Проклятие тигра - Хоук Коллин. Страница 33

— Хочешь еще подождать? Ладно, как скажешь.

Мы уселись под какими-то кустами и прождали еще около часа. Теряя терпение, я смотрела, как туристы выходят из пещеры, неторопливо спускаются по лестнице и идут на парковку. Мне было слышно, как они оживленно переговариваются, садясь в машины.

— Жаль, что мы не могли доехать прямо сюда, — с завистью вздохнула я. — Это избавило бы нас от многих проблем. К сожалению, посетители вряд ли отнеслись бы с пониманием к тому, что я путешествую в обществе тигра. Да и смотрителю парка это тоже не понравилось бы.

Наконец солнце село, и люди разошлись. Рен осторожно вышел из-за деревьев и принюхался. Видимо, все было в порядке, поскольку он начал подниматься по длиннейшей каменной лестнице, выбитой в толще склона. Путь оказался длинным, и к тому времени, когда мы добрались до вершины, я совсем выбилась из сил.

Войдя в пещеру, мы первым делом подошли к открытой каменной нише, испещренной маленькими комнатками, похожими на пчелиные соты. Все комнаты были на одно лицо. В каждой слева стояла прямоугольная каменная глыба размером с небольшую кровать, а сзади виднелись выдолбленные в толще скалы полки. Установленная рядом табличка гласила, что в этих кельях когда-то жили буддистские монахи, а сами пещеры были частью буддистского поселения, основанного в третьем столетии до нашей эры.

«Немного странно, что мы ищем индуистское пророчество в буддистском монастыре, — подумала я, когда мы двинулись дальше. — Впрочем, все это приключение вообще ужасно странное».

Пройдя еще немного, я заметила соединенные сводами длинные каменные канавки, которые отходили от центрального каменного колодца и убегали куда-то вдаль — наверное, в горы. Табличка сообщала, что это остатки древнего водопровода, по которому в пещеры поступала вода.

Добравшись до главного помещения, я провела рукой по глубоким бороздкам резьбы, покрывавшей стены от пола до потолка. Это были древнеиндийские надписи, высеченные в толще камня. Полуразрушенный потолок, кое-где до сих пор опиравшийся на каменные колонны, бросал черную тень на зал. На колоннах тоже были выбиты статуи, и, проходя мимо, я с опаской косилась на них, надеясь, что они не позволят остаткам крыши обрушиться нам на головы.

Рен уверенно направился в глубь главного зала и подвел меня к черной пасти пещеры, уводившей куда-то в глубь горы. Войдя внутрь следом за тигром, я очутилась на песчаном полу большой круглой комнаты. Здесь мне пришлось ненадолго остановиться, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Оказалось, что в круглой комнате было множество дверей. Проникающего вниз света хватало только на то, чтобы слабо осветить дверные проемы, но чернота лежавших за ними коридоров оставалась непроницаемой, к тому же солнце быстро садилось, и очень скоро пещеры должны были погрузиться в полную тьму.

Я вытащила фонарик и спросила:

— Куда теперь?

Рен шагнул в первый проем и скрылся в темноте. Я пошла за ним и, согнувшись в три погибели, с трудом пролезла в тесную каморку, сплошь покрытую выдолбленными в стенах полками. Наверное, когда-то тут была библиотека. Я обошла комнату кругом и уже повернула обратно, ожидая увидеть гигантскую табличку с надписью: «Пророчество Дурги здесь!», когда вдруг кто-то взял меня за плечо. Я подскочила от страха.

— Рен! Не делай так! Неужели нельзя было сначала предупредить?

— Прости, Келлс. Нам нужно обыскать все комнаты и найти символ, похожий на нашу печать. Ты смотри вверху, а я буду искать внизу.

Он еще раз быстро сжал мне плечо и снова превратился в тигра.

Я поежилась. «Никогда в жизни к этому не привыкну!»

В первой комнате никаких символов не обнаружилось, поэтому мы стали осматривать все помещения по очереди. Четвертая келья отняла у нас больше всего времени, потому что ее стены от пола до потолка были испещрены каменной письменностью. Мы провели в ней не меньше часа. Безрезультатно. Как и в пятой.

Стены шестой комнаты оказались совсем голыми, там не было даже каменных полок. Зато в седьмой мы натттли то, что искали. За дверным проемом оказалась совсем крошечная каморка, заметно теснее всех предыдущих. По форме она напоминала узкий вытянутый прямоугольник с несколькими каменными полками, как две капли воды похожими на все предыдущие. Под одной из этих полок Рен и нашел знак. Будь я одна, я бы непременно его проглядела.

Рен негромко зарычал и сунул нос под полку в задней части комнаты.

— Что там? — спросила я, наклоняясь.

Как и следовало ожидать, прямо под полкой на стене темнела резьба, в точности повторявшая витиеватую надпись на печати.

— Кажется, то, что нужно. Держи пальцы — то есть когти — крестиком.

Я сняла с шеи печать, прижала ее к резьбе и немного подвигала, стараясь совместить бороздки. После этого мы стали ждать, но ничего не произошло. Тогда я чуть сильнее повернула печать, и на этот раз услышала за стеной какое-то механическое жужжание. Воодушевленная успехом, я поворачивала печать до тех пор, пока не почувствовала сопротивление и не услышала негромкое шипение воздуха. Затем из щелей стены посыпалась пыль, и я поняла, что передо мной никакая не стена, а дверь.

Низкий глухой рокот сотряс комнату, когда стена медленно отъехала назад. Я вытащила печать, снова повесила ее на шею и направила слабый луч фонаря в дверь. Но за ней виднелись только стены. Рей оттеснил меня в сторону и вошел первым. Я старалась держаться так близко к нему, что пару раз едва не споткнулась о его лапы.

Посветив фонарем по стенам, я увидела факел, воткнутый в металлическое кольцо. Я вытащила спички, и, как ни странно, факел загорелся с первого раза. Живое пламя осветило коридор гораздо ярче, чем слабый луч моего фонарика.

Мы с Реном стояли на верхней ступеньке винтовой лестницы. Несколько секунд я пристально всматривалась в темный провал. Убедившись, что другого пути нет, я подняла факел повыше и стала спускаться вниз. Через какое-то время у нас за спиной раздался тихий щелчок, потом шорох — и дверь закрылась, оставив нас в подземелье.

— Ну вот, прекрасно. Ладно, беспокоиться о том, как выбраться наружу, будем позже.

Рен только посмотрел на меня и потерся головой о мою ногу. Я почесала ему загривок, и мы продолжили спускаться. Рен шел с внешней стороны лестницы, так что мне приходилось всем телом прижиматься к стене. Вообще-то я никогда не боялась высоты, но тайный проход под землей плюс узкие ступени, плюс темная пропасть под ногами, плюс отсутствие перил могли нагнать страху на кого угодно. Так что я была очень благодарна Рену за то, что он занял опасную сторону.

Мы спускались так долго, что у меня рука устала нести факел. Я переложила его в другую руку, стараясь не капнуть горячим маслом на Рена. Когда мы наконец добрались до пыльного дна, перед нами открылся еще один черный проход. Мы вошли в него и вскоре очутились перед развилкой, от которой в разные стороны отходили два совершенно одинаковых черных туннеля. Я застонала.

— Фантастика! Лабиринт. Ну, и куда идти?

Рен вошел в один коридор и принюхался. Затем перешел во второй, поднял голову и снова втянул в себя воздух. После этого он вернулся в первый туннель и уверенно зашагал вперед. Я на всякий случай тоже потянула носом, пытаясь выяснить, что там учуял Рен, но почувствовала только резкий и неприятный сернистый запах. Он заполнял всю пещеру, усиливаясь с каждым поворотом.

Мы продолжали идти в темноте по петляющему лабиринту. Факел бросал трепещущие отсветы на стены, порождая жутковатые тени, танцевавшие в зловещих кругах тусклого света. Мы все шли и шли через бесконечный лабиринт, похожий на склеп, и по пути нам то и дело встречались все новые и новые ответвления в стороны. И каждый раз Рен останавливался, тщательно обнюхивал проходы и выбирал тот, который, как ему казалось, вел в нужном направлении.

Мы как раз подошли к очередной развилке, как вдруг жуткий звук сотряс пустоту туннелей. Загрохотал металл, и железная решетка с остроконечными прутьями обрушилась на пол за моей спиной. Я в панике обернулась и завизжала от страха. Значит, мы оказались не просто в древнем темном лабиринте, но в древнем темном лабиринте с ловушками!