За кулисами второй мировой войны - Волков Федор Дмитриевич. Страница 14

Черчилля провели в оперативный центр, расположенный в прочном бомбоубежище на глубине 50 футов под землей. Едва он успел спуститься, как тут же поступило сообщение, что с немецких аэродромов из района Дьеппа вылетело "40 с лишком" самолетов противника. Один за другим следовали сигналы: "60 с лишком" и далее "80 с лишком". Все новые и новые волны атакующих самолетов врага шли бомбить Лондон.

Все английские эскадрильи Парка ввязались в жестокий бой. Черчилль заметил тревогу на лице вице-маршала и спросил:

— Какими еще резервами мы располагаем?

— Резервов больше нет, — тихо ответил тот. Положение английских ВВС было отчаянным.

Кто знает, вспоминал Черчилль, что произошло бы с Англией, если бы неприятель бросил еще сотню-другую самолетов в момент, когда английские эскадрильи, вынужденные заправляться горючим и пополнять запасы боеприпасов через каждые 70–80 минут, находились на земле. Но немцы не сделали этого.

Днем Черчилль вернулся в Чекерс. После отдыха он вызвал главного личного секретаря Дж. Мартина с вечерней сводкой известий. Они были печальны. "Тем не менее, — сказал Мартин, заканчивая свой доклад, — все это искупается положением в воздухе. Мы сбили 183 самолета, потеряв меньше 40". Правда, данные, полученные после войны, показали, что потери немецкой авиации составили всего 56 самолетов, а английской — 26. Все же Черчилль склонен был считать 15 сентября переломным моментом в "битве за Англию". Несомненно, немецкое командование военно-воздушных сил, что признавал и Черчилль, совершило серьезную стратегическую ошибку, сосредоточив основные удары на Лондоне. Гораздо опаснее было бы для судеб Англии продолжение налетов на аэродромы.

Когда немецкая авиация наносила массированные удары по аэродромам, она тем самым ставила под удар оперативные центры и телефонную связь английских ВВС. Буквально на волоске висела вся сложная система организации истребительной авиации Англии, Но когда Геринг перенес свои бомбежки на Лондон, английское командование истребительной авиации вздохнуло свободно. История "битвы за Англию" была историей не осуществленных до конца противоречивых планов Геринга, бессистемной смены первоочередных объектов военных бомбардировок. Немецкий морской штаб признавал неэффективность "воздушной войны" Геринга без учета требований морской войны и вне рамок операции "Морской лев". В той форме, в какой вел Геринг эту войну, она "не могла, — по признанию морского штаба Германии, — помочь подготовке к операции "Морской лев". По-прежнему английские корабли почти беспрепятственно действовали в Ла-Манше и Дуврском канале.

Лишь в конце сентября 1940 г. Геринг отказался от надежды превратить Лондон в груды развалин.

Лондон выстоял, несмотря на то что в городе не было помимо метрополитена действительно безопасных убежищ, — было очень мало подвалов и погребов, которые могли бы выдержать прямые попадания. "На обширных пространствах, — признавал позднее Черчилль, — уже нечего было жечь и разрушать". Несмотря на тяжкие испытания, выпавшие на долю лондонцев, они не пали духом. Квалифицированные и неквалифицированные рабочие, мужчины и женщины стояли у станков и работали в цехах под бомбами врага, словно они были на "передовых позициях". По существу они были в окопах "битвы за Англию". "Лондон, — с горечью вспоминал Черчилль, — походил на какое-то огромное историческое животное, способное переносить страшные раны, изувеченное и кровоточащее и все же сохраняющее способность жить и двигаться".

Ночью 3 ноября впервые после почти беспрерывной двухмесячной бомбардировки в столице не было объявлено воздушной тревоги. Оказалось, что на следующий день Геринг приказал рассредоточить удары люфтваффе по всему острову, снова изменив тактику германского наступления. Хотя Лондон по-прежнему считался главным объектом нападения, основные усилия были направлены на разрушение других промышленных центров страны.

В ноябре немецкие летчики ожесточенно бомбили крупнейшие города Англии — Бирмингем и Ковентри, Шеффилд и Манчестер, Ливерпуль и Бристоль, Плимут и Глазго, Гулль и Ноттингем, Кардифф и Портсмут. Особенно тяжкие испытания выпали на долю жителей Ковентри. Ночью 14 ноября 1940 г. 500 немецких бомбардировщиков, летевших волнами, сбросили на город 600 т бомб большой разрушительной силы и тысячи зажигательных бомб. В городе с 350-тысячным населением почти не было убежищ. Люди спасались в громадном готическом соборе. Но при прямом попадании тяжелой бомбы под сводами собора были погребены сотни людей. В городе полыхало более 2 тыс. очагов пожара. Центральная часть Ковентри, кроме одиноко торчавшей колокольни, была сметена с лица земли.

Это был самый опустошительный налет, который пришлось пережить Англии, хотя министерство авиации за два дня было предупреждено о нем через разведку.

Германское радио заявило, что все английские города ждет печальная участь Ковентри: они будут «ковентрированы», т. е. беспощадно стерты с лица земли. Через 20 лет после окончания войны автору этой монографии довелось посетить Ковентри. В центре города еще сохранились развалины, поросшие густой травой. На них с грустью взирала покровительница Ковентри леди Годива, чудом уцелевшая на своем гранитном пьедестале во время ожесточенной бомбежки. В центре же сохранились лишь остатки готического собора, скорбным памятником напоминавшие о днях тяжелых испытаний, выпавших на долю многострадального города.

За Лондоном и Ковентри наступила очередь Бирмингема, второго по величине промышленного центра Англии с миллионным населением, родины "скобяных королей" из рода Чемберленов — министра-колониалиста Джозефа Чемберлена, его старшего сына Остина и незадачливого младшего, мюнхенца Невиля.

Правда, вскармливая фашистского зверя, помогая создавать германскую авиацию, Невиль Чемберлен и другие мюнхенцы были глубоко убеждены, что немецкие бомбы не упадут на Лондон и другие города. Однако только в 1940 г. на головы британских подданных фашистские стервятники сбросили свыше 36 тыс. бомб и более 21 тыс. бомб в 1941 г. Еще при жизни Н. Чемберлена, в начале октября 1940 г. ушедшего в отставку и доживавшего свои последние дни (он скончался 9 ноября 1940 г.), история жестоко посмеялась над неразумным политиком, ставшим политическим преступником по отношению не только к английскому народу, но и к другим порабощенным немецкими фашистами народам Европы. С 19 по 22 ноября немецкая авиация нанесла три последовательных удара по Бирмингему, причинив городу огромные разрушения. После этих варварских налетов на красивой площади города — Виктория-сквер близ памятника королеве Виктории в большой братской могиле было похоронено около 800 граждан города, в том числе и детей. Потери гражданского населения Англии от немецких бомбардировок с июня 1940 по июль 1941 г., когда прекратилось немецкое воздушное наступление на Англию, составили 146 777 человек, из них 60 595 человек убитыми. По всей Англии от фашистских бомб погибло 7736 детей, не достигших 16-летнего возраста.

* * *

В течение августа в различных пунктах английского побережья между островом Уайт и Корнуэллом бурное море выбросило на берег 40 трупов немецких солдат.

Говорят, у страха глаза велики. По прибрежным английским городам поползли тревожные слухи, что немцы уже предприняли попытку вторжения на Британские острова, но были разгромлены.

В действительности фашистские штабы лишь проводили учения по высадке десанта, почти каждую ночь занимаясь погрузкой и разгрузкой барж и других судов в портах французского побережья. Часть этих барж, спасаясь от ударов английской авиации, вышла в море и погибла то ли от бури, то ли от бомбовых ударов. Однако, по указанию Черчилля, слухи о разгроме десанта не опровергались. Они усиливались, принимая фантастические размеры, распространялись в оккупированных странах, подбадривая народ.

Инженерная служба английской армии поддерживала легенду о создании таких средств обороны, которые позволяли превратить побережье Англии, и особенно прибрежную полосу воды, в сплошное море пламени и тем самым сжечь все десантные суда и боевые корабли гитлеровцев.