Круг - Страндберг Матс. Страница 5

Она мечтала об этом девять лет, и вот это случилось.

Наконец-то она стала невидимой.

Мину ненавидит быть подростком. Потому что при этом нужно общаться с другими подростками. Ходить в школу – все равно что против своей воли депортироваться на другую планету. Ей нечего сказать жителям этой планеты. Она даже не может притвориться одним из них, потому что не знает как.

В гимназии все должно было быть иначе. Мину утешала себя этим в старших классах. Остальные ребята должны дорасти до нее, хотя бы те, кто тоже выбрал естественно-научную специализацию.

Но теперь, на третьей неделе учебы, она начинает понимать, что мечта оказалась несбыточной.

Даже здание гимназии напоминает ее прежнюю школу: красное кирпичное строение в четыре этажа, плоская крыша. Одинокие футбольные ворота без сетки составляют единственное украшение асфальтированной спортивной площадки. Попытка облагородить двор деревьями не удалась. Практически ни одно дерево не прижилось. Стволы и ветки посерели.

Двери гимназии стоят нараспашку, чтобы в здание проникал свежий воздух. И все равно внутри пахнет пылью и старым линолеумом. Запах тоже прежний, школьный.

Мину видит свою одноклассницу Ванессу Даль и Яри Мекинена с третьего курса. Он что-то увлеченно говорит ей, она явно чем-то раздражена.

Ванесса. Полная противоположность Мину: красивая, яркая крашеная блондинка, в девятом классе возглавляла список первых школьных красавиц. На ней белые мини-шорты и белые балетки. Кружево бюстгальтера виднеется в вырезе блузки.

Подружка Ванессы, Эвелина, подбегает сзади и повисает на Яри, обхватив его за шею руками. Ванесса достает телефон и фотографирует их. Яри пытается стряхнуть ее, она цепляется сильнее, прижимается грудью к его спине и громко визжит, так что все в коридоре оборачиваются и смотрят, что случилось.

И не надоело им за девять лет постоянно быть в центре внимания, думает Мину и спешит прочь.

Первый урок – шведский. Ванесса заходит в аудиторию вместе с Эвелиной. Мишель, занявшая им места на последней парте, сидит и пудрится.

– Фу, как же я не выспалась, – говорит Эвелина, падая на стул рядом с Мишель.

– И я, – зевает Мишель, разглядывая свое лицо в зеркальце блестящей пудреницы. – У меня вид, блин, лет на тридцать.

Ванесса вздыхает. Вид у Мишель вполне нормальный, симпатичный. Ей просто необходимо пятьдесят два раза в день слышать, как прекрасно она выглядит. Мишель поправляет прядь блестящих темных волос и строит рожицу своему отражению в зеркале.

– У тебя уже пять сантиметров пудры на лице. По-моему, хватит, – фыркает Ванесса.

Мишель медленно, не сводя глаз с Ванессы, опускает зеркальце на парту.

– Что с тобой сегодня? – спрашивает Эвелина.

– Я пошутила.

– Незаметно, чтоб ты шутила, – говорит Мишель, надувшись.

– У тебя ПМС, что ли? – спрашивает Эвелина. – С Вилле поссорилась?

– Угу, – отвечает Ванесса. – Я поссорилась с Вилле.

Она говорит так, потому что это проще всего. Как объяснишь девчонкам то, что случилось утром? «Я случайно стала невидимой или типа сошла с ума». А проблемы с парнями – это то, что Мишель с Эвелиной понимают. Они вздыхают с облегчением. Все нормально.

– Ну ладно, не дуйся, – говорит Эвелина и обнимает Ванессу.

Мишель понимающе кивает. Ванесса благодарно улыбается и просит разрешения воспользоваться ее косметикой.

На последних партах сидит группа парней и слушает рэп с мобильного. Кевин Монссон подпевает на ломаном английском. Мину ехидно улыбается про себя.

Она здоровается с Анной-Карин Ниеминен, которая сидит за первой партой, но ответа не получает. Анна-Карин, как обычно, низко склонилась над столом и занавесила лицо темными спутанными волосами.

В ней есть что-то душераздирающе безнадежное. Мину несколько раз пыталась заговорить с ней в старших классах, но Анна-Карин только молча вжималась в стену, так сильно, будто хотела слиться с ней. Своей пассивностью она прямо-таки провоцирует одноклассников на издевки. Мину стыдно себе в этом признаваться, но она рада, что стоит все-таки не так низко в школьной иерархии.

Мину выуживает из сумки учебник по математике. Она знает урок и тем не менее нервничает. Мину всегда была отличницей, даже не особо для этого напрягаясь, однако несмотря на это – а может быть, именно поэтому, – страшно боится неудач.

Звенит звонок, и Мину автоматически смотрит на дверь.

В дверном проеме стоит Макс с чашкой кофе в руке. Ему двадцать четыре. В начале лета он переехал в Энгельсфорс. То, что в Энгельсфорс можно переехать по доброй воле, находится за пределами понимания Мину.

Макс закрывает дверь. Секунду спустя кто-то начинает стучаться.

– Опоздал – значит, опоздал, – говорит Макс и ставит чашку с кофе на кафедру.

– Ну а че, может, у меня уважительная причина! – кричит Кевин своим новым низким голосом, который у него появился за лето.

Неужели Мину придется терпеть Кевина еще три года? Почему он выбрал естественные науки? В восьмом классе он думал, что зебра – это помесь лошади с тигром.

Макс задерживает взгляд на Мину. В его взгляде ясно читается все, что он думает о Кевине. Наверно, он знает, что Мину – единственный человек в классе, который способен понять этот его взгляд. Мину опускает глаза.

Принято говорить, что у влюбленных летают внутри бабочки. Нет, у Мину не так. Сначала делается щекотно ладоням. Потом перестают слушаться руки, и сама она делается как тряпичная кукла.

Когда Мину впервые увидела Макса, по ее телу словно прошел электрический разряд. Какая пошлость – влюбиться в учителя! Особенно такого, как Макс – зелено-карие глаза, кудрявые темные волосы и крепкие руки, банальная красота, которая нравится девчонкам типа Ванессы Даль.

У них сдвоенный урок по математике, и Мину с головой уходит в решение примеров. Она любит математику. Четкие правила. Кристально ясные ответы. Да или нет, никаких полутонов.

Иногда она поднимает глаза, чтобы украдкой посмотреть на Макса.

Она думает про мамины слова. Про то, что сдерживать чувства вредно. Но никогда в жизни она не расскажет никому о том, что чувствует к Максу. Тем более ему самому.

Первый урок подходит к концу, Макс опустошает чашку с кофе, закрывает портфель и исчезает в коридоре. Мину смотрит ему вслед.

Десять минут перерыва. Десять минут вынужденного бездействия, когда ты и твое тоскливое одиночество выставлены на всеобщее обозрение. Мину поднимается и выходит в коридор.

Они сейчас на третьем этаже. Этажом выше находится коридор, который ведет к запертой двери на чердак. Это тупик, и Мину заметила, что туалетами, которые там расположены, почти никто не пользуется. Отличное место, если хочешь побыть один. Она торопливо поднялась по лестнице и свернула за угол.

Когда она открыла дверь туалета, в нос ей ударил запах табачного дыма. Одно из зеркал было разбито, осколки валялись в раковине. На подоконнике открытого окна, поджав под себя ноги, сидела девушка и курила.

Девушка была одета в блестящую черную маечку, широкую юбку до колен с розовыми черепушками на черном фоне и белые гольфы. На коленях у нее лежала черная записная книжка. Девушка что-то увлеченно писала гелиевой ручкой.

Только когда дверь позади Мину закрылась, девушка подняла голову. Длинная челка упала на глаза, густо подведенные черным карандашом. Волосы были собраны в два черных волнистых хвостика.

Это Линнея Валлин.

В седьмом классе они учились вместе. Все знали, что папа Линнеи алкоголик, а мама умерла. Линнея постоянно прогуливала, и в начале восьмого класса учитель сказал им, что Линнея больше не будет с ними учиться. Ходили слухи, что она переехала к дальним родственникам или умерла. Потом оказалось, что она жила в детском доме. Слухов стало еще больше: говорили, что она пыталась покончить жизнь самоубийством, что ее папа был педофил, что она продавала наркотики, занималась проституцией по Интернету, была лесбиянкой. С тех пор Мину видела Линнею только в городе, в компании других неформалов.