним в лапы.

В город прибыло множество очаровательных маленьких кошечек, и белых и чёрных, и серых и рыжих кошечек в жёлтых, красных и голубых бантиках. Пелле встретил Ингрид и её маму на станции. Они очень устали и пропылились во время долгого путешествия, и мама Ингрид сразу сказала:

— Прежде всего мы должны умыться. Просто невыносимо ощущать, что ты вся в пыли.

И они уселись прямо на лестнице и стали изо всех сил вылизывать свою шёрстку. Пелле помогал Ингрид умываться.

— Ну вот, теперь снова чувствуешь себя чистой, — сказала мама через четверть часа непрерывного вылизывания.

И они наняли извозчика и поехали к внучатой бабушке Ингрид, мадам Салакссон в Норном переулке, где они собирались остановиться.

— Добро пожаловать! — воскликнула мадам Салакссон. — Поглядите только на Ингрид — как она выросла! А какая красивая шёрстка! А это, наверное, Пелле, как же, как же, весьма наслышана. Добро пожаловать! Думаю, у меня найдётся кое-что лизнуть перед обедом!

Большой весенний концерт состоялся в погребе на Дворцовом Взвозе, и там было просто не протолкнуться от опрятных кошечек и их не менее тщательно прилизанных кавалеров. Когда на сцену вышел хор Кошачьего Хорового Общества, все зааплодировали. Когда аплодисменты стихли, хор исполнил все свои песни, и Пелле пел вместе со всеми и косился на Ингрид — та сидела среди публики рядом со своей мамой и выглядела очень довольной.

Когда хор спел всю свою программу, публика закричала:

— Бис! Что-нибудь на бис!

— И что они будут петь на бис? — шёпотом спросил Пелле у стоявшего поблизости Монса.

— Увидишь, — злобно осклабился Монс. — Сейчас начнётся настоящий мяузикл!

И не успел Пелле вымолвить и слова, хористы по знаку Монса встали в круг и начали водить хоровод вокруг Пелле, припевая:

Конечно же, всё это затеял Монс. И можете себе представить, как он был доволен и как потирал лапы, глядя на растерянного Пелле и хохочущую публику.

— Вот так-то, — сказал Монс. — Теперь ты не будешь задаваться! Ингрид, понятно, укатит в свою Муталу. Не так-то весело будет на балу одному. Ха-ха!

Но как он ошибался! Ингрид была киска не из пугливых. Она вскочила со своего места и, выбежав на эстраду, подняла лапку и призвала всех к тишине. Когда кошачье общество угомонилось, Ингрид отчётливо сказала своим чистым голоском, который услышали в самых дальних углах подвала:

— По-моему, вы все дураки, что смеётесь над этой ерундой. Разве Пелле виноват, что у него нет хвоста? Всем вам должно быть стыдно! И больше всех — тут она указала на Монса — тебе, мошенник! Видно, что это твоя затея. Я думаю, что Пелле — самый симпатичный кот в этом городе! Пелле — самый лучший среди вас!