Нина и тайный глаз Атлантиды - Витчер Муни. Страница 51
Великая Мать Алхимиков подала знак, чтобы Нина с друзьями следовала за ней.
Ребята вместе с Максом, покинув рощу Коранна, погрузились в мерцающий воздух Шестой Луны.
Повсюду сверкали холмы из алмазов, изумрудов, рубинов и гоасилов. Необычайные сооружения из твердого света делали пейзаж еще причудливее.
Ческо тронул Нину за плечо и послал ей свой вопрос:
«Куда ведет нас Этэрэя? И когда мы увидим профессора Мишу?»
«Думаю, она и ведет нас к нему. Мне так не терпится обнять дедушку», — взволнованно подумала девочка.
Додо от счастья чувствовал себя на Шестой Луне как на седьмом небе. Он без устали подбирал разбросанные повсюду драгоценные камни и цветы мисиль.
Рокси ласково гладила кусты фусталлы, вспоминая, как они жевали ее листья перед тем, как полететь в толедскую башню, чтобы вызволить из плена тетю Андору.
Фьоре увидела Сбаккио и, широко расставив руки, бросилась к нему, чтобы обнять.
Огромный желтый цыпленок Ксоракса сделал два прыжка ей навстречу — и они оба, обнявшись и хохоча от радости, упали в траву.
Ондула села на макушку Ческо, а Куаскио приветственно замахала Додо, державшему в руке мисочку с Солью Морской, совершенно ошалевшей от происходящего.
Звеня на всю планету, прискакал Тинтиннио и принялся щекотать Нину своими фиолетовыми и голубыми перышками.
Этэрэя колыхалась между ребятами и необыкновенными животными, словно играя с ними.
Неожиданно она остановилась и, подняв руки к небу, вызвала потоки красного света.
Друзьям пришлось даже закрыть глаза от слепящей вспышки.
Когда они открыли глаза, их ждал большой сюрприз: искрясь ярким светом, им улыбались профессор Михаил Мезинский, Бириан Биров и Тадино Де Джорджис.
Первым телепатически заговорил дед Миша, его голубые глаза сверкали от волнения:
«Дорогая Ниночка, дорогие ребята, подойдите ко мне, я хочу обнять вас всех. И поблагодарить вас. Вы молодцы и очень храбрые ребята».
Нина бросилась в объятия деда.
Додо и Ческо дотронулись до длинной белоснежной бороды профессора, но, ощутив лишь легкое покалывание, поняли, что профессор весь состоит из света и не имеет физического тела.
Фьоре дружески подмигнула Бириану Бирову, а Тадино Де Джорджис погладил пышные волосы Рокси.
«Дедушка, мы выполнили все, что от нас требовалось, и теперь ты можешь вернуться домой, не так ли?» — В горле у Нины стоял комок.
Она вспомнила виллу «Эспасия», Джудекку, Любу, и ей так хотелось услышать от деда «да».
«Моя любимая Нина, тебе хорошо известно, что я не смогу этого сделать. Теперь моя жизнь здесь. Но ты не расстраивайся. Ведь вы можете прилетать на Ксоракс всегда, когда захотите», — ответил дед.
«И мы тоже станем из света?» — заволновался Додо.
«Нет-нет, и надеюсь, что это случится еще не скоро», — с грустной улыбкой заметил Тадино Де Джорджис, которому не очень понравился вопрос мальчика.
«А почему не скоро?» — заинтересовалась Фьоре.
«Потому что Белые Маги превращаются в свет только тогда, когда умирают. А вам еще жить да жить», — прямо ответил на вопрос Тадино.
«Но потом мы тоже превратимся в свет или нет?» — не унималась Фьоре.
«Мы поговорим об этом позже», — закрыл тему старый маг.
Бириан Биров приблизился к Ческо, и тот почувствовал легкое пожатие руки:
«Я хочу сделать тебе комплимент. Ты хотя и юный, но очень талантливый алхимик. Я верю, что тебе удастся многого добиться в этой области».
Ческо явно не ожидал таких приятных слов и с гордостью посмотрел на друзей.
В этот момент мисочка с Солью Морской в руках Додо затрепетала, и мальчик принялся успокаивать ее. Тадино Де Джорджис присоединился к нему, сказав:
«Эта трепетная мисочка навсегда останется вашим другом, хотя и создана вашим заклятым врагом. К счастью, маркиза Лориса Сибило Лоредана больше не существует, и это тоже ваша заслуга».
«Да, слава богу, все неприятности позади. И князь Каркон тоже пристроен к месту», — сказал Ческо, придавая важность голосу.
«Князь Каркон… а, ну да… ну да…» — При этих словах на лицах Бирова и Тадино почему-то появилось странное выражение.
Профессор Миша взял внучку за руку и отвел в сторону. Он хотел поговорить с нею наедине.
«Пойдем-ка со мной, Нина, — сказал он, и они направились к Мирабилис Фантазио. — Смотри, вот здесь мы разрабатываем новые алхимические формулы. Сейчас, когда детские мысли стали свободными и четыре Тайны вернулись на Ксоракс, жизнь Шестой Луны и жизнь Земли будут намного спокойнее».
Взгляд профессора Миши был полон любви и нежности.
«А мне можно посетить Мирабилис Фантазио?» — спросила девочка.
«Нет, это категорически запрещено, в Мирабилис Фантазио имеют право входить только алхимики и Белые Маги, превратившиеся в свет».
Профессора смутил вопрос внучки, приходилось опять объяснять, почему ни она, ни ее друзья не могут войти в главную лабораторию Ксоракса.
«То есть… только мертвые?..» — догадалась девочка.
«Да. Только когда алхимик умирает и его тело трансформируется в свет, он получает право жить на Ксораксе и работать в Мирабилис Фантазио».
«Понимаю», — задумчиво сказала Нина. — «Так вот почему ты так никогда и не открыл мне «финальной фразы», которую ты произнес, когда Каркон поразил тебя на вилле «Эспасия». С ее помощью ты и превратился в свет, оставив безжизненное тело на Земле. Знаешь, а я ведь ходила на твою могилу. Мне было известно, что на самом деле ты не умер, но все равно мне хотелось плакать, когда я видела твою фотографию на могильной плите, под которой лежало твое тело».
Нина торопилась высказаться, крепко при этом сжимая световую руку деда, хотя она не ощущала ее формы, а чувствовала лишь легкое пощипывание.
«Спасибо, дорогая девочка. Все обстоит именно так. Скоро Этэрэя откроет тебе и твоим друзьям смысл «финальной фразы». Сейчас вы уже имеете на это право. Вы стали алхимиками в полном смысле этого слова. Если, не дай бог, что-то случится с кем-нибудь из вас, вы будете знать, какие слова нужно произнести, когда выхода не будет».
Профессор Миша с нежностью поцеловал внучку в лоб.
А Нина вдруг произнесла имя Хосе.
Дед спросил:
«Большое разочарование, да?»
«Очень большое».
«А помнишь, что я тебе писал в Письме о Судьбе?»
«Конечно, помню. Но тогда я не все поняла. Я и подумать не могла, что Хосе перейдет на сторону Каркона! Эта история многому меня научила, дедушка. Никак не ожидала, что меня предаст мой учитель».
«Предательство случается тогда, когда его меньше всего ждешь», — вздохнул дед.
«Что мне предстоит, когда мы вернемся в Венецию? — задала Нина еще один вопрос деду. — Я чувствую, что очень устала, да и мои друзья тоже с ног валятся. Ты это понимаешь?»
«Разумеется, понимаю. У тебя будет время отдохнуть. Поиграть. Вообще пожить жизнью девочки твоего возраста. Но все же не забывай, что ты алхимик. И отличный алхимик».
Нина взглянула на уходящий в небо портик Мирабилис Фантазио и обратила внимание на вырезанный справа от входа большой герб, как две капли воды похожий на Ямбир. Световые колонны и такие же стены здания излучали яркое сияние.
«Мне так много еще хочется сделать», — вздохнув, сказала девочка.
«Например?» — спросил старый профессор.
«Наконец-то побыть с мамой и папой. Чтобы они приехали и поселились на вилле «Эспасия». Как ты думаешь, это возможно?»
«Конечно, возможно. Больше того, я думаю, что они тебя уже там ждут», — загадочно улыбнулся дед.
«Как — ждут? — удивилась Нина. — Они что, в Венеции? И, стало быть, уже знают о Карконе, тете Андоре, ее клоне, и о Карле с Любой?» — обрадовалась и в то же время забеспокоилась она.
«Успокойся, успокойся, все идет как надо. Пока не думай о Венеции. Тебе предстоит участие в очень важной церемонии».