Слово Оберона - Дяченко Марина и Сергей. Страница 17

– Нет, – сказала я. – Хватит.

– Ты ведь ничего про меня не узнала. Кроме имени.

– Значит, обойдусь, – я встала. – Спасибо за угощение, спасибо за развлечение. Я ухожу.

Максимилиан остался сидеть:

– Прежде чем выйти, теперь придется спросить, где дверь. И как найти дорогу назад.

Я раздвинула тряпье на стене в том месте, откуда мы вошли. Каменная кладка, и никаких признаков двери. Я сорвала висящий рядом флаг – то же самое. Максимилиан за моей спиной громко хихикнул.

Змееныш.

Я медленно обернулась. Одним красивым движением сдернула тряпку с посоха. Поднесла изумрудно-рубиновое навершие к лицу мальчишки, по-прежнему сидящего за столом:

– Понюхай, чем пахнет.

Он хохотнул еще громче:

– Ты мне ничего не сделаешь, малявка.

Я ударила молнией в стол – несильно, только чтобы напугать. Максимилиан подался вперед, поймал огонь ладошкой и отправил мне в лицо. Еще мгновение – и я бы сама себя ослепила.

Раскатились по всему полу кругляшки – семечки правды. А Максимилиан вскочил, вскинул руки, как дирижер, и по-паучьи зашевелил пальцами. В комнатушке запахло сыростью, плесенью, еще какой-то дрянью, с пальцев негодяя полетели искры. Я широко взмахнула посохом: искры погасли, запах разом исчез.

– Тоже мне маг, – Максимилиан встряхнул кистями, как фокусник. – Недоучка. Отдавай ключ.

Я разозлилась, но, к счастью, рассудка не потеряла. Собрала свою злость в животе, перекатила тугой комок в грудь, потом в левую руку – и вытолкнула из посоха, как из шланга, струю настоящего злого огня.

Максимилиан увернулся – быстрый и черный, как летучая мышь. За его спиной задымились флаги на стене. Язычки огня поползли по фигуркам всадников, уцелевших когда-то в сражении. Максимилиан снова вскинул руки, но тут я изо всех сил треснула его посохом по голове – без всякого волшебства, просто, как палкой.

Он взвыл, сорвал со стены флаг и пошел на меня, размахивая тлеющей тряпкой. Вокруг вертящейся ткани собирался плотный воздух, казалось, из рук мальчишки вырывается серый удушливый смерч.

– Сожгу! – мой посох плюнул бледным лучиком. Я струсила, я готова была отступить: в Максимилиане было что-то, заставляющее цепенеть. А смерч нарастал, развевались ткани на стенах, холодный ветер нес запахи гнили и дохлятины.

– Отдай ключ, – мой враг ухмылялся. – И тогда я тебя выпущу живой.

– Не надейся!

Посох наконец-то разразился боевым зеленым сполохом. Максимилиан опять уклонился, но его гадкий смерч исчез, а флаги на стене вспыхнули, будто на них плеснули бензином. Мы с мальчишкой кружили по комнате, не сводя друг с друга глаз, выбирая время для атаки и не позволяя ударить другому. Огонь расползался все шире. Дым лез в горло и выедал глаза. Пора было уносить ноги, но я не знала, где выход.

– Сдаешься? – спросил Максимилиан.

– Давай по-хорошему? – предложила я, сжимая посох мокрыми ладонями.

– По-хорошему я не умею, – он с сожалением оглядел горящие знамена. – Сколько ты тут напортила… Огонь, умри.

Он поднял руку. По комнате прошел ветер, я пошатнулась и чуть не упала. Огонь исчез отовсюду и сразу, и даже обгорелые края знамен больше не дымились.

– Ну ты кое-что умеешь, – сказала я после паузы, стараясь, чтобы голос звучал снисходительно.

– Зато ты не умеешь ничего, – сказал мальчишка.

– Послушай, – теперь я боялась, если честно, с ним ссориться. – Почему ты сразу начинаешь драться? Если тебе надо пройти за Печать, то так и скажи. Мы ведь можем договориться, правда? Ты мне поможешь здесь, я тебе помогу там…

– Да-да, – сказал он, скаля зубы. – Ты со мной по-доброму, я с тобой по-доброму…

– Вот-вот, – я понимала, что он насмехается, но старалась соблюдать спокойствие.

– Не выйдет, – Максимилиан смотрел мне в глаза своими черными гляделками, от этого взгляда я чувствовала себя мокрым канатом, который наматывают на палку. – Я некромант, девочка. И папаша мой был некромант. И дед. И прадед. И еще сто поколений некромантов.

Среди полутемной, задымленной комнаты я разглядывала его, будто в первый раз увидела.

И тут под стенами замка победно взвыла труба.

Глава 10

Новые новости

Молча, не глядя друг на друга, мы собрали с пола семечки правды. Во всяком случае, те из них, на которые еще никто не наступил.

– Пока мне от тебя один убыток, – сказал мальчишка.

– Будет и прибыль, – пообещала я без особой охоты. – Если ты нам поможешь.

– Я никому не помогаю просто так. Хочешь меня спрашивать – сама глотай семечко.

– Ты меня уже обо всем расспросил.

– Не обо всем. У меня полно вопросов. Будешь еще играть?

– Там сражение кончилось, – напомнила я.

– Известно, чем кончилось. Принц-деспот положил здесь половину своих и ушел.

– Меня ищут.

– Пусть ищут. Здесь никогда не найдут.

– Послушай, – я глубоко вздохнула. – Мне нужно сделать одно важное, трудное дело. От этого зависит… очень многое.

– Например?

– Например, жизнь одного хорошего человека.

Максимилиан присвистнул:

– По-твоему, это называется «многое»?

– Да, – я старалась не терять терпения. – Для меня это очень важно. И потом, знаешь, по ту сторону Печати люди привыкли дорожить жизнью.

Максимилиан моргнул.

– Твои предки-некроманты, – осторожно начала я, – из тех, кто ходил туда-сюда? Из того мира в этот? Когда Печати еще не было, когда здесь было царство мертвых?

– Хочешь бесплатный ответ?

– Хочу.

– Не получишь, – Максимилиан облизнул тонкие высохшие губы. – Или ты играешь, или нет.

– Почему ты не хочешь помочь мне? Просто советом? Подсказать?

– Потому что не хочу, – он улыбнулся, и на его щеках опять проявились ямочки. – Между прочим, мои предки так допрашивали пленников – они им семечки правды засовывали в рот насильно. И спрашивали. А те отвечали. А я с тобой честно играю. Хотя мог бы просто прикончить.

– Ну попробуй, – я снова разозлилась.

– Потом, – загадочно пообещал Максимилиан. Протянул руку, взял со стола зеленое семечко. Я, вздохнув, сделала то же самое.

– Раз… два… три!

Первой спрашивать выпало мне.

– Как мне встретиться с Принцем-деспотом?

– Его замок на севере, туда ведет большой тракт. Вдоль дороги стоят виселицы. Принц-деспот встречается с чужими только для того, чтобы решить – казнить их или оставить в рабстве.

Этот жених – для Филумены, подумала я отрешенно.

– Скажи, – глаза Максимилиана блеснули, – что такое из себя представляет твой ключ?

Ну конечно. Мог ли он спросить что-то еще?

– Это отпечаток на воске, – сказала я, не дожидаясь, пока прихватит живот. – Отпечаток пальца человека, который запер Печать с той стороны.

– Ух ты, – Максимилиан, кажется, удивился. – А в старину пальцы просто отрубали и давали тем, кто ушел. У моего прапрадеда к концу жизни один палец остался… На правой руке указательный.

Пора спрашивать, как отсюда выйти, подумала я.

– Играем? – спросил Максимилиан. – Еще?

– Еще.

В молчании мы заглотнули еще по горошине. Спрашивать первым выпало некроманту.

– Где ты хранишь ключ-отпечаток?

– В кармане, – простонала я.

– В правом или в левом?

– Это уже другой вопрос… Как найти Принца-пленника?

– Не знаю, – он довольно улыбался. – И это сущая правда. Просто не знаю, и все.

Я чуть не завыла в голос. Теперь он спросит, в каком кармане у меня ключ, а я… я спрошу, как отсюда выйти. И получится, что он меня ободрал как липку, узнал все до ниточки, а я знаю только, что Принц-деспот убивает гостей. Если не обращает их в рабство, конечно. Ценнейшая информация.

Правда, есть еще и Принц-саламандра, и Принц-чума. И очень жаль, что Принц-рыба утонул…

Но мне нужно пять принцев. Пять. Значит, придется привлекать не только деспота и чуму, но и Принца-утопленника, если получится. А не получится – значит, все зря, все прахом, напрасно я не послушала Оберона, напрасно все эти ужасы, напрасно Уйма, напрасно Максимилиан…