Повелительница грозы - Кащеев Кирилл. Страница 29
Медсестра попыталась атаковать. Вильнула, бросилась к нему навстречу… Скрещенные, как ножницы, обломки штатива сомкнулись у нее на горле.
– А-а! – с пронзительным воплем Андрей налег всей силой – медсестру швырнуло к стене. Обломки штатива глубоко вонзились в штукатурку, сжимая ее шею, как в тисках. Медсестра замерла, пришпиленная к стене – два металлических штыря скрестились у нее под подбородком, не позволяя шевельнуться!
– Попалась? – хрипло выдохнул Андрей, на шаг отступив от обездвиженной противницы. Посмотрел на нее… На свои руки – как он смог такое сделать? Как можно голыми руками засадить железный штырь в кирпичную стену? Он снова поднял растерянный взгляд на медсестру…
Желтое лицо прорезала длинная, как щель, ухмылка. Сестринский халат тряпкой опал на пол. Длинная зелено-желтая кобра выпрыгнула из ворота – и в одно мгновение обвилась вокруг плеч Андрея, хвостом стискивая шею. Ухмыляющаяся чешуйчатая физиономия зависла перед самым его лицом…
– Кхав! – раздвоенный язык вылетел из пасти, и выдвинулись покрытые ядом клыки.
Движение руки Андрея лишь на долю секунды отстало от прыжка кобры. Он и сам не знал, как успел, – но его пальцы уже сжимали шею змеи у самой головы. Под ладонью пузырился раздутый капюшон. Из глотки кобры снова вырвался пронзительный свист. Они замерли, пристально глядя друг на друга – змея и Андрей, сомкнувший цепенеющие пальцы у нее на шее.
«Мы оба держим друг друга за глотку!» – подумал Андрей, чувствуя, как хвост змеи сжимается у него на шее – будто она не кобра, а удав какой!
Сначала он почувствовал, как его стиснутые пальцы раздвигаются – будто змеиная шея вдруг стала толще! Кольца змеиного тела сползли вниз, обвили грудь, сжались на поясе… Змея росла! Андрей понял это, когда распахнутая пасть в одно мгновение стала размером с чемодан – раздвоенный язык хлопал, как развевающееся на ветру полотенце. Он отчаянно выгнулся назад, пытаясь оттолкнуть надвигающиеся на него клыки, теперь похожие на отравленные сабли! Да кобре уже не надо его жалить, с такой пастью она просто наденется на него, как целлофановый пакет на батон хлеба! Андрей страшно забился в оплетающих его тугих чешуйчатых кольцах, качнулся туда, сюда, пытаясь стряхнуть кобру с себя. Кольца сомкнулись, стискивая все тело. Из груди вырвался мучительный стон. Он пошатнулся, ударился спиной об стену…
Распахнутая пасть надвинулась совсем близко.
«Никто не знает, как пахнет у змеи изо рта – ни на кого она вот так не дышала! – мелькнуло в голове. – И не узнает никогда – потому что меня сейчас съедят!»
Рядом на стене что-то блеснуло. Андрей потянулся свободной рукой и дернул.
– Кхав-ша! – распахнутая пасть ринулась прямо на парня.
Андрей ударил! Покрытый ядом двузубый гребень вонзился в раздвоенный язык змеи, пришпилив его к нижней челюсти.
Открытая пасть застыла у самого его лица – Андрею казалось, что он может заглянуть в длинный, как тоннель, пищевод кобры. Змея судорожно выгнулась и забилась в конвульсиях. Оплетающие Андрея кольца сжали его так, что у него ребра сомкнулись. Громадное чешуйчатое тело отчаянно дергалось. Андрей рухнул на пол. Вздымающиеся вокруг кольца толщиной с автомобильные шины навалились сверху, вдавливая его в покрытый липкой кровью линолеум. Его молотило в объятиях извивающейся змеи, как в миксере, от страшного удара об пол перехватило дух, мальчишка глухо захрипел, чувствуя, как ускользает сознание…
Ему показалось вдруг, что из разбитого монитора на него смотрит кто-то – незнакомое лицо, совсем не похожее на плоские морды змей-китаянок. Лицо дробилось в осколках темного стекла, но можно было разглядеть, что на нем написано безграничное изумление и даже… страх.
– Хорошо, что мы в его мобиле ваш телефон нашли, – послышался отдаленный голос, – вы только не волнуйтесь, все страшное уже позади. – Дверь палаты распахнулась…
– Андрей! – от страшного крика, казалось, содрогнулась не только палата, но и вся больница.
Громко затопали ботинки, и кто-то изо всей силы врезался в бьющееся на полу тело гигантской змеи. Андрей почувствовал, как стиснувшее грудь чешуйчатое кольцо тянут и дергают, как чья-то рука пытается просунуться под оплетающее его тело змеи.
– Андрей, Андрей, Андрей! – выкрикивал знакомый голос, потом послышались звуки ударов – кто-то бил по кобре, слабо, нечувствительно, чешуйчатые кольца не ослабили захват…
Кобра дернулась еще раз. Изогнулась, опираясь на голову и кончик хвоста. Аркой поднялась над больничной палатой – завернутый в ее кольца Андрей взмыл к самому потолку, ткнулся лицом в подтеки на старой штукатурке.
– А-андре-ей!
Кобра грянулась о пол. Чешуйчатое тело свилось тугим штопором… и разжалось, бессильно вытянувшись вдоль всей палаты. Гигантская голова рухнула на тумбочку, с грохотом опрокинула ее и замерла.
Заходясь удушливым кашлем, Андрей вывалился из переплетений змеиного тела и скорчился на измазанном полу.
– Андрей! – высокий седоватый мужчина упал рядом с ним на колени, обхватил за плечи.
– Папа… Папа… – прохрипел Андрей, поднимая на него бессмысленный взгляд. – Я убил ее, папа! Я… Я… – И он повис на руках отца.
Тот вскинул безумные глаза на стоящего рядом врача:
– Это… Это что? Это… как? Что такое?
Врач обвел палату не менее безумным взглядом – повсюду, как застывшие морские волны, вздымались чешуйчатые кольца гигантской змеи!
– Я не знаю! Не знаю! Может… Может, она вместе со «Скорой» проскользнула… Пробралась…
– Такая? – тыча пальцем в огромную тушу, выкрикнул Андреев отец.
– Не знаю я! – заходясь в истерике, заорал врач.
– Немедленно, сейчас! Я забираю сына! Скорей в мою машину! Все, что надо, лечение, капельницы – дома! Я вам заплачу… – и подхватив бесчувственного сына под мышки, отец волоком потащил его к дверям.
– Не надо платить… я и так… и так… – в ужасе косясь на мертвую змею, забормотал врач, хватая Андрея за щиколотки.
Вдвоем они выволокли парня в коридор и, даже не вспомнив о стоящей у двери больничной каталке, рысью рванули к лифту.
Уверенно лавируя в запутанных коридорах больницы, Ирка бежала к палате реанимации. Еще бы не уверенно! В который раз она уже здесь! Сперва Богдан, потерявший свое тело, когда его второе «я» – здухач, воин сновидений – сцепился с прущей на мир нечистью. Потом ро?бленная ведьма Марина, которую пырнули ножом лишь для того, чтоб добраться до Ирки… И… Айт! Великий Дракон Вод, выдернутый сюда Иркиным случайным заклятием, – его она тоже нашла здесь, обожженного и полумертвого. Айта, который теперь, кажется, вернулся… чтобы убить Андрея! Но за что, за что? Неужели и вправду – из-за нее?
Всхлипывая, Ирка мчалась через ступеньку. Легко и бесшумно, словно спрятанные под куртками доспехи ничего не весили, «близнецы» неслись по обе стороны от нее. Они пробежали по странно пустому коридору реанимации – выглянувшая из палаты молоденькая медсестричка сдавленно ойкнула и торопливо захлопнула дверь. Ирка бросилась к нужной палате… дверь не открывалась. Отстранившие Ирку «близнецы» навалились разом – что-то тяжелое с липким чавканьем обвалилось по ту сторону двери, и она распахнулась.
– Ой! – только и смогла выдохнуть Ирка, замирая на пороге.
Огромное змеиное тело кольцом свивалось у порога, тянулось вдоль окна, складывалось пополам и обвивалось вокруг перевернутой больничной кровати. Массивная голова покоилась на раздавленной тумбочке – мертвые провалы глаз, казалось, уставились прямо на Ирку, а изо рта что-то торчало. Ирка уставилась на громадную голову озадаченно – у этой змеи было железное жало? И она сама, как в анекдоте, насквозь прокусила себе нижнюю челюсть? Такая вот неуклюжая змеюка – большая, но тупая…
– А Андрей? Андрей где? – оглядываясь по сторонам, испуганно пробормотала Ирка и с сомнением поглядела на змею. Неужели… проглотила? Может, он там, внутри, еще живой? Может, его еще достать можно, как бабушку из Красной Шапочки? То есть бабушку, конечно, доставали из волка… Мысли бешено кружились, отдавая психозом…