Воин сновидений - Кащеев Кирилл. Страница 28

Сыпанувшая с потолка штукатурка белой пудрой осыпала замершую толпу, делая всех похожими на банду разбушевавшихся цирковых клоунов.

– Так, так… – немолодой, но очень крепкий и плечистый мужик в милицейской форме неторопливо опустил дымящийся пистолет. – Сами, значит, разберетесь, говорите… Что ж вы, ребятушки, милицию удовольствия лишаете? Милиция тоже любит разбираться – особенно с организаторами массовых беспорядков в общественных местах.

Танька почувствовала, как держащие ее руки одни за другими начинают просто исчезать – словно бы их владельцы истаивали с места происшествия. Их становилось все меньше, меньше, и наконец лишившаяся опоры Танька просто с шумом грохнулась на пол. Рядом, опираясь на дрожащие лапы, тяжело поднималась Хортица. Только что прущие на них люди быстро-быстро, тишком-нишком шмыгали в разные стороны.

– Что, никто не хочет доставить удовольствие милиции? – поинтересовался плечистый мент.

– Они… Вот они… – тыча пальцем в Таньку и Хортицу, проблеял разом притихший, но все еще не сдающийся нищий. – Они во всем виноваты…

– Ладно, – покладисто согласился мент. – Значит, тогда забираем предполагаемую воровку, – он крепко – не вырвешься – ухватил Таньку за плечо.

– Я не воровка, – насупившись, процедила Танька, но милиционер не обратил на это ни малейшего внимания.

– Вещи, деньги, которые она наворовала, тоже сюда давайте – доказательствами будут, – объявил милиционер, выдергивая у нищего Танькин рюкзак. Не дожидаясь, пока старик протянет деньги, бесцеремонно вывернул тому карманы, каким-то чудом обнаружив даже потайной, в который складывалась дневная выручка.

– Тут не все их… – заикнулся было нищий, но милиционер уставился ему в лицо хищными желтыми глазами.

– Мультик «Золотая антилопа» смотрел? Там же сказано – не мешай свои деньги с чужими, где чьи, никто разбираться не станет, – выгребая всю наличность пояснил милиционер. – Тело тоже увожу, нечего ему по рынкам валяться, – он легко закинул мальчишку на плечо. – И собаку, которая продукты таскает, забираю, – хватая Хортицу за холку, распорядился он.

– Это псина из моего вагона! – вмешалась проводница.

– «Но только раздался звонок, сбежал из вагона щенок»? – хмыкнул мент.

– И вовсе она не щенок – вон, здоровая какая! – возмутилась проводница. – И не сбежала вовсе, а улетела! На крыльях! Вы бы ее на поводок!

– Обязательно! – серьезно пообещал милиционер. – А ну пошли, все трое! – пинком направив Хортицу к выходу, двинулся туда и сам, волоча на плече мальчишку и таща за собой Таньку.

– А я? – ахнула проводница. – Меня вы разве с собой не берете?

– Вы, мадам, деньги воровали или продукты тырили? – оглядываясь, вежливо поинтересовался милиционер.

Проводница аж попятилась:

– Да вы что! Я ничего такого не делала, я только из психушки сбежала!

– Тогда все просто! – обрадовался милиционер. – Тут подождите, за вами отдельная машина приедет!

– Не хочу я туда! – энергично возразила проводница. – Не нужна я им, они меня сами художественным руководителем объявили!

– Это еще ничего. Юлием Цезарем было бы гораздо хуже, – рассудительно предположил милиционер.

– Я не Юлий Цезарь! – вскричала проводница, – Царицей Савской и Роксоланой была, а Цезарь – нет, не я! Я – свидетель! Я про этого зомби, – указывая на Богдана, сказала она, – все знаю! Я еще докторам говорила, что его закопать надо! Только ведьма не дала! – она ткнула пальцем в Таньку. – Я про их колдовские штучки все расскажу: как мальчик в поезд зашел человеком, а вышел трупом и давай по перрону безобразничать! Как женщину в больнице мечом зарубили так, что она аж вся рассыпалась! Как инвалида трехголового пивом отравили…

– Не слушайте ее! – возмутился мясник. – У нас на рынке полный порядок! – Замялся, вспомнив озверелую толпу и себя самого с ножом наперевес. – Ну, может, и не полный, но пиво качественное!

– Насчет колдовских штучек мы к настоящим экспертам обратимся, – строго сказал милиционер. – Видали? – он вытащил из кармана яркий буклет. – Ведьмы Степанида, Глафира и Симплигада Карловна, почетные бакалаврихи черной и белой магии. Министерство внутренних дел консультируют, а всякие олигархи к ним в очередь строятся. Вам тоже рекомендую, – суя буклет мяснику, обронил он. – Ваш инвалид то ли с тремя головами, то ли с четырьмя ногами был, наверняка на весь товар порчу навел, снимать надо, пока не погнило… – и не обращая внимание на взволновавшуюся рыночную общественность, повернулся к проводнице: – А с вами, женщина, так поступим. Хотите помочь следствию – идите отсюда в ближайшее отделение милиции. Там напишите заявление, во всех подробностях: про зомби, про ведьму, как собака улетела, как женщину мечом, ну и про Цезаря с царицей Савской и Роксоланой, конечно, тоже…

– Говорю же, не знаю я Цезаря! – в ярости завопила проводница, но милиционера уже и след простыл.

Гоня перед собой собаку и волоча ребят, он сбежал по ступенькам крытого рынка к припаркованному прямо у входа милицейскому «уазику». Затолкал всех, даже собаку, в кабину и сам запрыгнул за руль. «Уазик» чихнул и бойко затарахтел прочь от рынка.

– Я, наверное, всю жизнь теперь еду только в супермаркетах покупать буду, – мучительно переводя дух, пробормотала Танька. – Если бы вы, майор, не появились, не знаю, что б они с нами сделали.

– Сегодня вообще народ сдурел. Даже больше, чем в обычные дни, – вертя баранку «уазика», досадливо откликнулся милиционер. – А вы запомните на будущее – с толпой спорить бесполезно, будь ты хоть ведьма, хоть оборотень… – он невозмутимо покосился на заднее сиденье, где вместо угольно-черной борзой теперь полулежала черноволосая девочка. – От толпы надо сразу удирать. Это я вам по своему опыту говорю, – старый Ментовский Вовкулака, командир отряда особого назначения «Серые волки» и по совместительству вожак стаи наднепрянских оборотней, острозубо улыбнулся. – Толпа – это уже не люди, это чудище многоголовое, похуже того, что вы пивом уделали! Только я уже не майор, – добавил он. – Вчера приказ поступил, наконец-то подполковника дали.

– Поздравляю, – мрачно буркнула Ирка. – Что ж вы, такой важный, а на «уазике» гоняете?

– Вас ищу. Думаете, ваши художества на вокзале и в больнице незамеченными остались? Еще утром, как ориентировка пришла, я сразу сообразил, что только две знакомые мне ведьмы могут таскать мальчишку в чемодане. А когда про черную собаку сообщили… – он покрутил головой. – Целый день за вами ношусь!

– Ведьм бы своих, как их там, Степаниду с Симплигадой, на помощь подрядили, – насмешливо предложила Танька.

– Так они ж не настоящие, а так себе, газетные! – ухмыльнулся Вовкулака. – Какой оборотень в здравом уме настоящую ведьму крышевать возьмется? От вас самих скорее крыша поедет! На, сумку свою забери, – протягивая Таньке рюкзак с ноутбуком, сказал полковник. – И деньги.

– Значит, можно все-таки наши от нищенских отличить? – хмыкнула Танька.

– Ваши купюры крупнее, – хладнокровно запихивая оставшиеся деньги обратно в карман, пояснил Ментовский Вовкулака. – К тому же для меня деньги очень даже пахнут. Вы мне лучше объясните, во что ввязались, красавицы? И куда ваш здухач отчалил? – кивая на уложенного между сиденьями бесчувственного Богдана, поинтересовался мент.

– Ой, а правда, где он? – спросила Ирка.

Танька поглядела на нее растерянно. Конечно, Ирка же не видела, как воин сновидений стартовал с крыши и умчался.

Танька схватила спасенный Вовкулакой рюкзак и вытащила из него ноутбук. Пристально уставилась в экран на фотографию Богдана. И вдруг завопила так, что перепуганный Ментовский Вовкулака крутанул руль, заставляя «уазик» вильнуть по дороге.

– Ты чего орешь? – ударяя по тормозам, рявкнул он. И тут же осекся.

По возникшему на экране компьютера серому асфальту бежала змеистая трещина. Уперлась прямо в двери с надписью «Школа № 99». Из динамиков ноутбука послышался жуткий, неимоверный скрип. Казалось, стонала вся земля. Трещина начала медленно и неумолимо расширяться. Края ее разошлись, будто открылся жадный черный рот. Она становилась все шире и шире… Здание школы покачнулось, словно переваливаясь с боку на бок. Двери распахнулись, и оттуда кубарем вылетела старушка-вахтерша. Следом выскочили женщина и двое молодых мужчин. И тут же школа ухнула вниз, проваливаясь в распахнувшуюся под ней яму. Вокруг, вырываясь из глубин провала, вскипела вода. Из раскрывшегося окна успели выпрыгнуть еще одна женщина в строгом учительском костюме, а за ней – молодая девушка в джинсах. Земля тяжко вздохнула… и здание из белого кирпича поползло вниз.