Последняя битва (с иллюстрациями) - Льюис Клайв Стейплз. Страница 6

Когда стемнело окончательно, Тириан услышал топанье крошечных ножек и увидел, что к нему приближаются ма­ленькие зверюшки. Слева были три мыши, посредине кро­лик, справа два крота. Все они тащили на спинах сумочки, и это придавало им в темноте такой забавный вид, что в первый момент он не мог понять, какие это звери. Затем они все встали на задние лапки, дотронулись до него холод­ными передними и поцеловали, сопя, колени Тириана (они дотягивались до колен, потому что мелкие говорящие звери в Нарнии крупнее, чем их немые собратья в Англии).

– Государь, дорогой государь, – раздались пронзительные голоса, – нам так жаль тебя. Мы не осмеливаемся развязать веревки, потому что Аслан может рассердиться на нас. Но мы принесли тебе ужин.

Первая мышь стала проворно карабкаться вверх, пока не уселась на веревке, идущей вокруг груди Тириана, и смор­щила свой тупой носик прямо перед его лицом. Вторая мышь повисла под первой. Другие стояли на земле и пере­давали наверх разные предметы.

– Попейте, сир, тогда вы сможете поесть, – сказала пер­вая мышь, и Тириан почувствовал, что к его губам поднес­ли маленькую деревянную чашку. Она была размером с подставку для яиц, и он даже не распробовал вино, прежде чем она опустела. Затем мышь спустила чашку вниз, другие наполнили ее, снова протянули наверх, и Тириан осушил ее во второй раз. Так и повторяли, пока он не утолил жажду, потому что лучше пить маленькими порциями – это быстрее утоляет жажду, чем один длинный глоток.

– Здесь сыр, государь, – сказала первая мышь, – но не очень много, потому что вам снова захочется пить. – После сыра они накормили его овсяным печеньем и свежим мас­лом, а потом дали еще немножко вина.

– Теперь передайте наверх воду, – сказала первая мышь, – я умою лицо короля, оно все в крови.

Тириан почувствовал, как крошечная губка обмывает ли­цо, и это очень его освежило.

– Маленькие друзья, – сказал Тириан, – как я могу отбла­годарить вас за все?

– Нет нужды, нет нужды, – ответили тоненькие голоса. – Что мы еще можем сделать? Мы не хотим другого короля, мы твои подданные. Если против тебя были бы только Обезьян и тархистанцы, мы сражались бы до тех пор, пока нас не изрезали бы на куски, прежде чем позволили связать тебя. О, как бы мы боролись! Но мы не можем идти против Аслана.

– Вы думаете, что это действительно Аслан? – спросил ко­роль.

– О, да, да, – сказал кролик. – Он вышел из Хлева про­шлой ночью. Мы видели его.

– На кого он похож? – спросил король.

– На ужасного, огромного льва, будь уверен, – ответила одна из мышей.

– Вы думаете, что убивший нимф деревьев и сделавший вас рабами царя тархистанцев – действительно Аслан?

– Ах, как это ужасно, – сказала вторая мышь. – Уж лучше бы мы умерли до того, как все это началось. Но нет сомне­ния, все говорят, что таков приказ Аслана. И мы видели его. Мы не думали, что Аслан такой. Мы… мы хотели, что­бы он вернулся в Нарнию.

– Похоже, что на этот раз он вернулся очень сердитый, – сказала первая мышь. – Должно быть, мы, сами того не зная, сделали что-то ужасное. Он должен наказать нас за что-то. Но я думаю, что мы узнаем за что!

– Не верю, что сейчас мы делаем что-то неправильное, – сказал кролик.

– Неважно, пусть даже и так, – добавил один из кротов. – Я бы сделал все то же снова.

Но другой произнес: «Тише!» и «Будьте внимательны!», а затем все они сказали:

– Просим прощения, дорогой король, теперь мы должны вернуться назад. Что хорошего, если нас здесь поймают.

– Оставьте меня, дорогие звери, – сказал Тириан. – Даже ради всей Нарнии я не хочу подвергать кого-нибудь из вас опасности.

– Доброй ночи, доброй ночи, – пропищали зверюшки и потерлись носами о его колени. – Мы вернемся назад – если сможем. – Они засеменили прочь, и лес стал казаться еще более темным, холодным и пустынным, чем до их прихода.

Взошли звезды, и время текло медленно – вы можете представить себе, как медленно – пока последний король Нарнии оставался в узах, одеревеневший и измученный, вынужденный все время стоять прямо. И наконец что-то произошло.

Вдали показался красноватый свет. Он пропал на минуту и появился снова, став куда больше и ярче. Тириан увидел темные тени, движущиеся взад и вперед. Они приносили вязанки хвороста и сбрасывали их. Он знал теперь, что он видит. Это был только что зажженный костер и все кидали в него хворост. Внезапно костер вспыхнул, и Тириан уви­дел, что он зажжен на самой верхушке холма. Он отчетливо увидел Хлев позади костра, весь в красных отблесках огня, и огромную толпу животных и людей между огнем и собой. Маленькая фигурка, сгорбившаяся позади огня, должно быть был Обезьян. Он что-то говорил толпе, но Тириан не слышал, что именно. Затем он подошел к Хлеву и трижды склонился до земли перед дверью. Затем выпрямился и от­крыл дверь. И кто-то на четырех ногах – кто-то двигавший­ся довольно неуклюже – вышел и стал лицом к толпе.

Раздался страшный вой, такой громкий, что Тириан мог услышать отдельные слова:

– Аслан! Аслан! Аслан! – кричали звери. – Говори с нами. Утешь нас. Не сердись на нас больше.

С того места, где он был привязан, Тириан не мог ясно видеть, кто это был: но он видел, что этот кто-то – желтый и с густой шерстью. Он никогда не видел Великого Льва, он вообще не видел львов и не мог быть уверен, что тот, кого он видит, не настоящий Аслан. Он не ожидал, что Аслан выглядит как неуклюжий зверь, который стоит и ничего не говорит. Но кто мог знать наверняка! На минуту ужасная мысль пронзила его мозг. Затем он вспомнил всю чушь о том, что Таш и Аслан – одно и то же, и понял, что это – мошенничество.

Обезьян приблизил голову к голове желтого существа, как будто слушая то, что оно шептало ему. Затем повернул­ся и крикнул что-то толпе. Толпа опять взвыла. Желтое су­щество неуклюже повернулось и пошло – лучше сказать, за­шагало вперевалочку – назад в Хлев, и Обезьян запер за ним дверь. После этого костер, должно быть, был потушен, так как свет внезапно исчез, и Тириан снова остался один в холоде и мраке.

Он думал о других королях, которые жили и умирали в Нарнии в старые времена, и ему казалось, что ни один из них не был так несчастен. Он думал о прадеде своего пра­деда короле Рилиане, который юным принцем был украден Колдуньей и заключен на долгие годы в темную пещеру, лежащую под землями северных великанов. Но все кончи­лось хорошо, ибо внезапно из страны, находящейся за кра­ем мира, появились двое таинственных детей и освободили его. Он вернулся домой в Нарнию и долго и успешно правил. «Это не то, что со мной», – сказал Тириан самому себе. Потом он подумал об отце Рилиана – Каспиане Мореплава­теле, которого пытался убить его злой дядя – король Мираз. Каспиан бежал в леса и жил среди гномов. Но и эта история кончилась хорошо, потому что Каспиану тоже помогли де­ти, только на этот раз их было четверо. Они пришли отку­да-то из другого мира, выиграли великую битву и посадили Каспиана на отцовский трон. «Но это было давным-давно, – сказал Тириан самому себе, – теперь такого не бывает». А затем он вспомнил (ибо он хорошо учил историю, когда был мальчиком), что те же самые дети, что помогли Каспиану, уже были в Нарнии за тысячу лет до него. И тогда они сде­лали самое замечательное дело – победили злую Белую Колдунью, и в Нарнии закончилась многовековая зима. По­сле этого они царствовали (все четверо вместе) в Кэр-Паравеле до тех пор, пока не выросли и не стали великими ко­ролями и прелестными королевами. Их царствование было Золотым веком Нарнии. Аслан приходил тогда множество раз. И в других преданиях говорилось, что он приходил множество раз, вспомнил Тириан. «Аслан – и дети из друго­го мира, – подумал Тириан. – Они всегда приходят, когда происходит что-то ужасное. О, если бы они пришли теперь.»

И он позвал: «Аслан! Аслан! Аслан! Приди и помоги нам».