Чарли Чан идет по следу - Биггерс Эрл Дерр. Страница 22

Утром Дафф отплыл из Саутхемптона в Нью-Йорк. Хейли проводил его, пожелав удачи.

На душе у инспектора было легко. С каждым часом он приближался к разгадке тайны, которая заставила его предпринять путешествие.

Прибыв в Штаты, Дафф первым делом навел справки относительно прошлого Хонивудов. Оказалось, что они приехали в Нью-Йорк пятнадцать лет назад. Но никто из их друзей, чьи имена сообщила горничная миссис Хонивуд, не знали, где они жили раньше. Ничего не удалось узнать и о кожаных мешочках.

Насчет сейфа с номером 3260 тоже не повезло. С помощью нью-йоркской полиции Даффу удалось установить номера сейфов Тайта и Лофтона, но это ничего не дало. Как сказали инспектору, любой человек может иметь в банке секретный сейф, и служащие держат эти сведения в тайне даже от полиции.

Затем Дафф отправился в Бостон, где жила семья Марка Кеннуэя. Отзывы о молодом человеке были самые хорошие. В Акроне он разыскал компаньона Бенбоу, но кроме того, что одно время их дело было на грани краха, ничего интересного не узнал. Поездку в Питсбург, где жил Фенвик, тоже можно было считать безрезультатной.

В Чикаго инспектор с помощью местной полиции встретился с друзьями Макса Минчина, хотя прекрасно понимал, что эти люди вряд ли развяжут языки. В Такоме сведения о том, что Росс был важной фигурой в лесопромышленном деле, подтвердились.

Под конец Дафф навел справки о Стюарте Вивьене. Этот человек был хорошо известен в Сан-Франциско. Все хорошо отзывались о нем. Что касается мужа миссис Спайсер, то он находился в Голливуде и должен был вернуться еще не скоро.

Сидя в своем номере в отеле «Фермонт», Дафф подводил итоги поездки. Практически они были равны нулю. Правда, инспектор не нашел следов пребывания капитана Кина в Нью-Йорке. Но Дафф не особенно задумывался об этом. С самого начала по причинам, которые не смог бы объяснить и себе, он отказался подозревать Кина. Тем не менее, убийца в группе Лофтона, если только письмо Хонивуда правдиво.

Дафф подошел к окну, из которого открывался вид на порт. Он вспомнил о Чарли Чане.

В дверь постучали. Это слуга принес телеграмму из Скотланд-Ярда. Она гласила:

«Велби предвидит успех. Отправляйтесь в Гонолулу. Берт»

Всего несколько слов, но Дафф сразу повеселел. Наконец-то в руках у Велби появилась ниточка! Может быть, сержант уже распознал убийцу?

На следующее утро Дафф отплыл в Гонолулу. Инспектор знал, что прибудет на Гавайи на двадцать часов раньше группы Лофтона. За это время он успеет повидаться с Чарли Чаном и рассказать ему о деле, которое расследует. Возможно, дальше все пойдет быстрее. Дафф решил не сообщать Чарли о своем приезде. Почему бы не сделать ему приятный сюрприз?

Во время плавания инспектор изнывал от безделья. Он то и дело выходил на палубу, с нетерпением ожидая, когда же наконец на горизонте появятся очертания острова.

В порту его поджидал рассыльный с телеграммой. Дафф взглянул на подпись. От шефа.

«Велби найден убитым в порту в Иокогаме вскоре после отхода корабля с группой Лофтона. Схватите Эверхарта живым или мертвым».

Бумага дрогнула в руке Даффа. Перед его глазами возник Велби, каким он видел его последний раз в Лондоне.

– Живым или мертвым, – повторил инспектор. – Мертвым, если это будет зависеть от меня.

Глава 13

СТУК В ДВЕРЬ ЧАРЛИ

Некоторое время спустя на Бетель-стрит в Гонолулу судили трех мужчин – португальца, корейца и филлипинца. Они обвинялись в азартных играх на улице. На свидетельской скамье сидел толстый китаец с безмятежным выражением лица.

– Инспектор Чан, – обратился к нему судья, – расскажите, пожалуйста, как было дело.

Свидетель, оставаясь неподвижным, как Будда, прищурил и без того узкие черные глаза и начал говорить.

– Я шел по Папуа-стрит. Со мной был детектив Кашимо. У двери рыбного магазина Тимо я заметил огромную толпу. Когда мы приблизились, толпа расступилась, и мы увидели трех человек, которые теперь сидят перед вами. Они, стоя на коленях, играли в кости.

– Вам известна эта игра? – спросил судья.

– Так же, как ребенок знает лицо матери.

– И вы опознали этих мужчин?

– Нет никакого сомнения, – кивнул Чан. – К несчастью для них.

Адвокат обвиняемых, маленьких юркий японец, вскочил на ноги.

– Я протестую, ваша честь! – закричал он. – Я протестую против слов «к несчастью». Свидетель говорит так, будто мои подзащитные уже признаны виновными. Мистер Чан, воздержитесь от подобных комментариев, если можете!

Чан наклонил голову.

– Я переполнен огорчением, – сказал он. – Простите меня. – Адвокат бросил на Чана взгляд, полный упрека.

Тот продолжал:

– В следующий момент эти трое подняли головы. Увидев меня и Кашимо, они бросились бежать. Я настиг их в конце улицы.

Адвокат посмотрел на Чана.

– Вы хотите уверить суд, что ваша тучность не мешает быстрому бегу?

Чан улыбнулся.

– Тот, кто бежит с чистой совестью, развивает большую скорость, господин адвокат.

– А что тем временем делал Кашимо?

– Кашимо знает свой долг. Он остался на месте, чтобы собрать кости. Так и надо было поступить, одобрительно сказал Чан.

– Да, да, – вмешался судья. – А где кости?

– Ваша честь, – ответил Чан, если я не ошибаюсь, кости в данный момент находятся в кармане Кашимо. Он уже идет сюда.

И действительно, в суд вошел Кашимо, маленький японец с бесцветным лицом. Он подошел к Чану и что-то прошептал ему на ухо.

– Я ошибся, ваша честь! – воскликнул Чан. – Кашимо потерял кости.

Громкий смех пронесся по залу. Судья постучал молоточком по столу. Чан казался совершенно спокойным, но на душе у него было горько. Подобно всем жителям Востока, он не переносил смех в свой адрес.

Адвокат широко улыбнулся и обратился к судье.

– Ваша честь, я полагаю, что дело можно прекратить. У обвинения нет никаких доказательств. Даже инспектор Чан это подтвердит, когда к нему вернется самообладание.

– Инспектор Чан, – сказал Чарли, в упор глядя на адвоката, – предпочитает поговорить о работоспособности японцев.

– Это ваше право, – сказал судья. – Дело закончено. Давайте следующее.

Со всем достоинством, на которое он только был способен, Чарли Чан поднялся и направился к выходу. Следом за ним семенил Кашимо.

– Снова вы поставили меня в неловкое положение, – сказал ему инспектор в коридоре.

– Простите, сэр, – прошипел Кашимо.

– Простите, простите, – передразнил его Чан. – Эти слова я только и слышу от вас. Могут ли благие намерения загладить грубые ошибки? Может ли утренняя роса намочить стену? Где вы потеряли кости?

Кашимо попытался объяснить. Утром по дороге в суд он зашел в парикмахерскую Каимото, чтобы подстричься. Пиджак он повесил на вешалку.

– А сначала похвалился костями перед всеми?

– Нет, сэр, я показал их только Каимото, а он честный человек. Пока меня стригли, заходили разные люди. Потом я надел пиджак и пошел в суд. И только на лестнице обнаружил, что меня обокрали.

Чарли печально посмотрел на детектива.

– Вы работаете крайне неумело, Кашимо. Даже не знаю, что с вами делать дальше.

– Простите, сэр, – повторил Кашимо.

– Простить не трудно, – вздохнул Чарли. – Но пока вы на моих глазах, я чувствую, что мое самообладание под угрозой.

Он пожал широкими плечами и направился к лестнице.

Отделение полиции находилось на первом этаже, как раз под судом. Тут же был маленький кабинет Чана, своего рода подарок шефа за то, что инспектор раскрыл дело Шелаха Фейна больше года назад.

Чан зашел в кабинет, закрыл дверь и подошел к окну. Он все еще переживал инцидент в суде. «Жители Востока знают, что бывает время ловить рыбу и время сушить сети», – написал он Даффу. Но видит Бог, сушение сетей удручающе действует на него.

Ловля азартных игроков, кражи на кухнях – разве это работа для Чарли Чана? А завтра из-за Кашимо над ним будет смеяться весь город.