Донгар – великий шаман - Кащеев Кирилл. Страница 38

– А теперь лысый – в шапке, – завороженно наблюдая за его действиями, пробормотал мальчик.

– Ничего, это пройдет, пройдет… – ласково приговаривала Нямь.

Пукы зажмурился и потряс головой – неужто и впрямь мерещится? Открыл глаза. Лысый в шапке стоял напротив, недовольно хмурясь.

– Сильнее меня приложило, чем я сам думал. – Пукы ухватил Нямь за руку. – Пойдем-ка отсюда!

Волоча за собой Нямь, он торопливо зашагал к костру. Лысый невозмутимо пристроился рядом – шаг в шаг.

– Тебя послушать, так он за всех людоедов Средней земли отвечает! – из живота у Пукы послышалось недовольное ворчание Кэлэни: – Мальчишка сделал что мог!

– Ерунда! – припечатал лысый, шагая рядом и глядя на Пукы неодобрительно. – Он мог гораздо больше – но не сделал!

Пукы испуганно поглядел на Нямь: неужели не слышит? Но девчонка уже сворачивала к костру, радостно крича:

– Я родича из Мось привела! Дайте ему миску, он голодный! – она улыбнулась Пукы и успокаивающим тоном добавила: – Сейчас поешь, и тебе полегчает!

– Ну да, наестся – и выкинет погибших из головы, – немедленно высказался лысый. – Как уже позабыл и мать, и брата!

– Я не позабыл! – этого уже Пукы стерпеть не мог.

– Кого не позабыл, сынок? – спросила стряпающая у костра бойкая кругленькая тетка.

– Никого! – быстро буркнул Пукы, нервно оглядываясь на толпящихся у костра людей. – В смысле… Ложку… Хлебать…

– Это ты молодец, – похвалила стряпуха. – Ложка для мужика – главное богатство! – Она плеснула в глиняную миску сытно пахнущей мясной похлебки. Сверху шлепнулся сочный ломоть мяса. – На! – тетка протянула Пукы миску. Прямо сквозь старика в черном.

Брезгливо оттопырив губу, лысый наклонил голову, изучая торчащую у него из груди руку с миской.

– И долго мне так стоять? – презрительно поинтересовался он.

Пукы торопливо схватил миску и отпрыгнул в сторону. Стряпуха поглядела ему вслед удивленно, постучала согнутым пальцем по лбу и вернулась к костру.

Миска в руках у Пукы мелко дрожала – мальчишку трясло. Видится ему этот проклятый лысый, кажется! Совсем с головой плохо!

Многострадальная голова Пукы мотнулась в сторону. На нее обрушился хлесткий подзатыльник.

– С головой – плохо, – подтвердил лысый, немедленно отвешивая Пукы еще один, только с другой стороны. – Только я тут ни при чем! Может, тебе еще и под зад дать – чтоб ты в меня поверил?

– Э-э, прекрати! – изнутри Пукы возмущенно завопил Кэлэни. – Я мальчишку нашел, я его жизни учу, а ты пришел на готовенькое – и сразу драться? Все вы, нижние, одинаковые! – Пукы почувствовал, как ноги снова не повинуются ему – в них, как в торбоза, просунулись чужие ноги… И перехвативший власть над его телом Кэлэни со всей силы пнул лысого. Пукы ожидал, что удар пройдет сквозь того – как миска с едой. И взвыл от боли в напрочь отбитых пальцах. Бедро у лысого оказалось твердым, как камень! Сухонький крепкий кулачок немедленно врезался мальчишке в зубы. – Хватит, я сказал! – голосом Пукы закричал Кэлэни, отвешивая противнику новый пинок. – Хватит, Самсай!

– Самсай-ойка! – губы Пукы дернулись, сдавленный шепот пробился через перехваченное чужой властью горло. Самсай-ойка – Невидимый старик! Проклятый нижний дух, повелитель болезней, первый слуга Куль-отыра!

Новый удар обрушился на Пукы сзади – с такой силой, что драгоценное мясо подскочило в миске и вывалилось в снег. Мгновенно вывернувший откуда-то тощий пес ухватил его и канул во тьму. Разъяренный Пукы развернулся и со всего маха шарахнул напавшего миской по голове. Вот тебе, проклятый Самсай!

За спиной у Пукы стоял дородный, почтенный человек в богато расшитой парке, по которой тихо стекали остатки похлебки. И смотрел на Пукы вовсе не по-доброму. Да и человек ли то вообще? Может, новая маячка маячится?

Для проверки Пукы ткнул толстяка пальцем в живот.

Кэлэни у него в голове зашелся хохотом.

Бледная – аж синяя, как тени на снегу, – Нямь юркой рыбкой проскользнула между толстяком и Пукы и затарахтела, как шаманская трещотка:

– Господин шаман, господин шаман, не гневайтесь на него, господин шаман! Он не со зла, вот ей-Торум, не со зла! Он не виноват! Его на стене по голове стукнули – правда, правда. Кого угодно спросите!

Пукы обвел ошалелым взглядом собравшуюся вокруг толпу.

– Вы его что – тоже видите? – прошептал он, снова собираясь ткнуть толстяка пальцем.

Нямь перехватила его вытянутый палец:

– Видите, господин шаман, видите – что я вам говорила! Не в себе он!

– Ай-ой! – До Пукы наконец дошло. Шаман! Местный, небось, из крепости! Настоящий Белый! – Ай-ой, господин шаман! Ей-Торум! – он стиснул руки, умоляюще глядя на оскорбленного им шамана. – Это не я! Это все вот он! Лысый! – Он повернулся, указывая на Самсай-ойку. Шаман, хоть и Белый, его обязательно увидит. И изгонит к Кулю. – А еще шапку надел!

Невидимого старика нигде не было видно. Самсай исчез.

– Вот Куль! – с досады охнул Пукы.

Новая затрещина обрушилась на него.

Белый встряхнул кистью и брезгливо поглядел на держащегося за щеку Пукы.

– Сколько в вашем обозе детей? – неприятным голосом осведомился он у тетки возле костра.

– Ну, так это… – Стряпуха нервно сглотнула, растерянно косясь то на Пукы, то на шамана, то на толпящихся вокруг родовичей. – Вот Нямка, значит… Еще внуков у меня двое… – Она снова поглядела на Пукы, не зная, считать его или нет. – Да младенцев штук десять…

– И все так же неправильно воспитаны, как этот? – поинтересовался шаман.

Пукы задохнулся: это он-то неправильно воспитан?

– Через каждое слово нижних духов поминают? – продолжал шаман.

– Так это… В дороге давно, – забормотала тетка. – От чэк-ная спасаемся… А шамана нашего еще в самом начале пути мэнквы съели. Отошел снег желтеньким сделать – а его ам! Одни торбоза и остались! Где ж детям хорошего набраться?

– Чэк-най – не оправдание, – плавным мановением руки отмел все ее возражения Белый шаман. – Волей Голубого огня и заботами Снежной Королевы и ее Советника все дети Сивир-земли должны получать правильное начальное образование под руководством шамана! И вот что получается, когда законами пренебрегают! – шаман простер руку к Пукы. – Раз у вас нет своего шамана, образованием ваших детей займусь я! Ешьте, устраивайтесь. – Шаман окинул расположившихся у костров обозников пронзительным взглядом. – И я жду ваших детей у себя в чуме! Будут заниматься вместе с детишками стражников! – И, величественно стряхнув с рукава мелкие осколки миски, он удалился.

– Вот же Куль! – вполголоса выругалась ему вслед стряпуха. – Забота, понимаешь, Снежной Королевы… Лучше б она стражников прислала – мэнквов гонять, пока они нас всех не поели, да еды какой, пока мы с голодухи друг друга тут есть не начали…

– У Снежной Королевы забот много – вся Средняя земля! – с возмущением повторил Пукы слова жрицы. Да этих «поросюков» всех надо к шаману на выучку! – и голодухи у вас никакой нет – вон, мясо в котле!

Из-под котла выскочил человечек в сапфирово-огненной парке. Трескучим, как костер, голосочком насмешливо произнес:

– А они мэнква сварили! Тебя им накормят – и сам людоедом станешь! – и нырнул обратно в костер – только искры сыпанули во все стороны.

Ай-ой! А ведь Пор – у них и правда людоеды в предках! Пукы поглядел на тетку, на Нямь – алые точки плясали в их глазах. Верхняя губа тетки приподнялась – из-под нее блеснули желтые клыки!

– Ням-ням, – утробно проворчала девчонка. – Ням-ням!

Дико вскрикнув, Пукы метнулся прочь от костра. Сзади послышался дробный топот ног. Он глянул через плечо – сверкая во мраке Ночи, яркие точки алых глаз стремительно настигали его.

– А-а, она за мной гонится! Нямь! – Пукы нырнул в просвет между домами, слепо понесся, сам не зная куда… К шаману! Надо бежать к Белому! Рассказать! Он остановился. Но разве шаман его теперь послушает? Разве поверит? После того как он Самсая с Кулем помянул?

Невдалеке послышался звонкий перестук молота. Пукы огляделся. Кузница! Там Голубой огонь пылает в горне, там кузнец – а кузнец, он иногда не хуже шамана помочь может! Пукы рванул со всех ног. Из кузницы пыхало жаром, из верхнего отверстия сыпались искры, а сквозь приоткрытую дверь валил темный дым. Мальчишка нырнул в этот дым, как в детстве бросался маме навстречу – помогут, укроют, защитят…