Обитатели холмов - Адамс Ричард. Страница 38

Но Эль-Ахрайрах понимал, что принц Радуга имеет в виду его самого, и если он попадется на краже, принц либо убьет его, либо изгонит из этих земель и отдаст народ Эль-Ахрайраха кому-нибудь другому; а при мысли о том, что этим «кем-нибудь» может оказаться Гафса, Эль-Ахрайрах заскрипел зубами. Но вслух он сказал:

— Конечно-конечно. Очень верно и справедливо.

И принц Радуга ушел.

В одну прекрасную ночь, через две луны после того, как посадили морковь, Эль-Ахрайрах и Проказник пошли на нее взглянуть. Ботву здесь никто не объедал, и она выросла густая, зеленая. Эль-Ахрайрах прикинул и решил, что каждая морковина может оказаться в длину не меньше его передней лапы. И пока он разглядывал при лунном свете чудесное поле, в голове у него родился план. Он уже так привык скрывать все от Гафсы — да и кто мог сказать, где Гафса окажется в следующую минуту, — что они забрались с Проказником в одну из нор на самом дальнем склоне, чтобы все обсудить спокойно. А там Эль-Ахрайрах пообещал Проказнику не только стянуть морковь принца Радуги, но и заодно покончить с Гафсой. Потом Проказник отправился к ферме позаимствовать немного зерна. А Эль-Ахрайрах провел остаток ночи, собирая слизней. Хлопотливое это оказалось занятие.

На следующий вечер Эль-Ахрайрах вышел из норы рано и увидел Йону, болтавшегося возле забора ежика.

— Йона, не хочешь ли ты отведать отличнейших жирных слизняков? — поинтересовался он.

— Хочу, Эль-Ахрайрах, — отвечал Йона, — но найти их не так-то просто. Был бы ты ежиком, ты это знал бы.

— У меня есть отличные слизни, — сказал Эль-Ахрайрах. — Можешь съесть все. Я тебе и больше дам, если ты сделаешь то, о чем я попрошу, и не станешь задавать вопросов. Скажи, ты умеешь петь?

— Петь? Нет, Эль-Ахрайрах, ежики не поют.

— Это хорошо, — заметил Эль-Ахрайрах. — Просто прекрасно. Но если ты хочешь получить моих слизней, тебе все же придется попробовать. Ого! Что я вижу — фермер забыл в канаве старую пустую коробку. Прекрасно-прекрасно. А теперь слушай.

В это же время Проказник разговаривал в лесу с фазаном по имени Шишник.

— Шишник, ты плавать умеешь? — спросил он.

— Я и к воде-то не подхожу, пока нужда не заставит, — отвечал Шишник. — Я терпеть ее не могу. Но конечно, если понадобится, то смог бы продержаться какое-то время.

— Великолепно, — произнес Проказник — А теперь смотри. Видишь, сколько у меня пшеницы? А ты ведь знаешь, как редко ее встретишь в такое время года. Можешь взять ее всю, но сначала поплавай немного в пруду на краю леса. Я все объясню по дороге. — И они отправились на край леса.

Когда настал час фа-Инле, Эль-Ахрайрах скатился в свою нору и увидел жующего Гафсу.

— Ах, вот ты где! — воскликнул он. — Замечательно. Никому я не доверился бы, но тебя с собой возьму. Пойдешь? Только ты да я — и больше никто ничего не должен знать.

— Почему? Что ты задумал, Эль-Ахрайрах? — спросил Гафса.

— Я ходил смотреть на морковку принца Радуги, — отозвался Эль-Ахрайрах. — И терпению моему пришел конец. Это самая лучшая морковка, которую я видел в жизни. Я хочу стащить все… или почти все. Конечно, если бы на такое дело я взял моих кроликов, то очень скоро нам не поздоровилось бы. Пошли бы разговоры, и будь уверен, принц Радуга все узнал бы. Но если мы отправимся только вдвоем, никто не узнает, чьих лап это дело.

— Конечно, я пойду, — отозвался Гафса. — Давай завтра ночью. — Он решил, что тогда ему хватит времени предупредить принца Радугу.

— Нет, — сказал Эль-Ахрайрах — Сегодня. Сейчас же.

Ему было интересно, станет Гафса отговаривать его от этой затеи или нет, но, взглянув на него, Эль-Ахрайрах понял, что тот думает лишь о близком конце Эль-Ахрайраха и о том, как скоро сам встанет на его место.

И при свете луны оба выбежали из норы.

Они бежали вдоль ограды и были уже довольно далеко, как вдруг в канаве увидели старую коробку. А на коробке сидел ежик Йона. Он нацепил на иголки лепестки дикой розы, как-то странно пискляво хрюкал и размахивал черными лапками. Кролики остановились.

— Что ты делаешь, Йона? — спросил изумленный Гафса.

— Пою, — отвечал Йона. — В полнолуние все ежики поют, чтобы приманить слизняков. Неужели ты этого не знаешь? — И запел:

— Жуть какая! — сказал Эль-Ахрайрах, и он был прав. — Бежим отсюда скорее, пока он не поднял на ноги всех элилей.

И кролики убежали.

Через некоторое время они добрались до пруда, что был на краю леса. Подбежав поближе, они услышали плеск и квохтанье, а потом увидели фазана по имени Шишник. Распушив длинный хвост, тот плескался в воде.

— Что случилось? — спросил Гафса. — Шишник, ты ранен?;

— Нет-нет, — отвечал Шишник. — Я всегда купаюсь в полнолуние. У меня от этого хвост длиннее, да и голова без купания может полинять и не будет уже такой красно-бело-зеленой. Но ты ведь и сам это знаешь, Гафса. Это все знают.

— Дело в том, что он не любит, когда его застают за этим занятием, — прошептал Эль-Ахрайрах. — Идем дальше.

Через некоторое время они дошли до старого колодца под большим дубом. Фермер давно его засыпал, но при лунном свете колодец казался черным и очень глубоким.

— Передохнем немного, — предложил Эль-Ахрайрах.

Не успел он замолчать, как из травы выбралось довольно странное существо. Оно немного походило на кролика, но даже при лунном свете было видно, что хвост у него красный, а уши зеленые. Во рту странного существа торчала одна из тех белых палочек, какие жгут люди. Это был Проказник, но даже Гафса его не узнал. Проказник нашел на ферме порошок, из которого делали раствор для дезинфекции овец, и уселся в него, чтобы выкрасить хвост в красный цвет. На уши навесил зеленые плети переступня, а от белой палочки самому чуть не стало плохо.

— Фрит оборони! — охнул Эль-Ахрайрах. — Это еще кто? Будем надеяться, что не элиль. — Он вскочил, готовый удрать. — Ты кто? — спросил он, дрожа.

Проказник выронил изо рта белую палочку.

— Вот как! — грозно сказал он. — Вот как! Ты увидел меня, Эль-Ахрайрах! Никому за всю жизнь не удается увидеть меня ни разу. Никому или почти никому! Я один из посланников лорда Фрита. Днем мы тайно обходим всю землю, а к ночи возвращаемся в его золотой дворец! И сейчас он ждет меня по другую сторону света, пора бежать к нему, бежать через самое сердце земли! Прощай, Эль-Ахрайрах! — И незнакомец перевалился через край колодца и исчез в темноте.

— Мы увидели то, чего нам не следовало видеть! — произнес Эль-Ахрайрах голосом, полным благоговейного ужаса. — Что за страшное место! Бежим отсюда!

Они поспешили прочь и вскоре добрались до морковного поля принца Радуги. Сколько моркови они украли, я сказать не могу, но вы и сами понимаете: Эль-Ахрайрах был великий принц с такой силищей, какой не встречали ни вы, ни я. Во всяком случае, дед мой рассказывал, что еще не настало утро, а на поле не осталось ни единой морковины. Эль-Ахрайрах с Гафсой сложили все, в глубокую яму под обрывом на краю леса и отправились домой. Утром Эль-Ахрайрах позвал к себе в гости нескольких кроликов и провел с ними весь день, а Гафса после обеда ушел и никому не сказал куда.

Вечером, когда Эль-Ахрайрах и все его племя вышли попастись под прекрасным багряным небом, вдруг появился принц Радуга, а с ним два больших черных пса.

— Эль-Ахрайрах, — сказал принц, — ты арестован.

— За что? — спросил Эль-Ахрайрах.

— Ты прекрасно знаешь, за что, — ответил Принц. — Больше я не намерен терпеть твои выходки и твою наглость. Где морковь?

— Если я арестован, — начал Эль-Ахрайрах, — то, может быть, мне объяснят, за что? Это несправедливо — сначала арестовывать, а потом спрашивать.

— Болтай, болтай, — сказал принц Радуга. — Ты просто тянешь время. Говори, где морковь, тогда я сохраню тебе жизнь и просто отправлю подальше отсюда на Север.