Тайна заброшенного замка - Волков Александр Мелентьевич. Страница 23

Зловещие планы

Баан-Ну созвал секретнейшее совещание своего штаба. Из арзаков присутствовал только Ильсор, и то в качестве слуги генерала.

Открывая совещание, Баан-Ну провозгласил здравицу в честь великого, непобедимого Гван-Ло. Присутствующие встали, протянули вверх руки и троекратно прокричали хриплыми голосами:

– Горр-ау!

– Пора покончить с Гудвинией, – объявил генерал без всякого предисловия. – Начнём с Изумрудного города – сердца Гудвинии. Уничтожим всё, а изумруды захватим. Покажем землянам, на что мы способны. До сих пор мы только удивляли их, они старались разгадать, кто мы такие. Теперь пусть живут в страхе, пусть трепещут.

Безмолвно Ильсор обходил присутствующих, подавая напитки и фрукты, и ловил каждое слово.

– Кодовое название операции «Страх». В ней участвуют все вертолёты. Вооружим их бомбами. Когда большинство жителей будет перебито, оставшиеся покорятся нашему взгляду.

Генерал умолк, тут же раздались возгласы одобрения.

– Мы все вернёмся на Рамерию богачами, – пообещал Баан-Ну.

Он не сказал, конечно, того, что давно решил присвоить сокровища Изумрудного города.

– Мой генерал, – почтительно обратился к Баан-Ну командир вертолётчиков Мон-Со, – после того как невидимый враг побывал у нас, почти все вертолёты в неисправности.

– Сколько вам нужно времени для ремонта? – спросил генерал.

– При самой усиленной работе не меньше десяти дней, – ответил тот.

Ответ обрадовал Ильсора. Есть время и сообщить куда нужно, и что-нибудь придумать.

Тоном, не допускающим никаких возражений, генерал сказал:

– Вертолёты должны быть готовы в срок. Людей для ремонта и запасные части получите полностью. За готовность машин отвечают лично Мон-Со и ты, Ильсор.

– Слушаю, мой генерал, – склонил голову командир эскадрильи Мон-Со.

Ильсор, который вновь почувствовал себя главным техником, поклонился. И совещание на том закончилось.

Усыпительная вода

Наступление дуболомов

Через Ментахо Ильсор передал о готовящемся налёте инопланетян на Изумрудный город.

Военный Совет собрался за полночь в Тронном зале Изумрудного дворца. Дня уже не хватало. На учёте была каждая минута. Все только и думали, как отвести страшную угрозу, нависшую над Волшебной страной. После дня непрерывных дум члены Совета валились от усталости. Даже у Страшилы краска трескалась от сильного перенапряжения. Энни приходилось брать краски, кисть и подрисовывать ему лицо. У Дровосека от переживаний слёзы выступали на щеках, и, чтобы они не заржавели, требовалось каждый час капать на них из маслёнки.

Особенно трудно было участвовать в заседании Кагги-Карр. То один, то другой её глаз закрывался набухшими тяжёлыми веками; только тряхнув головой, ей удавалось снова открыть глаза. Первым высказался Страшила. Речь его, как всегда, отличалась краткостью и свойственной ему мудростью.

– Мы не должны отдавать инициативу Пришельцам, – сказал он. – Пока ведётся прокладка водопровода, нужно предпринять активные наступательные действия. Нужно навязать Пришельцам свою тактику и заставить их перейти к обороне. Какие будут предложения? – спросил Правитель. – Говорите кратко. Помните, где много слов, там очень мало мудрости.

Речь Страшилы, конечно, одобрили, но выступать с предложениями не торопились. Легко говорить просто так, и уж совсем другое дело быть мудрым.

Первым отважился нарушить молчание Фарамант. Длительные вахты у ворот вообще располагают к серьёзным размышлениям, и если вам нужен добрый совет, спросите его у Стража Ворот: у него их не счесть.

– Нужно сделать вылазку в лагерь Пришельцев, – сказал Фарамант. – Нападение должно быть мощным, быстрым, а главное оружие Пришельцев – лучевые пистолеты – бессильным. Короче, я не вижу других кандидатов для участия в вылазке, кроме дуболомов.

Тут вмешался Дин Гиор, который как фельдмаршал отвечал за успех военной кампании Волшебной страны.

– Мысль Фараманта верна, – сказал он, – однако смогут ли осуществить операцию дуболомы? Мы им нарисовали добрые лица и не знаем, как такая перемена сказалась на их умственных способностях. Я не возражаю, я предлагаю обсудить это обстоятельство: от него зависит исход операции.

Возникло противоречие, самое время было вмешаться Мудрому, и Страшила сказал:

– Кто добр, тот и умён. У дурака не может быть доброго лица, у него на это не хватит ума. Лучших кандидатов, чем дуболомы, нам, по-видимому, не найти. Единственно, о чём стоит подумать, как защитить их от лучевых пистолетов. Луч их не убьёт, но может поджечь деревянные тела. Какие мнения у членов Совета?

– Можно надеть на дуболомов мокрые плащи, – прокаркала Кагги-Карр; привычка давать советы поборола её сон.

– Плащи под солнцем или на ветру быстро высохнут. Не годится, – высказался, наконец, Железный Дровосек, которому никак не удавалось вставить словечко после того, как члены Военного Совета разговорились.

– Нужно защитить дуболомов зеркальными щитами, – тут же выпалил Страшила. Как энциклопедист он не знал трудностей в правильных ответах. Естественно, следующее слово было за Каннингом, поскольку речь зашла о поисках технических решений на основе научных знаний.

– Зеркальные щиты – не только превосходная защита от лучевого оружия, – заметил он. – Если их расположить в виде кривого зеркала, то можно сфокусировать лучевую энергию и направить её по обратной дороге – против Пришельцев.

Совет можно было закрывать, так как его основная цель – опередить менвитов собственной наступательной операцией – была достигнута. Были ясны исполнители. Понятно, как защитить их от оружия Пришельцев. Найден способ, как повернуть это оружие против самих врагов. Подготовка к вылазке не заняла много времени. Пока мастера готовили латунные щиты, обрабатывали их по рецепту Каннинга ртутью – для зеркального блеска, дуболомы под руководством генерала Лана Пирота обучались перестроениям, позволявшим на ходу отражать лучевую энергию и направлять её то на один, то на другой предмет.

Танцевальные способности Лана Пирота и его командирские навыки как нельзя лучше пригодились при обучении дуболомов упражнениям с зеркалами в пешем строю.

Чтобы не раскрывать замысла операции, дуболомы держали в руках вместо зеркал разноцветные обручи.

Жители Волшебной страны с интересом наблюдали за этими танцами ансамбля дуболомов под руководством Лана Пирота, хотя и не могли взять в толк, почему деревянные солдаты предаются праздным развлечениям перед грозящим нападением менвитов. Как бы там ни было, никто не остался в обиде за неожиданный красивый праздник.

Был и ещё один плюс от выступления ансамбля. С борта вертолёта, который вёл наблюдение за Изумрудным городом, генералу Баан-Ну поступила телеграмма: «Беллиорцы пляшут».

«Что ж, попляшите, попляшите, – подумал генерал, перечитывая телеграмму. – Хорош танец только победителя».

На следующее утро фельдмаршал Дин Гиор давал войскам, участникам вылазки, последний смотр. Он глядел на радостно улыбающиеся лица солдат и хмурился. Уж очень они легкомысленно настроены. Фельдмаршал сурово спросил Лана Пирота:

– Вы осознаёте важность задания?

По лицу деревянного генерала от правого уха до левого пробежала улыбка.

– Так точно, ваше превосходительство, господин фельдмаршал, – и он нетерпеливо сделал несколько па какого-то весёлого танца.

Дин Гиор только вздохнул. Если уж генерал таков, то чего от солдат требовать?

– Справитесь? – снова мрачно спросил он.

– Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство, – ответил Лан Пирот. – Если вы всё хорошо продумали, успех будет полный, потому что сделаем мы выше похвал, – и снова стал приплясывать на месте.

По сигналу боевой трубы отряд построился в колонну, все солдаты подняли щиты перед собой и быстро побежали по дороге в направлении замка Гуррикапа. Не переводя дыхания, они проделали весь путь от Изумрудного города до поляны перед Ранавиром.