Пять лимонов на мороженое - Волынская Илона. Страница 15
Мурка ласточкой сиганула вперед – повисла на ручке двери, не давая той захлопнуться. Мимо нее вихрем пронеслась Кисонька, следом, хрипло дыша и гулко топоча ботинками, в дверь вломились Катька и Сева. Мурка выпустила ручку и тоже дернула за ними.
Даже после неяркого блекло-серого света дождливого дня царящая за дверью темнота просто ослепляла – девчонке показалось, что ей на голову накинули плотный черный мешок. Только впереди, оглушительным грохотом отдаваясь от стен коридора, ревел скутер. Мурка побежала на звук, врезалась в спину Катьке, ругнулась, рванула вперед… Скутер сматывался по коридору не зажигая огней, но Мурка по несущемуся навстречу горячему воздуху чувствовала, что она уже приближается к беглецу. И вдруг дышащий ей в лицо горячий вихрь исчез, будто обрезанный ножом. Мурка проскочила вперед – и с разбегу врезалась в стену. Пластик захрустел от удара.
– Куда он делся? – гаркнул ей прямо в ухо требовательный голос Кисоньки.
Мурка отлепилась от стены и принялась судорожно озираться по сторонам. Глаза уже привыкли к темноте, она увидела ответвляющийся коридор. Прыгнула туда… маленький и узенький, коридорчик был пуст! Не слышно стало рева мотора и даже вопли бритого смолкли, будто ему рот запечатали. Близняшки и задыхающиеся Сева с Катькой пронеслись через коридор… Мурке показалось, что она ослепла снова – от ударившего в глаза яркого белесого света галогенных ламп.
Судорожно проморгавшись – рядом точно также хлопали ресницами остальные сыщики! – она оглядела новый пустой коридор. Лишь очередная офисная девушка стояла, плотно вжавшись в стену и выставив перед собой канцелярскую папку, будто щит. Притормозив возле девушки, Мурка отрывисто бросила:
– Тут скутер… ну, мотоцикл маленький… не проезжал?
– Какой может быть мотоцикл в банке? – дрожащим голосом переспросила девушка, прячась за папку.
– Такой – черный, с колесами, – любезно пояснила запыхавшаяся Катька. – У него еще мальчик сзади волочился…
– Вы их тоже видели! – выныривая из-за папки, завопила девушка. Физиономия у нее стала недоверчиво-счастливой. – А я уж думала, у меня галлюцинации!
Словно подтверждая, что никакая это не галлюцинация, за стеной взвыл мотор. Послышался громкий треск, гипсокартон разверзся и прямо из стены на них с рычанием высунулась жучиная морда скутера!
Четверка сыщиков с криками разлетелась в стороны. Гулко хохоча из-под черного забрала шлема, ездок развернулся в коридорчике – и ринулся вперед. Отблескивая голым черепом в свете ламп, бритый по-прежнему болтался сзади на веревке – и при каждом толчке подпрыгивал, легко и упруго, как резиновый мяч. Орать он перестал, не иначе как потерял сознание.
Скутер мчался прямо на тонкую стеклопластиковую дверь – и в вихре разлетающихся осколков, сопровождаемый воплями разбегающихся людей, вырвался в операционный зал. С яростным рычанием разметывая пластиковые столы и хромированные стулья, ринулся к «вертушке» на входе…
– Не проскочит! – завизжала сзади Катька. – Заклинит!
У самой «вертушки» скутер чуть-чуть вильнул – всегда запертая обычная дверь рядом с пропускным пунктом распахнулась от толчка колесом, и скутер вырвался наружу!
Сыщики с топотом выскочили на знакомое скользкое крыльцо. Как раз вовремя! Взмыв над ступенями, скутерист приземлился на тротуар, и лавируя между прохожими, рванул на дорогу. Закладывая очередной вираж, вписался в поток автомобилей… болтающийся сзади на веревке бритый оказался прямо под колесами! Скутерист одним движением отцепил веревку и прибавил скорость, исчезая среди машин.
Раздался истошный визг протекторов. Здоровенный «мерс» резко отвернул, пытаясь объехать выпавшего на дорогу человека. Не сумел… Колесо наехало прямо на грудь! Раздался громкий хлопок – будто у «мерса» лопнуло колесо… Но это было не колесо! Мурке казалось, что она попала в какой-то фантастический фильм! Грудная клетка бритого вспучилась под надавившей на него тяжестью, раздулась… Парня разорвало на куски! Что-то мертвенно-белое, похожее на клок оторвавшейся кожи, шлепнулось Мурке под ноги.
Девчонка в ужасе закричала и закрыла лицо руками.
Сквозь визг колес и вопли клаксонов она слышала звук топочущих ног – кажется, опомнившиеся банковские служащие мчались к месту происшествия. Рев машин затих, сменившись короткими испуганными вскриками и рокотом множества голосов, в которых явственно слышались возбуждение, недоумение, страх… Из общего шума вырывались отдельные невнятные слова:
– Банк… банка… – крикнул кто-то, – лопнул!
– Уже? – В голосе Севки прозвучал ужас. – Он не мог так быстро!
Ну кто про что – а Севка про бабки! У него на глазах человека в клочья разнесло, а он только о деньгах думает! Возмущенная Мурка отняла руки от лица – как раз чтоб увидеть, как Сева бросается наперерез средних лет женщине, возвращающейся от столпившихся на дороге людей обратно к банковским дверям.
– Извините, пожалуйста, что там такое говорят? – торопливо спросил мальчишка. – Кто лопнул? Банк? Ваш банк лопнул? – в словах его звучал все тот же ужас.
– Господь с тобой, мальчик, что за кошмары ты выдумал! – Женщина замахала на него руками и в ее голосе тоже прорезались отголоски Севкиного страха. – С банком все в полном порядке!
На физиономии Севы промелькнуло скептическое выражение – ну это, допустим, не совсем так…
– Ничего банк не лопнул! – продолжала женщина. – Все совсем не так страшно! Это всего лишь наш председатель правления лопнул! – неожиданно закончила она.
– К-как – председатель правления? – начав аж заикаться, выдавил Сева. – Константин Николаевич? Наш… – он едва не сказал «наш заказчик», но вовремя остановился. Заказчик… лопнул? Вы имеете в виду – разорился?
– Да нет, я имею в виду – вдребезги лопнул. Вон голова валяется.
На тротуаре действительно лежала оторванная человеческая голова! Странно сплющенная, будто по ней тоже прошлось колесо. Невероятно бледная, словно из нее разом выкачали всю кровь. И… Да, это был их заказчик, Константин Николаевич!
Мысли Севки двигались медленно, как снулые рыбины. А кто ж Саляму документы покажет? – всплыла первая. Ее неторопливо догнала вторая…
– Как он там очутился? – выпалил Сева. Ведь за скутером волочился лысый гопник!
– Вероятно, улицу неправильно переходил, – очень серьезно сказала женщина – и вдруг… захихикала!
Сева поглядел на нее недоуменно – истерика, наверное.
И тут понял, что истерика сейчас начнется у него самого. Мимо столпившихся на дороге машин аккуратно прорулил серый «Форд». Притормозил у оторванной головы. Дверца распахнулась… и на тротуар ступил Константин Николаевич собственной персоной!
– Голова у него на месте, – слабо простонал Сева.
– Ну, на самом деле далеко не всегда… – глубокомысленно покачала своей головой женщина. – Ты уж мне поверь, я с ним много лет работаю, – она снова захихикала и скрылась в здании банка.
Председатель правления тем временем нагнулся и брезгливым движением поднял «свою» оторванную голову с асфальта. Та повисла у него в руках сплющенной резиновой тряпочкой. Константин Николаевич подкинул ее на ладони, огляделся по сторонам, увидел раскиданные вокруг обрывки тела и с безнадежным вздохом сказал:
– А ведь предупреждала жена, что меня в этом банке раздавят!