Фаталуния - Вольских Алека. Страница 58

— Мне снилось… — Он как будто не решался говорить о своем сне. — Мне снилось, что моя рука… сгорела.

Потом он поднял глаза на Ростика и очень внимательно посмотрел ему в глаза.

— Я видел кого-то, кто был очень похож на меня, — сказал он, и Ростик невольно проглотил тяжелый комок; не моргнув, выдержал взгляд принца, который в этот момент очень-очень медленно покачал головой из стороны в сторону и добавил: — Но это был не я.

Он снова оглядел с обеих сторон свою руку, словно что-то искал на ней и никак не мог найти.

— Что это было? — спросил принц, подняв глаза; он выглядел обескураженным.

Ростик сделал глубокий вздох, чувствуя себя очень уставшим.

— Сон, — невозмутимо ответил он и добавил: — Это был всего лишь сон.

Глава 15

СКВОЗЬ КОРИДОР ТЕНЕЙ

Было раннее утро. Ростик стоял на одном из многочисленных балконов Фаталунского замка и смотрел с вершины скалы вниз — на город. Небо над городом было хмурым, но из-за горизонта, на востоке, пробивались слабые солнечные лучи. Ростик знал, что это означает. Он представлял себе, как счастливы будут фаталунцы, когда проснутся и выйдут на улицу. Они увидят солнце и поймут, что неудачи больше не будут ходить за ними по пятам, потому что проклятие Фаталунии снято и теперь их жизнь станет другой — она станет счастливее.

Еще, пытаясь отогнать от себя сонливость, Ростик вспоминал мрачную залу из красного гранита, птенца на пьедестале и двух людей: в черном и в белом. Он только теперь догадался, что это был вещий сон принца. Он мог бы и сразу до этого додуматься: змея, кинувшаяся на человека в черном, — ведь это был его Змеевик! Правда, Ростик не знал, что означал тот птенец, которого унес с собой человек в белом. Но это было не важно. Важно было только одно: сон пророчил, что человек в черном исчезнет, и этот сон сбылся.

Размышляя, Ростик не сразу заметил, когда на балконе появился Мольфар. Старейшина Ордена выглядел уставшим, но довольным. И, несмотря на то что под глазами у него залегли темные тени, он чуть заметно улыбался.

— Я поговорил с принцем, — сказал Мольфар, подойдя к перилам и положив на них руки: изборожденные морщинами и смуглые. — Это было нелегко, но в конечном итоге он все понял. Он сказал, где прятал Дрю. Мы ее нашли. Сейчас с ней все в порядке.

— Может быть, лучше было ему ничего не рассказывать? — спросил Ростик. — Наверное, не очень приятно знать, что внутри тебя жил кто-то посторонний.

Мольфар посмотрел на Ростика с удивлением.

— Неужели ты не понял, о чем та история, про короля и Кажана Полуночника?! — спросил он и, видя недоумение на лице Ростика, пояснил: — Король хотел того, что ему не принадлежало. Его жизнь продолжалась в его сыне, который должен был стать королем после его смерти — таково было его предназначение. Отец хотел отобрать у сына его судьбу. Он слишком сильно боялся смерти. Его страх был его заблуждением. Его заблуждение стало его Роковой Печатью.

Ростик продолжал растерянно смотреть на Мольфара. Старый маг вздохнул и негромко сказал:

— Роковая Печать — это не что-то постороннее, существующее отдельно от человека, чья душа находится под властью заблуждений. Роковая Печать — это часть человека. Иногда эту частицу, которая мешает человеку идти вперед дорогой его судьбы, нужно уничтожить. Чаще всего сделать это очень непросто. Но необходимо. Уничтожить, чтобы появилась надежда — вернуться на тот путь, который человек потерял, осуществить мечты и найти свое счастье. Теперь ты понимаешь?

Ростик на мгновение задумался, а потом кивнул.

— Кажется, да, но…

— Что — «но»? — спросил Мольфар.

Ростик нахмурил брови.

— Но тогда получается, что принц хотел лишить себя своей собственной судьбы?

Мольфар вздохнул и задумчиво посмотрел на город.

— Он сопротивлялся своей судьбе. И никак не мог понять, что его судьба гораздо лучше, чем та, которую он сам выдумал и хотел воплотить в жизнь. Он до сих пор этого не понял. — Мольфар поднял подбородок, словно вдыхая с наслаждением запах нового утра, и твердо кивнул: — Но он поймет. Он обязательно это поймет. Всему свое время.

Думая над судьбой принца, Ростик вдруг вспомнил нечто очень важное.

— А почему Тарханкут сказал, что Роковую Печать нужно сломать? Она была выжжена клеймом на руке того, другого, принца, охраняющего тайную комнату. А я искал то, что можно сломать.

Мольфар с лукавой улыбкой посмотрел на Ростика.

— А ты уверен, что Тарханкут сказал это тебе?

Ростик на миг задумался, пытаясь вспомнить свой разговор с древним магом, и вдруг понял, что Мольфар прав: Тарханкут не говорил этого — Ростик сам так решил, потому что после рассказанной рыжебородым магом истории представлял себе Печать в виде плоского круга из сургуча. Он только не совсем хорошо понимал, почему Тарханкут не объяснил ему, что такое Печать и как она должна выглядеть. Впрочем, теперь уже это было неважно.

И только об одном в этот момент думал Ростик, глядя, как пробуждается ото сна Фаталуния, — увидит ли он еще когда-нибудь рыжебородого мага, живущего в развалинах древнего замка под кожаной обложкой Тайндара. В голове мальчика зазвучал далекий, знакомый голос:

«Что-то мне подсказывает, что Змеевик выбрал тебя совсем не зря. Ты достойный преемник Тарханкута…».

На следующий день состоялась коронация, которую провел Мольфар. На церемонии присутствовали все стражи Ордена и некоторые придворные принца, включая беззубого Арефу Шмяка, который выглядел подавленным и виноватым. И немудрено — ведь это именно он похитил Дрю. Впрочем, судя по его виду, он очень раскаивался в своем поступке, хотя и проронил, что знает Дориана с тех пор, когда тот был совсем крохой, а потому не мог спокойно смотреть, как его высочество год за годом прямо на его глазах становится все угрюмее и несчастнее.

Тем временем, произнеся необходимые заклинания и совершив весь обряд, старый маг надел на голову принца Дориана серебряную корону с выгравированной луной и звездами и торжественно объявил его новым королем Фаталунии.

Придворные, да и весь город внизу, ликовали от того, что у них наконец-то появился король после стольких лет, прожитых под силой проклятия. А Ростик смотрел на бледное лицо Дориана и думал, что вряд ли когда-нибудь жители Фаталунии узнают, кто именно наложил это проклятие и обрек их на десять лет мучений. Да, наверное, и ни к чему им было это знать, — тот случай, когда правду говорить не стоит. Так всем будет лучше.

Единственным человеком, лицо которого не светилось от радости, был новообращенный король. Его взгляд был равнодушным и холодным, и только по неисчезающей складке меж бровей можно было понять, что Дориан, хоть и смирился со своим долгом, но вовсе не стал от этого счастливее. Разве может быть счастливым человек, который больше не верит, что его мечта когда-нибудь сбудется?

После коронации был торжественный пир, который, впрочем, продлился очень недолго. А потом… Потом король Дориан показывал гостям свой замок. Он по-прежнему был невесел, и Ростик, следуя за ним из залы в залу, впервые подумал, что все это не очень справедливо по отношению к его величеству. Получалось так, что ради долга он отказался от своей мечты. И Ростик никак не мог понять, о чем говорил ему Мольфар вчера утром на балконе.

Среди прочего, Дориан показал им ту самую библиотеку, в которой однажды натолкнулся на Книгу Тарханкута. Король сказал, что Ростик может забрать ее с собой — ни у кого не было ни малейших сомнений, что Тайндар теперь принадлежит ему. Однако Ростик сразу же подумал, что в мире За-Гранью-Теней, в который ему как можно скорее нужно вернуться, огромный фолиант просто негде будет спрятать. Видимо, о том же подумал и Мольфар, потому что, осторожно посмотрев на Ростика, предложил, чтобы книга пока что побыла здесь — в замке, где она и была обнаружена. А чуть позже он обещал найти для Тайндара подходящее место.