Воин сновидений - Кащеев Кирилл. Страница 14
Он был все-таки прав – даже с умением вот так закручиваться винтом их все равно слишком много на одного. Он сейчас действительно погибнет, как идиот, и никого не остановит, и… светловолосая ведьма там, внизу, будет плакать. И мама, и папа над его вечно спящим телом…
Воин сновидений закричал. Гибкий меч проскользнул над темным клинком и чиркнул по скелету, оставляя на желтых ребрах зарубку на недобрую память. Скелет, изумленно уронив зубастую челюсть на костяную грудь, отпрянул. Здухач извернулся, полоснул мечом по своему плащу – все равно уже лохмотья! – голова с куском алой ткани в зубах ухнула в пену облака по самую макушку. Сорвавшийся с клинка рой серебряных искр ударил в ноздри бледных коней, заставляя тех шипеть и биться в черных постромках.
Воин сновидений взвился в воздух, пытаясь выскользнуть из кольца врагов… упорная нечисть рванула за ним. И даже подраненный трехголовый вихляющейся болезненной припрыжкой тащился следом. Они решили во что бы то ни стало уничтожить опасного противника – единственного, кто мог сейчас им помешать. И они были слишком сильны, чтобы здухач мог одолеть их! Разделить, как-нибудь разделить их!
Изломанная крестообразная тень легла на облако. Такую же он видел во время схватки с ховало… Смутная идея мелькнула в сознании воина… Он начал действовать раньше, чем мысль смогла толком оформиться.
Близко! Совсем близко! Ему надо продержаться всего несколько мгновений!
Полет здухача замедлился. Он почти завис в воздухе, позволяя врагам нагнать себя. В очередной раз увернувшись из-под копыт бледных коней, он вдруг прыгнул прямо под темный меч! Скелет в короне торжествующе скрежетнул костями. Темный и серебряный клинки снова скрестились. Над облаками пронесся звон стали и шипение рассыпающихся над облаками искр. Гибкий серебряный клинок спружинил, отшвыривая темный. Тяжестью собственного меча скелет повело в сторону… Для здухача открылся путь к бегству! Быстро, как мысль, метнуться мимо противника – и свободен! С его нынешними возможностями – «нас не догонят»!
Вместо этого здухач полоснул по оголенным ребрам скелета, оставляя на агрессивных костях еще одну зарубку. Сзади загрохотали копыта – черная карета заходила в тыл. Сбоку слышалось шлепанье – подбирался трехголовый. А под ноги здухачу уже подкатывалась живая голова, норовя вцепиться в джинсы… Все человеческие инстинкты вопили – беги! прорывайся! Если бы его настоящие губы не остались неизвестно где, он бы их прикусил, заставляя себя остаться на месте.
Еще чуть-чуть! Еще! Продержаться!
Скелет в короне снова ринулся в атаку. Здухач пропустил его клинок мимо… Темное лезвие полоснуло воина по плечу. Отвратительное дыхание бледных коней уже било в спину. Живая голова не стала вцепляться в джинсы, а уставилась на ноги – у здухача подломились колени…
И в этот момент огромная тень накрыла всех. Еще недавно казавшийся отдаленным и почти неслышным, рокот перешел в надсадный вой. Воздух содрогнулся… и огромное, по-акульи округлое рыло самолета раздвинуло облака и… врезалось прямо в центр схватки.
Трехголового размазало по алюминиевому фюзеляжу.
Скорее всего сам здухач не успел бы вырваться. Но устремленный на него взгляд живой головы неожиданно стал спасением. Не сопротивляясь, воин рухнул вниз, вложив в падение всю доступную ему скорость.
Запрокинув голову, он несся к земле. Гигантское стальное брюхо самолета проплыло над ним. Он успел увидеть, как бледные кони закладывают немыслимый вираж, но болтающаяся сзади карета не успевает… Вертясь и кувыркаясь в потоках взбаламученного воздуха, закручивая штопором постромки и заматывая в них в ужасе бьющихся коней, черная карета унеслась в сторону. Живую голову кидало и подбрасывало в реверсной струе. Выброс из сопла облизнул чернеющий костяк коня и его всадника. Нестерпимый грохот проносящегося над головой самолета стеной свалился на здухача, отбрасывая его еще ниже. Воздух вокруг содрогался и корчился, будто исходящая от стальной туши дрожь драла его на части. Здухача вертело в стремительных смерчах, швыряло из одной воздушной ямы в другую… и оставило измочаленного болтаться в постепенно затихающей буре. Колебания воздуха успокаивались. Рев моторов удалялся, удалялся, стихал, превращаясь в едва слышный рокот. Смолк совсем.
Легко качаясь на воздушных волнах, здухач выпрямился и огляделся. Розовые и золотые от лучей молодого утреннего солнца, мимо него плыли пышные, как сливки на торте, громады. Над головой простиралось широкое и какое-то беспредельно глубокое голубое небо. Ни одно постороннее движение не сбивало скользящий бег облаков. Никого из его недавних противников не было видно.
Здухач глянул вниз… и гневно колыхнулся. Кренясь на один бок и задирая пустую, без колеса, ось, к земле уносилась черная карета!
Что ж, он и не надеялся, что созданный из простой стали самолет действительно уничтожит его противников. Вряд ли хоть при одном заводе держат квалифицированную ведьму, способную превратить обычную авиационную сталь в наговоренную! Но теперь враги разделены. Значит, будем бить по одному, на земле. Кто не спрятался – здухач не виноват!
Воин сновидений вскинул меч и помчался вдогонку за спускающейся черной каретой.
Глава 16
Пациент скорее жив
Проводница заорала. Будто эхом отвечая на ее вопль, валящийся из раскрытой сумки мальчишка тоже закричал!
Широко раскинув руки, словно намереваясь обнять проводницу, рухнул ей на плечи. Не удержавшись, она плюхнулась на асфальт. Замерла, сведя глаза к носу – мальчишка, снова неподвижный и безучастный, лежал у нее поперек коленей. А на окровавленном запястье у него виднелись четкие следы зубов!
– Я же говорила – собака, а мне не верили, – с тихой убежденностью сказала проводница и вдруг заорала во всю глотку: – Убили! Покойниками насмерть закидали! Держите девчонок, это они мальчиками разбрасываются!
Ирка почувствовала, как ее хватают за локоть – кто-то из толпившихся позади пассажиров среагировал на крик. Не глядя, она ударила локтем, ощутила, что свободна, схватила Таньку за руку и прыгнула…
– А-ах! – в едином порыве выдохнули люди на перроне. Такого прыжка не бывает и у самых лучших спортсменов! Девочки перелетели над головой у проводницы и, ударившись подошвами в асфальт, приземлились на другой стороне платформы. Волоча Таньку за собой, Ирка рванула к подземному переходу…
– Богдан остался… – слабо вякнула Танька, пытаясь оглянуться назад.
– Потом! – рявкнула Ирка, почти скатываясь по ступенькам и слыша, как сзади нарастает топот погони и крик:
– Девочки, стойте! Держите их!
Возглавляющий погоню начальник поезда резко затормозил внизу лестницы подземного перехода. Под его ногами валялась грязная и разорванная яркая пластиковая сумка, а далеко впереди, почти у самого выхода, обремененная чемоданами толпа колыхалась, словно кто-то лавировал между пассажирами, со всех ног стремясь убраться подальше. Распихивая встречных плечами, начальник поезда побежал туда.
Не отрывая сверкающих яркой зеленью глаз, Ирка смотрела, как он озирается всего в одном шаге от замерших беглянок. Но его взгляд скользил мимо, словно обтекая зеркальный купол вокруг девочек. Еще несколько мгновений Ирка следила, как спины начальника поезда и подоспевшего милиционера мелькают в толпе, стремительно удаляясь прочь. Она выразительно посмотрела на Таньку и приложила палец к губам. Подруга согласно кивнула. Круто повернувшись, Ирка взбежала обратно по лестнице. Тщательно следя, чтоб ненароком не коснуться спешащих навстречу людей, быстрым шагом снова направилась к вагону.
Зевак вокруг распростертого на асфальте тела оказалось немного, а те, кто были, старались глазеть издалека. Виной тому была проводница. Припав возле неподвижного мальчишки на колени, она крепко держала его за плечи, склоняясь к нему, словно убитая горем мать. Только на лице ее вместо страдания светилось подлинное упоение.
– Говорила – труп! Вот, пожалуйста – труп и есть! – бормотала она, встряхивая Богдана за плечи. Голова бесчувственного мальчишки качалась туда-сюда. – Не верили мне! А как трупы градом посыпались, так сразу убедились! Вы, женщина, куда ручонки тянете? – рявкнула она на пожилую даму, действительно сунувшуюся к Богдану. – А ну отошли от моего трупа!