Академия кошмаров - Лори Дин. Страница 25

— Сейчас я больше всего боюсь, что никогда не найду того, чего я боюсь по-настоящему.

— Тогда на этом и концентрируйся, — посоветовал Чарли. — Эх, мне бы твои проблемы... Я же чуть не впустил Бараккаса. Представляешь, что бы началось? Сегодня я мог его убить — и не убил. Стоял как вкопанный.

— Прежде всего, — сказал Теодор, — ты не стоял как вкопанный. Эта вонючая тварь скакнула обратно в Нижний мир прежде, чем ты успел нанести удар. И потом он даже не пытался добраться до нас. Только сунулся в портал — и пожалуйста, лежит как слюнявый младенец... правда, я не совсем понимаю почему.

— Наверное, потому, что мы в Академии, — предположил Чарли. — Сюда не могут попасть твари из Нижнего мира.

— А как же тогда Ксикс или эктобуги? — спросила Вайолет.

— Их держат в пещерах-загонах, а не в Академии, — сказал Чарли. — Я думаю, что в полной безопасности мы только здесь, а дальше...

— Сейчас мы в Академии, — возразила Вайолет, — но посмотри на снарка — сидит себе на плече у Тео, и ничего ему не делается. А ведь он из Нижнего мира.

— Во-первых, — начал Теодор, — никогда не называй меня Тео. Во-вторых... — Он замолк на минуту, потом обернулся к Чарли. — А правда, почему на снарка не действует защита?

Чарли пожал плечами.

— Может быть, снарк недостаточно силен. Или защита Академии действует только на самых сильных монстров. — Он уныло вздохнул. — На свете так много того, чего я не знаю, что я даже сам не знаю, чего я не знаю.

— Ну-ка повтори это раз десять, и побыстрее, — ухмыльнулся Теодор.

Чарли засмеялся. Плохое настроение сразу улетучилось. Мальчик взглянул на постеры.

— Вот эта мне нравится больше всех, — сказал он, показывая на одну из картин.

На ней был изображен тощий рыцарь верхом на заезженной кляче, с ржавой пикой в руках. Рыцарь смотрел вверх — там кружил ужасный дракон. Из его разинутой зубастой пасти вырывались клубы желтого дыма.

Исход неминуемой схватки был, увы, предрешен.

— Мне она тоже нравится. — Вайолет подошла к Чарли и посмотрела на картину. — Художник Дон Метц, называется «Мужество». Я чувствовала себя так же, когда умерла мама, — словно вокруг меня кружит множество драконов, а я совсем одна, и некому помочь.

Вайолет замолчала. Чарли смущенно оглянулся на Теодора — тот, чувствуя себя неловко, смотрел в сторону.

— Прости, Вайолет, — сказал Чарли. — Наверное, это ужасно.

— Это было давно, — проговорила она. — С тех пор я и стала рисовать одних драконов. Злые твари — они нападают внезапно, исподтишка, но с помощью вот этого, — она показала на карандаш, — я могу ими управлять. Могу заставить их делать то, что мне нужно. — Она улыбнулась. — Наверное, я слишком долго прожила в страхе и одиночестве.

— Я тебя понимаю, — кивнул Чарли, и они улыбнулись друг другу.

— Я тоже, — тихо сказал Теодор.

И тут Чарли понял, что все это время ошибался. Он-то думал, что учеников Академии объединяет то, чего нет у других, — их Дар, а теперь выходило, что Дар здесь ни при чем.

Одиночество — вот та нить, что связывает их между собой.

— Знаете что, — сказала Вайолет, — давайте дадим слово, что всегда будем помогать друг другу. Всегда и везде. Во всем. Тогда мы больше не будем одиноки.

Вайолет протянула руку. Чарли пожал ее.

— Согласен, — сказал он.

— Согласен, — сказал Теодор, кладя свою руку поверх их рук. — А в память о нашем договоре я хочу взять вот этого дракона. — Он показал на постер.

— Еще бы, — улыбнувшись, сказал Чарли.

Внезапно в комнате открылся портал, и из него вышла ректор.

— Идем с нами! Немедленно! — сказала она Чарли. — Боюсь, случилась серьезная неприятность. Наберись мужества: предстоят новые испытания.

Снаружи Модель-три выглядела вполне мирно.

Зато внутри... Вот это было зрелище! Со стен свисали куски обоев, порванный ковер был засыпан битым стеклом, холодильник лежал на боку, его содержимое рассыпалось по всей кухне. Кетчуп и маринованные огурчики смешались с анчоусами и разбитыми яйцами, образовав невообразимый соус.

Тут было не место преступления, а зона боевых действий.

— Мои родители, — в ужасе прошептал Чарли, оглядываясь по сторонам, — где они?

— Их похитили, — просто ответила ректор. — Следуй за мной, Чарли.

Она повела его вверх по лестнице. Рекс, Табита и Пинч шли сзади. Развороченные деревянные перила угрожающе раскачивались. Под ногами хрустели осколки стекла.

Послание Чарли увидел сразу, едва перешагнув порог своей спальни. На стене было написано:

«Верни Артефакт, если хочешь, чтобы твои родители остались живы».

Буквы были нацарапаны крупно, чем-то темно-красным. Скорее всего, кровью, решил Чарли.

— Их утащили, чтобы шантажировать тебя, — сказала ректор, — заставить вернуть Бараккасу его наруч.

— Как же нам теперь быть? — спросил Чарли. — Ведь надо же что-то делать!

— Ну конечно, мы что-нибудь придумаем, — успокоил его Рекс. — Мы их обязательно найдем и спасем!

— Как? — выкрикнул Чарли, начиная паниковать. — А если их убили?

— Спокойно, контролируй себя, — предупредила ректор. — Нам не нужно, чтобы именно сейчас ты открыл портал во Внутренний круг. В этом доме защиты от Бараккаса у нас нет.

Чарли глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Напрасные старания — с тем же успехом он мог бы остановить океанский лайнер.

— Обещайте, — сказал он, — обещайте мне, что с родителями все будет в порядке.

— Обещаю. Мы сделаем для них все, что в наших силах, — уверенно заявила ректор.

— Нет, не то! — сказал Чарли. — Их нужно спасти! Если вы этого не можете, лучше я верну наруч Бараккасу!

— Ни в коем случае! — заявил Пинч поспешно. — Это слишком опасно. Ни под каким видом Артефакт не должен покинуть стен Академии ночных кошмаров!

— Неохота это говорить, но Пинч прав, — подтвердил Рекс. — Если Бараккас страстно желает что-то получить, значит, давать ему это ни в коем случае нельзя.

— Почему? — спросил Чарли.

— Скорее всего, — ответил Рекс, — эта штука позволяет тем-у-кого-есть-имя общаться друг с другом, а этого допускать нельзя. Ни в коем случае!

Чарли отвернулся. Голова кружилась, перед глазами все плыло и качалось, как в тумане. Он бродил по разгромленным комнатам и вспоминал. Вот здесь на стене висел рисунок индейки, которую он нарисовал в День благодарения. Тогда ему было пять лет. Он накрасил ладонь краской и приложил ее к листу бумаги. Мамы в тот день дома не было — она помогала украшать школу. Вообще-то она частенько туда ходила — «так, проверить, как идут дела».

Сейчас дела были хуже некуда.

Кто-то страшный ворвался в дом и утащил тех, кого Чарли любил больше всего на свете; утащил неизвестно куда, во тьму и холод, и все потому, что у Чарли был Дар, который он не умел контролировать.

Нет, это не Дар, это проклятие! Как он его ненавидит!

На кухонном столе мальчик обнаружил коричневый пакет с надписью: «Академия ночных кошмаров, передать Чарли Бенджамину». То был один из тех конвертов, которые Пинч вручил родителям Чарли, чтобы они могли ему написать. Внутри он обнаружил домашнее шоколадное печенье и записку: «Мы гордимся тобой и очень тебя любим. Мама».

В конверте было кое-что еще. Фотография, сделанная в парке аттракционов, на горке под названием «Голиаф». Чарли сидит рядом с отцом, оба весело смеются и, затаив дыхание и подняв руки, ждут, когда поезд ринется вниз.

«Бенджамины ничего не боятся!» — бисерным почерком написано на обратной стороне снимка. Это почерк отца. И приписка: «Я люблю тебя, сын. Береги себя». Чарли расплакался. Он просто не мог сдержать слез.

— Эй, малыш, — сказал Рекс, подходя к нему. Мальчик быстро вытер горячие слезы. — Я знаю, это жестокий удар, но мы сумеем помочь тебе, обещаю.

— Как вы можете что-то обещать? — сказал Чарли. — Мы же не знаем, где они. Не знаем, что с ними случилось. Мы ничего не знаем! И все из-за меня!

— Верно, — сказал Рекс, к большому удивлению Чарли. — Если бы не твой Дар, ничего бы не случилось. Ты прав. Давай сядем рядышком и начнем стонать и плакать, и проклинать судьбу. Хочешь? А может, с помощью Дара все-таки попытаемся спасти твоих предков?