Шляпник и его Алиса (ЛП) - Мишель Элли. Страница 5

Я просыпаюсь не в настроении, совершенно разбитой от голода. Оглядываю крохотное пространство купе и потягиваюсь, стараясь размять затекшие мышцы. Затем вздыхаю, вспомнив, что у меня нет ничего из еды, и на завтрак меня ждет только вода. Из меня вырывается стон отчаяния, вызванный затруднительностью моего положения. Почему все это путешествие пошло насмарку? Когда я уже доберусь до дома?

Поезд дергается и сбавляет скорость, тормоза визжат от давления, вызванной резкой остановкой огромного состава. Я прищуриваюсь от столь высокого звука и поспешно пытаюсь привести себя в порядок. Я собираю свои волосы в простой конский хвост и начинаю рыться в чемодане в поисках своего любимого платья с иссиня голубыми оборками и застежкой на шее.

Я на мгновение замираю, когда наталкиваюсь на выцветшее фото своих родителей, и улыбаюсь от нахлынувших воспоминаний. Затем я бросаю взгляд на свое измученное отражение в старом зеркале, висящем на стене, и заканчиваю с приготовлениями к выходу. Я застегиваю свой чемодан, позволяя воспоминаниям на время отпустить меня, когда раздается свисток охранника, оповещающий о последней возможности покинуть вагон.

Когда я приземляюсь на платформу, меня охватывает головокружение, из-за которого я спотыкаюсь и выпускаю свой чемодан из рук. Я наклоняюсь, чтобы поднять его, и когда вновь принимаю вертикальное положение, понимаю, что еле держусь на ногах. Мой желудок снова недовольно урчит, будучи наполненным лишь пустотой.

― Вот так да! ― вздыхаю я, опираясь на чемодан, и прикладываю руку к голове.

Когда головокружение отступает, я начинаю медленно двигаться вдоль оживленной станции, мимо билетных касс к залу ожидания. Я чувствую себя совсем неважно и еле тащу чемодан, не в состоянии сосредоточиться ни на чем, что происходит вокруг. Черная пелена периодически застилает мне глаза, прежде чем полностью вырвать меня из реальности.

Глава 6

Шляпник

Следующий город находится в нескольких часах езды от предыдущего. Я устал от всех этих переездов, которые мне приходится совершать, поэтому всерьез задумываюсь о том, чтобы подписать контракт на несколько лет с какой-то одной больницей. Я никогда раньше не тревожился по этому поводу, пока не увлекся поисками Алисы, которые все изменили.

Сняв свое пальто, я бросаю его на стул и беру карточки пациентов, ожидающих меня. Очередная регистратура в одной из множества клиник. Вздохнув, я просматриваю истории болезней и следую в кабинет в конце коридора. Девушка упала в обморок неподалеку от железнодорожного вокзала, должно быть, несложно осмотреть ее и отправить отсюда восвояси.

― Доктор Хаттер, не могли бы вы мне помочь кое-чем? ― окликает меня молоденькая медсестра из приемной.

Ее дразнящие груди выставлены на всеобщее обозрение, и мне кажется это крайне вызывающим, когда приходится поправлять свой член сквозь черную ткань брюк. Она прислоняется к дверному косяку и застенчиво улыбается, когда я приближаюсь к ней.

― И чем я могу помочь?

Я не против перепихнуться с ней. Однако когда это тесно связано с моей работой, я стараюсь воздерживаться от подобного. Указывая на смотровую в конце коридора, она склоняется настолько близко ко мне, что ее буфера оказываются буквально у меня на руке.

― Там у одного мужчины венерическое заболевание, а его супруга не в курсе и ожидает там с ним, ― сообщает мне медсестра Большие Сиськи.

Понимающе кивнув, я стучусь в дверь смотровой и вхожу внутрь. Я в курсе, что он получил этот презент не от своей супруги, так как той ничего неизвестно.

Взглянув на карту больного, я ухмыляюсь.

― Уважаемый, ваши язвы во рту ― это хламидиоз. Поскольку ваша жена стоит передо мной, раскрыв рот, то я могу утверждать, что, по всей видимости, у нее этого нет. Мэм, но мы можем проверить и вас, если вы настаиваете.

Пощечина. О, она явно в ярости, я мотаю головой, ожидая ответа от него, но он ничего не делает. Вне себя от возмущения, женщина последний раз бросает взгляд на супруга, а затем покидает смотровую, громко хлопнув дверью. Моя работа здесь закончена.

Теперь пришло время уделить внимание остальным двадцати пациентам, которые ждут меня. Закрыв за собой дверь, я следую дальше по коридору к палате, где находится мисс Хит. Добравшись до места, я тихонько стучусь.

― Войдите, ― отвечает мне приятный женский голос.

Алиса

Я прихожу в себя в незнакомом помещении, и меня одолевает паника. В попытках вспомнить, что это за место, я осматриваю стены и оцениваю вид за окном. У меня нет никаких предположений. Я сажусь и изучаю все более детально, отметив монитор у края кровати и браслет с моим именем на руке. Я чувствую облегчение, которое приходит вместе с осознанием того, что я нахожусь в каком-то медицинском учреждении, но оно тут же сменяется еще большим замешательством. Как я очутилась здесь?

В дверях появляется медсестра, которая поспешно объясняет мне, что я нахожусь в местной клинике и что меня доставили сюда после того, как я рухнула в обморок на станции. На бегу она сообщает мне, что скоро ко мне придет дежурный врач, доктор Хаттер, которому необходимо произвести осмотр. Я едва улавливаю, о чем говорит медсестра, так как слишком обеспокоена тем, что мне делать дальше. Вероятнее всего, что мой поезд уже ушел. Медсестра уходит, оставляя меня в одиночестве, и я смотрю в окно, полностью погруженная в свои мысли.

Резкий стук в дверь возвращает меня в реальность, и я понимаю, что, скорее всего, это доктор.

― Войдите! ― выкрикиваю я, но мой голос не такой звонкий как обычно.

Дверь открывается, и, когда на пороге появляется мой врач, я чуть повторно не падаю в обморок.

Эффект узнавания заставляет мое лицо полыхать, как только я понимаю, что это тот самый, греховно сексуальный мужчина, который застукал, как я глазею на него в одном из кафе в другом городе. Он что-то говорит мне, но я не слышу, так как снова слишком увлечена лицезрением его перед собой. Он повторяет свои слова гораздо громче, явно раздраженный тем, что вынужден это делать, и я выхожу из транса.

― Мисс Хит, вас доставили к нам в бессознательном состоянии после того, как вы упали в обморок на станции «Королевская Гавань». Страдаете ли вы или кто-то из ваших родственников частыми головокружениями, периодическими обмороками или потерей памяти?

Я мотаю головой.

― Насколько мне известно, нет. Я просто слишком давно ничего не ела.

Он хмурится и изучает мою историю болезни, затем достает свой телефон и просит кого-то из сотрудников купить для меня бутербродов в буфете.

Я краснею, смущаясь еще больше.

― Вы не обязаны были этого делать, так как сейчас я в норме.

― Об этом судить мне, ― коротко отвечает он.

Он извлекает из своего кармана стетоскоп и дышит на него, чтобы согреть.

― Мне необходим доступ к вашей груди, мисс Хит.

Мое лицо продолжает гореть, но я выполняю его указания, развязывая узелок на моем больничном халате и слегка приспуская ткань вниз.

― Еще ниже, пожалуйста, мне не удастся должным образом произвести осмотр, если ткань будет мешаться, ― говорит он практически командным тоном.

Я прикусываю губу, позволяя верхней части халата соскользнуть вниз, обнажив грудь, но безмерно рада, что лифчик еще на мне.

Несмотря на то, что доктор согревал его своим дыханием, предмет все еще холодный, и я вздрагиваю, когда он касается моей кожи. Доктор усмехается над моей реакцией, а затем прислушивается к биению моего сердца. Спустя мгновение он отстраняется, и я поспешно натягиваю на себя халат, вновь завязывая его. Мои щеки, несомненно, полыхают алым, после того, что я позволила увидеть этому мужчине. Я понимаю, что в первую очередь он врач и профессионал, но не могу не испытывать волнения при этом.

― Все в норме, ― отмечает он, убирая стетоскоп обратно в карман.

― Я же говорила, что со мной все в порядке, ― вторю ему я.

Я пытаюсь встать, но мои ноги отказываются держать меня, как только я поднимаюсь. Головокружение вновь накрывает меня, и я начинаю терять равновесие. Доктор делаешь шаг навстречу и успевает подхватить меня на руки раньше, чем я оказалась бы на полу. Жар вновь заливает мои щеки и распространяется по всему телу от той близости, в которой мы сейчас находимся друг от друга. Он ведет меня обратно в постель, и я снова ложусь, глядя на него снизу вверх.