Васек Трубачев и его товарищи (илл. Г. Фитингофа) - Осеева Валентина Александровна. Страница 121

— Чайку — это потом. А сейчас садитесь, рассказывайте. Письма были?

— Как же, пишут, пишут… Выпускники все больше да учителя. Кто где… А от Сергея Николаевича одно письмо я вам переслал, а больше вестей не было. Может, на ваш адрес он писал?

Директор покачал головой:

— Нет… Я надеялся тут застать письмо.

Помолчали.

— Ну, а ребята как? — спросил директор.

— Ребята здесь, в госпитале, работают. Хорошо работают… Вот и сейчас девочки тут. Позвать? — заторопился Иван Васильевич.

— В городе много ребят… — не отвечая сторожу, задумчиво сказал директор. — К осени еще больше будет. Вернутся наши ученики из Свердловска. Я уже передал там дела новому директору. Потянуло домой, свою школу восстанавливать надо.

Иван Васильевич ожил, разговорился:

— Ясное дело, Леонид Тимофеевич! Без школы ребята — сироты… Сейчас лишь бы помещение найти, а оборудование у нас все цело. Уж это — не извольте беспокоиться… Парты в сарае малость поистерлись, ну это лаком можно подновить. Вот помещение бы только найти… — Грозный вопросительно смотрел на директора.

— Помещение найдем, — сказал Леонид Тимофеевич, заглядывая в свою записную книжку, и, заметив выжидающий взгляд старика, дружески похлопал его по плечу: — Все будет хорошо. А пока позовите-ка ребят, кто тут сейчас дежурит. Девочки? Это из отряда Трубачева?… А что слышно о Мите? Письмо было?… Ну, сейчас они мне сами расскажут… Позовите-ка их, кто там свободен.

— Сейчас, сейчас! — Школьный сторож торопливо надел белый халат. — Не пускают туда иначе, — шепотом пояснил он, встретив смеющийся взгляд директора. — И то только до сестры пройдешь… Строгость — беда!

Он прикрыл за собой дверь и быстро засеменил по коридору.

Директор поглядел на часы и, постукивая двумя пальцами по столу, глубоко задумался.

Глава 22

ВАЖНЫЕ НОВОСТИ

Нюра стояла перед школьным сторожем и растерянно глядела на него большими, удивленными глазами:

— Директор? Какой директор?

Грозный спрятал в усах довольную усмешку:

— Ну вот, все на свете перезабыла! Ступай, говорю, зови подругу, и чтобы в один момент обе были! Школьница, а спрашивает, какой директор!

Нюра всплеснула руками и бросилась разыскивать Лиду:

— Снимай халат, пойдем! Скорей, скорей!

— Да какой директор? — на ходу снимая халат, допытывалась Лида.

Перед дверью Ивана Васильевича обе остановились.

— Это наш директор! — прошептала вдруг Лида, хватая подругу за руку. — Я чувствую… Наш, наш! Это Леонид Тимофеевич!

Нюра решительно открыла дверь.

Леонид Тимофеевич встал навстречу, вглядываясь близорукими глазами в лица девочек.

— Здравствуйте, Леонид Тимофеевич! — дружно и радостно вырвалось у обеих, но голоса их дрогнули, и, не смея обнять своего директора, они уткнулись друг в дружку.

— Вот тебе раз! А я думал — увижу таких крепких, закаленных в боях пионерок, — пошутил Леонид Тимофеевич, глядя на них ласковыми, смеющимися глазами. — Думал, помощницы у меня будут, вместе школу будем строить…

— Школу? Строить?

— Что, испугались? А я вот не испугался! Что ж, думаю, есть у меня такие помощники, как отряд Трубачева. Вот Лида Зорина, например, — почему бы ей не построить заново четвертый класс «Б»! Ну, почему?

Леонид Тимофеевич шутил, девочки смущались.

— Вы, может быть, шутите, Леонид Тимофеевич?

— А может быть, и не шучу, — улыбался директор.

— Тогда…

Девочки переглядывались:

— Мы, конечно, будем строить… Только мы еще никогда не строили ничего…

— Не строили школ?

— Нет! — засмеялись девочки.

Директор стал серьезен.

— Строить заново мы, конечно, не будем. Я списался с местным начальством и предложил взяться за ремонт какого-нибудь подходящего дома, чтобы осенью открыть в нем школу. Один такой дом на примете есть, но завтра я еще кое-где побываю и договорюсь окончательно.

Директор задумчиво посмотрел на взволнованные лица девочек и открыл записную книжку.

— Денька через два я сообщу вам через Ивана Васильевича, когда и куда прийти.

В конце разговора Нюра робко спросила:

— А наши ребята из пятого «Б» скоро приедут?

— Все собираются. Конечно, те, кто эвакуировался с родителями, вероятно, останутся до конца войны — отцы и матери их уже работают там на заводах, на фабриках. Люди везде нужны, работу сейчас не бросишь. Но многие летом обязательно приедут. Сейчас экзамены у них уже кончились. И ваш класс пятый «Б» уже стал шестым.

В глазах у девочек мелькнуло беспокойство.

— Ну ничего, ничего. Один год вам придется пропустить, что поделаешь! Зато уж с осени начнутся регулярные занятия, — успокоил их директор и тут же спросил: — А вы хоть немного занимались эту зиму?

— Мы занимались, мы хороню занимались! — торопливо заверила Лида. — Мы и сейчас занимаемся.

— Это очень хорошо! Но сейчас уже июнь, начало лета, — надо будет отдохнуть, набраться сил. Вот посмотрим, что за ремонт предстоит. Может, и вам найдется там какая-нибудь работа. Физический труд на свежем воздухе всем на пользу… А что Митя, писал он? — неожиданно спросил директор.

— Писал. Только давно уже письмо было, — грустно сказала Лида.

— Еще осенью, — добавила Нюра. — Ведь оттуда редко кто приезжает.

В разговор директора со школьницами Грозный не вмешивался. И только на прощанье, когда, обратившись к нему, директор сказал: «Вот и Иван Васильевич в стройке нам поможет», — школьный сторож скромно ответил:

— Стройка — это прямое наше дело, Леонид Тимофеевич.

Попрощавшись с директором, девочки бросились к Трубачеву. Васек занимался. Держа перед собой книжку, он расхаживал по комнате, повторяя заданный урок по грамматике.

— Васек! — крикнула еще на лестнице Лида. — У нас хорошая новость!

Васек выскочил навстречу девочкам.

— Директор наш приехал! — выпалили обе сразу. — Леонид Тимофеевич!

Васек бросил учебник, позвал девочек в комнату:

— Рассказывайте все!

— Да что — все? Ну, приехал! Будет дом ремонтировать для школы. А денька через два он скажет Ивану Васильевичу, куда нам прийти. Вот! Одним словом, надо ребятам сказать!… — залпом рассказывала Лида.

— И еще хорошая новость: Васина операция прошла благополучно! Он уже пришел в себя. Привет вам передавал, — перебивая подругу, говорила Нюра.

Васек слушал девочек, радостно повторяя:

— Какие новости!… Вася… Директор…

Приезд директора сильно взволновал его. Школа теперь уж обязательно будет.

Вторая новость тоже обрадовала мальчика. Еще вчера, разговаривая с Васей, ребята очень тревожились за него, теперь все тревоги были позади.

Васек схватил тюбетейку:

— Так что же мы сидим? Пойдем, ребятам все расскажем! И нам еще Васю навестить нужно…

— К Васе сейчас нельзя, — предупредила Нюра. — Нина Игнатьевна и так сердится, что все к нему приходят.

— Да мы бы на минуточку… Ну ладно, потом пойдем, лишь бы все хорошо было… А что Леонид Тимофеевич сказал? Денька через два-три? Это, значит, в среду — четверг. Кто будет дежурить во вторник вечером, не забудьте спросить у Грозного, куда нам прийти. Надо сейчас же всем ребятам рассказать. Пойдемте к Булгакову.

— Вы идите, а мне нужно домой, — сказала Нюра.

— Да пойдем! Такие новости! Пойдем, мы ненадолго… — уговаривала се Лида.

— Нет, меня и так всегда ругают… Мне нужно домой!

Когда Лида и Васек, перепрыгивая через весенние лужи и обгоняя друг друга, завернули за угол, Нюра остановилась и с грустной завистью поглядела им вслед.

«Другая мама сказала бы: «Беги, конечно, расскажи, порадуйся вместе», а моя только все сердится! — подумала она, отвечая на свои мысли. — Может, я сама неправильно делаю — все молчу, ничего не рассказываю, — попробовала она оправдать свою маму. И тут же снова ответила себе сама с горькой уверенностью: — Да разве можно что-нибудь рассказать! У нее ведь все плохо: и ребята наши плохие, бегаю-то я зря, и об учебе ничего не думаю… И про Екатерину Алексеевну сказала, что она ненастоящая учительница. Лучше бы спасибо ей сказала! А то еще обзывает «ненастоящая учительница»! Как будто Екатерина Алексеевна обязана с нами заниматься…»