Запретное прикосновение - Такер Шелли. Страница 8

Впрочем, Ройс знал ответы, которые последуют и в коих главными словами будут «долг», «корона», «страна».

Словно прочитав мысли Ройса, король, устремив взгляд на распятие, висевшее на стене, произнес:

— Она сама согласилась. У нас не было выбора: Дамон уничтожил бы всех моих подданных. И сейчас ничто не мешает ему сделать это.

— Но вы же заключили мирное соглашение!

— А, только на бумаге. Стычки все еще продолжаются. Мои люди не смирились. Раны семилетней войны так быстро не затягиваются.

— Прекрасно понимаю этих людей! — воскликнул Ройс.

Альдрик, словно пропустив его слова мимо ушей, заговорил о другом:

— Вскоре должна состояться свадьба. Надеюсь, она скрепит мир между нашими странами, погасит тлеющие костры войны. Возможно, Шалон и Тюрингия станут… — он запнулся, — станут единым государством…

Опять воцарилось молчание. На этот раз длительное. Глядя себе под ноги, на каменный пол трапезной, Ройс перебирал в уме все, о чем только что услышал.

Мир. С одной стороны, он наконец наступил после долгих семи лет военных действий. И это, конечно, хорошо. Но с другой стороны — какова цена! Сколь позорны и мучительны условия! И в первую очередь для старика, стоящего перед ним в этой комнате. Для несчастного короля, потерявшего единственного сына и теперь теряющего дочь…

Ройс поднял голову, откинул прядь темных волос, взглянул на неподвижную фигуру короля, укутанного в фиолетовую мантию. Какое жалкое и в то же время величественное зрелище!

Сердце Ройса снова дрогнуло. Как поношено, как убого королевское одеяние! Сен-Мишеля всегда восхищали такие качества Альдрика, как забота о своих подданных, об их благоденствии, о процветании страны. При этом король впадал в другую крайность — забывал о самом себе, о своих близких, о семье. А подобного отношения Ройс уже не мог понять и одобрить.

Сложив руки на груди, он откашлялся и произнес:

— Ваше величество, я все-таки не возьму в толк…

Альдрик молча посмотрел на него, и Ройс продолжил:

— Судя по тому, что вы сказали, все, что можно было сделать, уже сделано. Для чего же позвали меня?

Альдрик чуть слышно вздохнул, а когда наконец заговорил, обратив лицо к рыцарю, в глазах и в голосе у него появилась прежняя твердость:

— Здесь многие против добрых отношений между Шалоном и Тюрингией и замужества моей дочери. Бунтари, мятежники. По их мнению, наше соглашение не принесет мира, но лишь сделает принца Дамона еще сильнее. Страх и ненависть к нему так велики, что они готовы на любые безрассудства, только бы расстроить все, чего мы достигли с таким трудом.

В душе Ройс был целиком и полностью на стороне этих людей, но счел за лучшее промолчать.

Альдрик продолжал:

— Эти глупцы не в состоянии понять, что, навлекая на себя гнев Дамона, рискуют не только своей жизнью, но и самим существованием страны. Соглашение, которого мне удалось достичь, — последняя надежда на сохранение королевства. Лишь безумцы могут думать и поступать по-другому! Две недели назад, в ночь перед тем когда свадебный кортеж должен был отправиться в Тюрингию, на мою дочь напали. Прямо во дворце. — Голос короля оставался ровным, но в глазах сверкала ярость. — В моих собственных покоях!

— Ее хотели убить?! — воскликнул Ройс, почувствовав легкую неприязнь к мятежникам.

— Так считает сама принцесса Кьяра, и я разделяю ее мнение, хотя рана, которую ей нанес злоумышленник, к счастью, не опасна. Кинжал лишь слегка оцарапал руку. Кое-кто из моих советников думает, что покушения не было. Негодяи просто хотели предупредить нас о своем несогласии. О том, что следующие их шаги могут быть иными и нацелены на иных людей. К примеру, на меня. Если безумие толкнет их на подобное, стране конец.

— А тот, кто покушался на принцессу? Он что-нибудь рассказал? Кто стоит во главе заговора?

— Мерзавцу удалось удрать. Все произошло во время дворцового празднества по случаю обручения. В дверях вдруг появился человек и крикнул, что принцесса ранена. Все бросились ей на помощь, а мужчина смешался с толпой и исчез. Бесследно.

— Неглупо придумано, — вырвалось у Ройса.

— Да, — согласился король. — Никто в тот момент не обратил на него внимания. Принцесса в темноте тоже не видела его лица. Все, что она запомнила, — слова о том, что брак не должен состояться ни в коем случае.

Ройс стал догадываться, с какой целью его призвал Альдрик.

— А какие-нибудь подозрения, догадки о тех, кто замешан в этом деле, есть? Что вы сами думаете, ваше величество?

— В ту ночь стража находилась повсюду, следя за тем, чтобы во дворец проходили одни лишь приглашенные. Значит, покушавшийся был кем-то из гостей.

— Или из стражников, которые переметнулись к мятежникам, — заметил Ройс. — Или из слуг.

Теперь ясно, отчего король не захотел встречаться с ним в замке, где могли находиться предатели, а выбрал уединенный неприступный монастырь.

Сделав в раздумье несколько шагов по комнате, Ройс снова приблизился к королю.

— Принцессу кто-нибудь охраняет?

— Самая надежная защита для нее — я сам, — ответил Альдрик. — Она здесь, в монастыре. — Он подошел к столу, покрутил в руках одну из пустых кружек. — Вот почему я избрал это место для нашей встречи. Пока моя дочь не стала женой принца Дамо-на, я опасаюсь за ее жизнь. Она мой последний и единственный ребенок.

Зная суровый, непреклонный нрав короля, Ройс был до глубины души тронут его словами, в которых сквозили любовь и нежность.

— Итак, если я вас правильно понял, вы хотите, чтобы я нашел преступника? А также вдохновителей и сообщников? Разумеется, как можно быстрее.

Альдрик поднял голову и взглянул на него с удивлением.

— Нет, — обронил он. — Почему ты так решил? Это я поручил другим. Они уже занялись. Тебе я уготовил более деликатное, если так можно сказать, дело. Более важное. Подойди сюда.

Альдрик указал глазами на стол, где стояли три пустые кружки.

Ройс приблизился, не понимая ни слов, ни действий короля. Что может быть важнее, чем розыск преступников и вероятных убийц, и для чего понадобились эти деревянные кружки?!

С еще большим удивлением взирал он на то, как Альдрик перевернул кружки вверх дном и поставил в ряд. Странно. Треск горящего факела у входной двери, звуки тихой музыки, доносившиеся откуда-то издалека, громко раздавались в тиши полутемной трапезной, и Ройсу стало казаться, что сам он, будто птица, парит где-то между небом и землей, между адом и раем.

Король откинул край своей бархатной мантии, и в руке его появился и заблестел драгоценный камень, один из тех кроваво-красных гранатов, коими славятся лишь горы Шалона и о которых мечтают торговцы и ювелиры всех частей света.

Положив камень под одну из кружек, он начал менять их местами, двигая по столу. Его бледные узловатые пальцы удивительно быстро проделывали это.

— Тебе приходилось видеть подобную игру на ярмарках? — спросил он.

— Да, конечно. — Ройс наклонился, опершись о край стола. — С ее помощью мошенники ловко облапошивают игроков, отнимая последние монетки.

— Именно. — Легкая улыбка искривила губы короля. — Ловким движением руки умелый фокусник придерживает монету, а зеваки ничего не замечают и просят повторить, надеясь угадать и получить обещанный выигрыш. Ну!

Он замолчал и кивнул на опрокинутые кружки, а Ройс указал на одну из них. Разумеется, драгоценного камня под ней не оказалось. Альдрик снова переставил кружки на столе.

— А сейчас?

Ройс сделал еще одну попытку — снова невпопад.

Король усмехнулся:

— Вот и я не хочу гадать, когда бунтари решат нанести мне следующий удар. Тем более что это касается моей дочери, которой предстоит нелегкое путешествие в Тюрингию. Мало ли что они устроят ей на пути!

— Да-а, — протянул Феррано.

— И потому у меня появился такой замысел, — пояснил Альдрик. — В свадебном кортеже, который я отправил пять дней назад к Дамону, поехала не Кьяра, а подставное лицо. Ее камеристка. Кроме того…