Девушка лучшего друга - Антонова Анна Евгеньевна. Страница 4

В Турку автобус затормозил прямо на площади у собора. На его крыльце тусовалась странная компания с плакатами, похожая на сборище кришнаитов. При виде нас они зашевелились и поднялись, оживленно переговариваясь.

– Что там написано? – заинтересовался Женька.

– «Free hags», – прочитала я. – Свободные что-то.

– Первое слово я и без тебя понял!

– Вот сам и переводи, раз такой умный!

Выйдя из автобуса, мы увидели, как «кришнаиты» бросились навстречу группе японских пенсионеров и начали активно с ними обниматься.

– «Free hags», – услышала я за спиной знакомый голос, – «свободные объятия».

– Точно! – обрадованно обернулся Женька.

Я нехотя последовала его примеру и увидела то, что ожидала – Нику, с любопытством разглядывавшую вовсе не «кришнаитов» с японцами, а нас с Женькой. Она когда-то успела переодеться: сменила топик на еще более откровенный, хотя в Финляндии было весьма прохладно и на берегу Балтийского моря тем более жарче не стало.

Я спохватилась, что знакомство сейчас состоится без моего участия. Почему-то мне этого очень не хотелось, поэтому поторопилась соблюсти политес и заодно выполнить обещание:

– Знакомьтесь: Вероника, Евгений.

Я намеренно назвала полные имена, чтобы снизить накал фамильярности, и только потом заметила свою любимую ошибку: опять я забыла, что представляют мужчину женщине, а не наоборот! По моей логике, больше почета оказывается тому, кого называют первым, но правила этикета в этом вопросе со мной не соглашались.

Естественно, всем, кроме меня, было на это наплевать: Женька величаво кивнул, а Ника протянула:

– Приве-ет.

Я сочла свою миссию выполненной, развернулась и пошла ко входу в собор.

– Подожди, – неожиданно рванул за мной Женька.

Я удивилась, но вида не подала, спокойно кивнула:

– Пошли.

Нике ничего не оставалось, как последовать за нами.

Я сомневалась, что ее пустят в собор, но внешний вид нашей новой знакомой никого не заинтересовал. Вот что значит Европа! У нас бы девушка в подобном виде и на крыльцо церкви не поднялась. Здесь же, в католичестве, или отношение к одежде было терпимее, или к посетителям со всего мира давно привыкли.

Собор поразил нас высокими готическими сводами и суровыми каменными колоннами. Впечатленные этим мрачным великолепием, болтливые невнимательные туристы невольно замолкали и лишь негромко переговаривались, бродя по собору с задранными головами. Даже Ника, кажется, слегка потерялась и почувствовала неуместность своего облика.

Но хватило ее ненадолго – едва мы вышли на улицу, она встряхнулась:

– Брр, не самое веселое местечко!

Я ожидала, что Женька отбреет ее в своей неподражаемой манере: мол, только духовно неразвитые личности могут не проникнуться культурными ценностями. Во всяком случае, я бы наверняка услышала нечто подобное. Но он лишь хмыкнул, взглянул на девчонку и изрек:

– Средневековые соборы редко отличаются веселостью.

Вид у него при этом был самый простецкий, и я поняла – отделался ничего не значащей фразой. Поняла – и успокоилась. Впрочем, разве я беспокоилась?

– Ну а мы с вами плавно перемещаемся к замку, – возвестила Марина, и я мигом выбросила из головы Нику. В замках мне еще бывать не доводилось!

Впрочем, не довелось и сейчас, внутрь нас не пустили – было уже поздно, и замок оказался закрыт. Поэтому мы просто побродили кругом, сфоткались у ворот, у башни и на фоне крепостной стены. Ника прочно прилепилась к нам, несмотря на тщетные призывы ее мамы. Против ожиданий, та выглядела вовсе не новогодней елкой на выезде, а вполне скромной тетенькой. Видимо, дочка отыгрывалась за двоих.

– Ну а нас с вами ждет новый эттрекшн, – объявила Марина, когда мы вновь дружным стадом собрались у автобуса. – Посадка на паром и отправление в Швецию.

– Новый что? – немедленно поинтересовалась Ника.

– Влечение, – машинально перевела я.

– Вообще-то, я думаю, в данном случае имелось в виду другое значение этого слова, – хмыкнул Женька. – Следите за руками, как слышится, так и пишется: атт-ра-кци-он.

Я, стараясь сохранить независимый вид, процитировала нашу учительницу по английскому:

– Созвучные слова – ложные друзья переводчика. Зачастую они имеют совсем другое значение.

– Мне первое значение больше нравится, – протянула Ника и стрельнула глазами в Женьку.

Он сделал вид, что сосредоточенно слушает экскурсовода, которая проводила инструктаж по посадке на паром:

– Я выдам вам по магнитной карточке, ее надо будет вставить в турникет, и вуаля – вы в плавучем доме.

– А паспорта надо показывать? – спросил кто-то.

– Нет, – успокоила Марина. – Забыли, что вы уже в шенгенской зоне? Иногда выборочно проверяют документы, но это бывает очень редко.

– А как же наш автобус?

– Автобус поедет с нами, – успокоила она. – В багажном отделении. Транспорт проверяет таможня, так что ничего не забывайте!

– Автобус влезет на теплоход? – удивилась я.

– Нин, это же паром, – снисходительно пояснил Женька. – Там стадо слонов можно перевезти.

– Какой ты умный, – восхитилась Ника.

Женька приосанился, а я неприятно удивилась: неужели девчонки пользуются такой грубой лестью, а парни на нее ведутся? Если бы не увидела этот прием в действии, ни за что бы не поверила. Оказывается, журнальные статьи по примитивной психологии иногда говорят правду! Может, и мне взять на вооружение этот метод? Хотя что-то подсказывало мне: подобные штучки срабатывают лишь в исполнении Ники и ей подобных, у меня просто не получится нести чушь с таким серьезным видом.

Марина раздала всем билеты – моя мама, как обычно, хотела забрать наши с Женькой себе, то тетя Ира ей не позволила, сразив убийственным доводом:

– Потеряют – не поедут в Швецию, только и всего.

Нику тоже позвала мама, и она с неохотой нас покинула, чему я неожиданно обрадовалась: она успела здорово утомить меня своей простотой.

Мы вытрясли из автобуса свои вещи и направились ко входу в зал ожидания. Там Женька сразу уткнулся в телефон, проверяя наличие бесплатного вай-фая.

– Есть три точки, но доступ закрыт, – сообщил он. – Придется за деньги подключаться. Смотри! – обрадовался он. – «Яндекс» понял, что мы в Финляндии, и показывает местную погоду!

– Лучше посмотри, какая погода завтра будет.

– Стокгольм… +17, – доложил он.

– Вот это я понимаю – лето. Нам бы такое…

Продолжить увлекательную беседу о погоде мы не смогли – Марина позвала на очередной инструктаж.

– Объявили посадку на паром. Никто никуда не торопится, – предостерегла она, заметив, как несколько человек из нашей группы собрались куда-то бежать. – Успеете, несколько тысяч человек все равно за минуту не погрузятся.

– Несколько тысяч? – ахнул кто-то.

– Паром размером с многоквартирный дом, – прояснила она. – Да вот он, посмотрите, – и она указала на огромное окно, за которым виднелось нечто многоэтажно-гигантское. Даже мы с Женькой, уже видевшие паромы в Хельсинки, удивленно замерли.

Марина тем временем встала у турникета и помогала желающим пройти: прикладывала магнитные карточки. Все, кроме Женьки, послушно пользовались ее услугами, а он сказал:

– Сам попробую.

Без проблем миновав турникет, он гордо посмотрел на меня – учись, мол, пока я жив. И я пожалела, что не последовала его примеру: не труднее, чем войти в метро! Как часто бывает сложно попробовать что-то новое из страха выглядеть смешно или нелепо, а на деле оказывается проще простого.

Когда все оказались внутри, Марина вновь собрала группу вокруг себя:

– Условия размещения у вас разные. Но все каюты на пароме четырехместные, просто кто-то в них расположится вдвоем, кто-то втроем, а кто-то вчетвером. И если вы заказывали двухместную каюту, не ищите меня в час ночи – я, конечно, прибегу в халате и тапочках, но верхние полки у вас отпиливать не буду!

– А вы вчетвером в одной каюте будете? – поинтересовалась незаметно появившаяся рядом с нами Ника.